70% в зоне риска. Что делать Украине с валом новых безработных

Братство трех колец

Между темпами экономического роста и уровнем занятости есть достаточно четкие, почти линейные зависимости. В частности, закон Оукена (названный по имени американского экономиста) говорит о том, что падение ВВП на 2-2,5% в среднем приводит к росту безработицы среди экономически активного населения на 1%. Вот, к примеру, статья "ДС" на эту тему. Простой расчет показывает, что при прогнозе падения ВВП Украины в 2020 г. на 7% количество новых безработных, рассчитанное по методике Международной организации труда (МОТ), может составить 3% экономически активного населения, то есть более 500 тыс. Эта цифра примерно соответствует обещаниям правительства относительно создания новых рабочих мест, хотя, возможно, власти просто пошли от обратного - именно столько безработных придется трудоустроить.

Сложно оценить масштаб потери работы нашими трудовыми мигрантами. С одной стороны, спрос на сезонных работников в ЕС достаточно высок, а с другой - экономика Еврозоны в ближайшее время будет охвачена беспрецедентным кризисом, и существенная часть базовых отраслей неминуемо пострадает. О перспективах экономического кризиса в Еврозоне можно прочитать в нашей публикации.

Ситуацию с трудовой миграцией пока можно оценить лишь в контексте гипотетической матрицы рисков. С одной стороны, спрос на сезонных работников сохранится, но есть вероятность снижения уровня зарплат, например в Польше, где высокая динамика роста сменится такой же интенсивной динамикой падения. Кроме того, сезонные трудовые мигранты попали в зону логистических рисков - их самолеты останавливают практически на взлете в украинских аэропортах, а власть предлагает западному бизнесу, заинтересованному в украинских работниках, "договариваться". По сути речь идет о неформальном введении квот на экспорт рабочей силы.

С другой стороны, кризис занятости в ЕС может существенно отразиться и на других сегментах нашей трудовой миграции - на постоянных мигрантах, которые занимают высокооплачиваемые должности (инженеры, ученые, технологи, высококвалифицированный рабочий персонал), а также на группе предпринимателей, которые ведут в Европе свой бизнес. И если спрос на украинских врачей в ЕС будет расти, то вакансии для наших граждан в секторе туризма, торговли и обслуживания населения, наоборот, сокращаться.

И здесь мы подходим к анализу токсичной структуры национального рынка труда. Его можно представить в виде своеобразных "олимпийских колец".

С одной стороны, имеем порядка 7 млн штатных сотрудников (по данным кадрового учета компаний с численностью персонала более 10 человек) - это в основном население, занятое в компаниях, формирующих костяк реальной экономики.

С другой - самозанятые, предприниматели, трудоустроенные в теневом секторе экономики (без регистрации), безработные (как принятые на официальный учет, так и добровольно выбывшие из системы занятости), студенты. Эту группу можно оценить в 3-4 млн.

С третьей - трудовые мигранты - как сезонные, так и постоянные. Численность данной группы - до 5 млн.

Если посмотреть на стандартную развитую страну, то ее рынок труда практически на 90% - это первая группа официально трудоустроенных. Здесь все прозрачно с точки зрения статистики, которая дает четкую информацию о количестве безработных, а численность заявок на получение пособия по безработице является регулярным и очень объективным маркером экономической активности. Соответственно, государство вовремя получает негативные сигналы от экономики и своевременно применяет необходимый инструментарий соцподдержки и амортизации кризиса. Если каждый взрослый гражданин имеет свой счет, на который получает зарплату и с которого сам платит налоги, то и государству не составляет труда в период кризиса "разбросать по карточкам" по $1200, как это и сделали в США.

Однако многие развивающиеся страны характеризуются превалированием в общей структуре занятости второго и третьего колец. Но при этом они проводят минималистичную соцполитику, зачастую не выплачивая даже пенсий своим жителям, не говоря уже о пособиях по безработице.

Украина в этом плане находится в некоей переходной фазе. С одной стороны, официальный сектор занятости невелик, но даже в отношении него нет быстрых механизмов по оказанию господдержки. А те, что есть, - инертны и явно недостаточны. С другой стороны, есть второе и третье кольца, которые тоже требуют помощи, но как раз здесь и скрываются основные проблемы.

Сектор теневой занятости обычно самостоятельно переживал кризис, более того, являлся своеобразным буфером для сброса избыточного фискального и регулятивного давления в экономике, подхватывая волны уволенных в официальном секторе.

Нынешняя карантинная модель ввергла в кризис и теневую экономику, причем даже сильнее, чем официальную. В то же время инструменты господдержки здесь весьма ограничены: практически невозможно дотировать работодателя в тени за счет бюджета с целью сохранения им рабочих мест.

Еще большая сложность в стабилизации третьего кольца - здесь возможности применения методов амортизации кризиса крайне ограничены: дотировать польские компании для сохранения рабочих мест украинских трудовых мигрантов будет слишком, даже с учетом нынешнего уровня интеллектуального дискурса во властных кабинетах.

Эпицентр проблем и эшелоны на подходе

По различным оценкам, полученным в результате соцопросов, за период карантина в Украине от 5 до 10% наемных работников потеряли работу, примерно треть была переведена на дистанционные механизмы, еще треть отправлена в отпуска за свой счет. И до трети сохранили свою работу без существенных изменений в графике и оплате.

Даже с учетом этих предварительных грубых оценок выходит, что до 70% украинцев находятся в зоне риска потери работы - либо активированного, либо потенциального, так как и временная занятость населения, и дистанционная работа имеют тенденцию к сокращению.

В квартальном отчете НБУ оценил рост уровня безработицы в Украине в 2020 г. в пределах 11,5% (по методологии МОТ), при том что в среднем у нас в прошлые годы показатель составлял около 9%. То есть мы получим дополнительно 2,5% безработных, что с учетом обратной зависимости по Оукену говорит о 5% падения ВВП.

Первые статистические проявления этой тенденции уже есть. По данным Госслужбы занятости, к 4 мая 2020 г. в Украине зарегистрировано 456,8 тыс. официальных безработных, что на 48% выше, чем по состоянию на начало мая 2019-го.

В прошлом году уровень официальной безработицы находился в диапазоне от минимума в 259 тыс. до зимнего максимального показателя в 364 тыс. В мае прошлого года он составлял 301 тыс., то есть за период карантина (март-апрель 2020 г.) добавилось 155 тыс. безработных к обычному сезонному показателю.

Рабочая сила в 2019 г.тыс. чел% к численности населения данной возрастной группыНаселение старше 15 лет18155,756,3в том числе  15-70 лет18066,063,420-64 лет17698,872,9трудоспособного возраста17381,874,0по возрастным группам15-241365,936,225-292123,180,030-342661,282,035-392616,285,840-494696,086,050-593919,473,860-70684,213,771 и старше89,72,4

Источник: Госстат

Источник: расчет автора по данным Госстата

Общее количество рабочей силы в Украине в 2019-м составило 18,2 млн. Самая большая возрастная группа - 40-49 лет - 4,7 млн. Следующая по численности группа - 50-59 лет - 3,9 млн. Две возрастные группы с 30 до 39 лет (пятилетние интервалы) составляют по 2,6 млн каждая.

Структуру трудовых ресурсов можно условно разделить на три подгруппы с точки зрения маркеров риска утраты работы:

• "зеленая" - это три группы с 25 до 39 лет общей численностью 7,4 млн человек (41%), которые более мобильны в части поиска новой работы;

• "желтая" - зона риска: молодые специалисты (до 24 лет) и группа с 40 до 49 лет. Общая численность 6 млн человек (33%). Здесь уже необходимы безотлагательные действия государства в части сохранения занятости, в том числе в виде фискальных стимулов;

• "красная" (старше 50 лет) - 4,6 млн человек, или 26%. Здесь сосредоточены максимальные трудовые риски в период кризиса и, кроме налоговых стимулов, нужно применять более комплексную политику сохранения групповой занятости.

Применяя антикризисные меры, государству необходимо учитывать и массив населения, которое не входит в систему занятости и формирует указанные выше два иных сегмента рынка труда: теневой и миграционный. Сегодня это 14 млн, из которых трудоспособного возраста - 6,1 млн.

Люди, которые формально не входили в рабочую силу в 2019 г.тыс. чел% к численности населения данной возрастной группыНаселение старше 15 лет14082,143,7в том числе  15-70 лет10430,536,620-64 лет6578,527,1трудоспособного возраста6114,726,0по возрастным группам15-242404,863,825-29529,920,030-34584,118,035-39434,514,240-49767,214,050-591394,226,260-704315,886,371 и старше3651,697,6

Источник: Госстат

Источник: расчет автора по данным Госстата

По маркеру риска тут можно выделить три условных эшелона, которые, не найдя абсорбции на привычных им рынках трудоустройства, будут усиливать социальное давление. Первый - это возрастная группа до 25 лет, которая пока не занята на рынке труда - 2,4 млн, или 17%. Этот тот кадровый потенциал, который в ближайшее время может придти на рынок за своими вакансиями и, не найдя их, рискует стать элементом социальной дестабилизации.

Второй эшелон - это официально не занятое население в возрасте от 25 до 50 лет - 2,3 млн, или 16%. В основном это группа теневой экономики или мигранты. Как показал карантин, в случае системного кризиса на рынке труда мигранты возвращаются на родину, а потерявшие работу в теневом секторе регистрируются в качестве безработных хотя бы на минимальную выплату в тысячу гривень.

В третьем эшелоне самая сложная в части регулирования группа незанятых - старше 50 лет - 9,4 млн, или 67%. Среди них много работающих пенсионеров (в теневом секторе, за рубежом), которые сейчас могут лишиться заработка, и пенсия станет для них единственным трансфертом в части доходов.

Источник: Госстат

Что касается секторального распределения, то на сегодня третичный сектор экономики (включая услуги, торговлю) обеспечивает работой 65% населения страны, и именно этот сегмент максимально поражен кризисом.

В промышленности, где кризис деиндустриализации начался еще в прошлом году, задолго до пандемии (с июля 2019 г.), трудоустроено 30%, что также требует со стороны правительства реализации новой промполитики для сохранения рабочих мест.

В наименее пострадавшем от кризиса первичном секторе (сельское хозяйство) задействовано всего 5% населения Украины.

Действовать не по старым конспектам

На данный момент правительство презентовало программу создания 500 тыс. новых рабочих мест, из которых: 154 тыс. - в дорожном строительстве; 150 тыс. - в сфере благоустройства; 85 тыс. - в сельском хозяйстве; 48 тыс. - в микропредпринимательстве; а 15 тыс. планируют бросить на оцифровку архивов.

Однако то, что нужно делать уже сейчас, - принять закон о микропредпринимательстве. При условии годового оборота в размере до 1 млн грн на домохозяйство - полная свобода ведения бизнеса. Без регистрации, без налогов, без проверок, без отчетности, без кассовых аппаратов, без регистрации членов семьи как наемных работников и уплаты ЕСВ. Только на основе специального банковского счета. Это позволило бы сформировать новый слой самозанятого населения в виде так называемой глубинной экономики, которая в Китае достигает 30% ВВП и благодаря которой государство экономит на соцрасходах. Это своеобразная удочка потерявшим работу во время кризиса вместо рыбы, которой на всех не хватит.

Кроме того, сегодня самый удобный момент для проведения амнистии теневого рынка труда: бизнес декларирует реальное количество занятых и их зарплату и получает пакет госпомощи и фискальных льгот при условии сохранения названных показателей и после кризиса. Для этого нужно убрать главную предпосылку появления тени - избыточное налоговое и регулятивное давление, найти совместно с бизнесом ту самую равновесную точку фискальной нагрузки, устраивающую и государство, и частный сектор.

То есть чтобы получить помощь, бизнес должен выйти из тени, но уже в новые условия, а не в старые, токсичные, от которых он и в тень уходил.

Все программы правительства по амортизации кризиса должны иметь одно целевое назначение - сохранение рабочих мест.

Отсюда и модель технико-экономического обоснования таких программ: необходимо определить секторальную себестоимость создания одного рабочего места (или/и его сохранения) с оценкой кумулятивного эффекта на ВВП и сравнить эти показатели со стоимостью соцпакета на одного безработного с учетом негативного влияния безработицы на экономику в целом (сокращение платежеспособного спроса, инвестиций и накоплений).

И уже исходя из этой концепции "антикризисной игры" принимать решения о дотациях рабочих мест или, в определенных случаях, отказа от них с переходом на прямую социальную поддержку и перепрофилирование, если в посткризисном мире те или иные отрасли не имеют шансов на выживание.

По сути речь идет об антициклической политике занятости, которую в условиях распада старого цикла деловой активности и сокращения частных инвестиций может осуществлять лишь государство, создавая новые рабочие места там, где бизнес их сокращает. Ведь за появлением каждого рабочего места стоят инвестиции, частные или государственные. И матрица госинвестиций - это в том числе и новая промышленная политика.

Исходя из кривой Филлипса рост безработицы приведет к сокращению уровня зарплат и снижению инфляции с риском перехода в дефляционную ловушку. А спасти рынок труда в Украине в контексте посткарантинной экономики может другая кривая - Лаффера, показывающая взаимосвязь налоговых поступлений и ставок налогов. Речь идет об экономике предложения, которая стала краеугольным камнем экономических реформ президента США Рональда Рейгана, разработанных его советником Артуром Лаффером, который в период кризиса прописывал инвестиции, дешевые кредиты и низкие ставки налогов. На ярко выраженном "кейнсианском отрезке" экономики, в формате посткарантинного восстановления такая рецептура - то, что доктор прописал.