Русскими объявят всех. Путин увлекся "интернациональным национализмом"
Российский президент Владимир Путин на следующий день после саммита нормандской четверки в Париже собрал Совет по развитию гражданского общества и правам человека, во время заседания которого из уст хозяина Кремля прозвучал ряд высказываний, свидетельствующих о скорой презентации новой концепции "русского мира". В Москве пересматривают политические основы основ и признают, что русский народ есть по своей сути компот из народов и этносов.
По словам Путина, "русский народ" - понятие сложное. "А кто такие русские? Не было практически до IX века никаких русских (да и позже в том смысле, который вкладывает в это понятие президент РФ. - "ДС"), он (русский народ. - "ДС") складывался постепенно из многих этносов". Тем самым Путин фактически ввел в политический оборот этнографический факт, который руководство России доселе не жаловало: те, кого принято считать русскими, состоят из культурно, фенотипически и генетически разных субэтнических групп (северо- и южнорусской, а также сибирско-дальневосточной). Собственно, в других реалиях и в иных обстоятельствах это были бы совершенно разные народы - но речь о России здесь и сейчас (подобным образом, впрочем, позиционируются и ханьцы в Китае).
Так что то, что заявил Путин, до недавнего времени было крамолой - достаточно вспомнить, что результаты научных данных по этому вопросу (к примеру, масштабных исследований Медико-генетического научного центра РАМН в 2008-м или компании Genotek в 2017-м) официально попросту игнорировались, несмотря на медийный резонанс. Но, похоже, настало время для смены парадигмы. Теперь - в государственных интересах - в русском народе находится место не только для славян, но и для угро-финнов, и даже хазар. "Это тоже наш этнос, который русский народ впитал в себя", - говорит президент РФ, призывая принять это "естественное развитие", которому "невозможно и не нужно" мешать; принять то, что русский народ - это и россияне, и буряты, и чеченцы, и якуты. Впрочем, это просветительство российского лидера - дань отнюдь не научному прогрессу, а политической целесообразности. Расширение концепта "русского" диктуется необходимостью укрепления государственности и снижения конфликтогенности на этнической почве. Похоже, в Кремле решили найти срединный путь между европейским мультикультурализмом и американским "плавильным котлом".
Плохой Ленин
Такой вывод обусловлен общим внутрироссийским контекстом: значительное число мигрантов из Центральной Азии и Кавказа уже не перекрывает сокращения населения, но ведет к росту ксенофобских настроений в рядах титульной нации, а необдуманная ура-патриотическая деятельность федерального правительства подогревает конфликты с элитами "нерусских" субъектов РФ. Как это было, к примеру, в случае с инициативой празднования "избавления от монголо-татарского ига" и ползучим наступлением на национальные языки в системе образования - и то и другое крайне негативно было воспринято в Татарстане, а последствия недавнего самосожжения удмуртского ученого Альберта Разина для коммуникации между Москвой и национальными республиками пока еще трудно спрогнозировать.
Путинское выступление знаменует попытку это напряжение ослабить. Причем довольно своеобразную: сперва ВВП катком прошелся по отцу большевистского переворота Владимиру Ульянову (Ленину). Он прямым текстом обвинил Ленина в создании госструктуры, заложившей "мину под российскую государственность, которая складывалась тысячу лет". "Наезд" Путина на Ульянова не просто так прозвучал. Пусть сам российский президент - продукт советской жизнедеятельности, ставшей возможной не в последнюю очередь благодаря Ленину, однако "вождь пролетариата" в то же время в действительности разрушил модель национального сосуществования, продвигая компенсаторский интернационализм. Ленин в своей статье "К вопросу о национальностях или об "автономизации" разделял национализм на национализм угнетающей нации и национализм угнетенной нации. Так называемый русский народ он относил как раз к первой категории, и считал, что потому он должен компенсировать ущерб "малым нациям".
С точки зрения нынешнего Кремля, Кремль тогдашний, давая поначалу слишком много свободы другим народам и этносам, действительно подорвал российскую государственность. Но, с другой стороны, есть признаки, как ни парадоксально, заимствования Путиным подходов и даже высказываний Ульянова. Впрочем, удивляться нечему: за без малого три десятка лет российское руководство доказало свое умение составлять гротескный букет из надерганных то тут, то там элементов идеологии.
Ульянов, заметим, подчеркивал, что Российская империя не является национальным государством, ведь в ней столько же украинцев, белорусов, поляков, румын, финнов и т. д. Схожую позицию, к слову, высказал генсек Михаил Горбачев в своем докладе "О национальной политике партий в современных условиях" во время пленума ЦК КПСС осенью 1989 г. Первый и последний президент СССР тогда соглашался, что, да, советское руководство допустило грубейшие ошибки, консолидируя все и вся перед угрозой фашизма, и отметил, что в царской России не было Украины, России, Беларуси, а были лишь губернии. Мол, они получили свой статус республик благодаря СССР. Но при этом признал, что "унитаризм, командно-административные методы руководства, которые ограничивали права республик и других национальных образований", мешали реализации "многообразных интересов народов" и сдерживали "прогресс всего нашего общества".
В Кремле, похоже, развили и преобразовали и ленинские, и горбачевские тезисы о национальном самоопределении в сторону расширения самого "русского народа" (не российского) за счет других народов и этносов - а вместе с ним и "русского мира". Справедливости ради стоит отметить, что это началось задолго до путинского диалога с Сокуровым - достаточно вспомнить об этническом составе формирований, "возвращавших Крым в родную гавань" и "защищавших Домбас". Так что ленинская идея компенсации угнетенным народам получила новое прочтение: они обретают вероятные преференции за служение и получают право называться "русским".
Русским может быть каждый
Показательно, что Владимир Путин об всем этом говорил в компании режиссера Александра Сокурова, критиковавшего власти и за агрессию в отношении Украины, и вступался за Олега Сенцова. Путин пригласил на совет имеющего имидж неудобного человека, который позволил себе высказывать непопулярные мысли (к примеру, Кадыровых лишить званий Героя России). То есть хозяин Кремля сыграл в демократию и диалог, чтобы презентовать новую концепцию "русского мира".
Она, между прочим, является явным противопоставлением украинскому национализму в российской интерпретации. Путин, в том числе страшилкой о новой Сребренице на Донбассе в случае возвращения контроля над границей Украине, противопоставляет "разрушительный и опасный" украинский национализм "созидательному и защищающему" национализму русскому. И как бы не русскому даже, а интернациональному. У них, мол, только украинцев за людей считают, а у нас все люди - русские. Фактически идет подмена понятий, обеспечивающая дальнейшую реализацию политики ассимиляции и развитие понятия "безграничности" России - теперь уже как надгосударственного конструкта.
Предложенная Путиным концепция преследует две цели. Во-первых, что очевидно, внутреннюю консолидацию. Не исключено, что в рамках подготовки к операции "Преемник". Дело не только и не столько в том, что кого-то вроде Сергея Шойгу или Рамзана Кадырова в роли путинского сменщика "народ не поймет". Прежде всего, дело в том, что такого рода фигуры из кремлевской когорты должны безопасно остаться в обойме по крайней мере на переходный период. Следовательно, сперва нынешнему президенту России необходимо гарантировать целостность столпов самодержавия путем снижения межэтнического напряжения, которое он и его окружение сами же и спровоцировали.
В то же время помимо внутреннего потребителя формат "национального интернационализма" вкупе с никуда не уходящими имперскими амбициями является потенциально не менее мощным инструментом активно-агрессивной внешней политики, чем поистрепавшийся уже "русский мир". Ведь теперь можно в русские записать кого душе угодно. Это уже защита не только русскоязычных, но любого, кого удобно счесть русским. В России живут поляки? Что ж, они тоже русские. Украинцы с белорусами - тем более, причем здесь существует возможность перехода от идеологем "одного народа" и "братских народов" к "частям одного народа". Конечно, в Кремле не откажутся от отождествления русского и русскоязычного, но пределы трактования "русскости", по всей видимости, расширят.
Собственно, такие перспективы позволяют трактовать сказанное Путиным на заседании Совета по развитию гражданского общества и правам человека как декларацию о националистическом развороте. Причем по размаху, заложенным смыслам и перспективам сопоставимую с приснопамятной мюнхенской речью.
