Жертвы постправды. Как Папа Франциск, подумав о педофилии, помог Трампу

Папа Римский Франциск присоединил свой голос к дружному хору критиков журналистов и СМИ. Понтифик осудил фейки и призвал создавать точные, полные, корректные, отражающие позиции всех заинтересованных сторон материалы. Кроме прямых фейков, Папа Франциск предостерег от копания в "старых скандалах" и от сенсаций, назвав это "серьезным грехом", который ранит всех причастных.

В целом, можно было бы сказать, что в этом нет "ничего такого": фейки – это действительно грех, поскольку всем известно, кто отец лжи, учет разных мнений в материалах – один из стандартов профессии, так же как точность и корректность, а что до сенсации, то ее осмеял еще Марк Твен. Да, в этом бы не было "ничего такого", если бы не тот факт, что мир изменился. Что дискредитация СМИ превратилась в мейнстрим. Что Папа Франциск неожиданно оказался союзником президента Трампа и вслед за ним занимается передергиванием фактов: так же как и Трамп, Франциск прекрасно знает, что фейки формируются в политической, а не в журналистской среде, и разносятся преимущественно соцсетями. СМИ, конечно, стараются не отставать и взваливают на себя информационный (и, добавлю, профессиональный) грех. Но обрушивать всю ответственность за фейки на головы журналистов - это некорректно, неадекватно и отражает интересы только одной стороны конфликта.

Таким образом, круг информационного греха замкнулся.

Но, знаете, Папа прав. В ситуации постправды приходится искать, на что опереться. Или хотя бы кого обвинить, когда оказывается, что ты обманут. Не бить же по лбу самого себя – за любовь к интеллектуальному удобству, которая заставляет верить не той информации, которая лучше подкреплена фактами, а той, которая больше нравится. Которая апеллирует не к разуму, а к эмоциям. Которая, по сути, не информация, а манипуляция. За которую не приходится платить. Которую не приходится искать – она сама так и лезет в глаз. Которую не приходится принимать, скрепя сердце, а то и взваливать на себя, как бремя. Информация становится предметом комфорта, и в этом вряд ли можно обвинить именно (и только) журналистов.

СМИ в упадке, чего греха таить. О том, что профессия умирает, кто только не сказал – тиражи падают, бюджеты мельчают, качество материалов худеет вместе с гонорарными фондами, стандарты становятся формальностью, этика теряется под толстым слоем редакционной политики, сосредоточенной на сохранении (не расширении даже) рекламных площадей. С понижением денежного содержания желание "подмолотить по-быстрому" возникает чаще и массовее. При этом публика постепенно дорастает до мысли, что бесплатная медицина – это билет на тот свет, а низкооплачиваемая полиция – это ворота в беззаконие. Но бесплатная журналистика воспринимается как нечто совершенно естественное. И то сказать, не каждый может лечить или ловить преступников, а вот буквы все знают и умеют складывать из них слова – "Фейсбук" не даст соврать. И сюжеты снимать, оказывается, тоже совсем не сложно при нынешнем уровне развития техники.

СМИ проигрывают соцсетям по всей линии информационного фронта – вот, даже Папа Римский считает соцсети "даром Божьим", а СМИ винит во всех информационных грехах современности. И я повторю – не могу с ним не согласиться в корне. СМИ превратили информацию в товар, а реципиента – читателя, зрителя, слушателя, - соответственно, в потребителя. Все принципы массового рынка, все его характерные особенности теперь действуют и в отношении информации. Если музыку можно превратить в "обои", то почему так нельзя поступить с новостями? Чтобы, значит, простенько, ненавязчиво и в соответствии со вкусами публики.

Единственный упрек, который я могла бы в этом контексте адресовать Папе Франциску - чисто профессиональный: за "одностороннюю подачу", в которой он сам упрекает журналистов. Ответственный подход к информации – обоюдное дело, в котором задействован и журналист/СМИ, и реципиент. Спрос и предложение в условиях рынка неразрывны, как символ дао. Поэтому и ответственность за фейки, любовь к скандалам и торговлю сенсациями невозможно возложить только на одну из сторон.

Однако Папа Франциск предпочел сказать именно так, не смутившись даже тем, что фактически присоединился к антиСМИшной кампании своего основного идеологического соперника. Мир с нивелированной ролью СМИ, мир, где журналистика – не более чем искусство продавать фейки, это и есть мир, который построил Трамп. Мир, в котором прав тот, у кого больше фолловеров в "Твиттере".

Падение авторитета СМИ очевидно, но все еще неочевидны последствия, которые будут такими же пагубными, как падение авторитета профессионалов в любой другой области. Место врача в этом случае займут – как мы могли убедиться – самолечение и всевозможные знахари. Место ученых – экстрасенсы и уфологи. Место полицейского – криминальная "крыша". Место журналиста тоже не будет пустовать: сарафанное радио, по которому совершенно невозможно отследить фейк, невозможно уличить во лжи и схватить наглеца за руку, снова выдвигается на полкорпуса вперед – теперь на новом технологическом уровне.

Притом что сознательный фейк-ньюз в СМИ – во всяком случае, в информационных мейджорах - это все еще ЧП. Просто потому, что суды и соответствующие статьи законов никто не отменял. Позволить себе сыпать дезу направо и налево могут только карманные СМИ Очень Богатых Людей, которые могут оплатить множество судебных тяжб одновременно. Или государственные СМИ некоторых достаточно богатых (или просто опасных) стран, которые особо и не скрывают своей пропагандистской сути.

Что, конечно, не исключает использования всего арсенала манипуляций, который есть в распоряжении СМИ и журналистов для достижения каких-либо политических или (чаще) финансовых целей. Однако манипуляция – это одно, а откровенная ложь – несколько иное. Вопросы о сбалансированности материалов, степени субъективности и задекларированной или прикрытой гражданской позиции каждого конкретного СМИ, о стандартах и постправде – это поле битвы и дискуссии, на котором откровенная ложь не рассматривается как опция. Потому что это не вопрос этики или стандартов – это вопрос закона и суда, на котором апелляции к свободе слова тебя не спасут.

Постправда, впрочем, вносит свои коррективы. В условиях, которые она диктует, фигура журналиста одновременно и уязвима, и неизбежна. СМИ с их стандартами и замшелой этикой мешают распространению постправды. Возможно, поэтому они и подвергаются такому разнообразному многоуровневому давлению - от финансового до досужей болтовни про "продажных журналюг". Немногие досужие болтуны понимают, что все, что стоит между ними и постправдой, – вот эта ненадежная, ветром и слабостью человеческой колеблемая фигура "дятла клавиатуры". Он глуп, тенденциозен, субъективен, тщеславен, работает за деньги, а не "за истину". Но если его смести с карты медиапространства, на пути постправды не останется ничего. Мир окажется заполнен удобной информацией, которая никак и ничем не будет обоснована и обусловлена, кроме желания реципиента считать нечто "правдой". Мои коллеги, не стану скрывать, в большинстве своем далеки от совершенства. Но, как говорил корифей всех наук главному инженеру цеха человеческих душ, "других писателей у меня для вас нет – работайте с этими". Те же самые сентенции применимы к читателям-реципиентам.

Однако подозревать Папу Франциска в союзе с Трампом было бы немного слишком. Во всяком случае, он хоть намекнул на то, что понимает суть проблемы – роль журналиста в демократическом обществе и т.д., в которой нашему цеху полностью отказывает Трамп. Просто у Папы есть свои собственные проблемы со СМИ. Как с либеральными, так и с консервативными.

У Папы Римского Франциска есть своя собственная информационная война, и она для него - мировая. Его положение в Ватикане – осадное. Раздражение его реформами, идеями и даже просто стилем жизни трудно переоценить. И все это, как вы понимаете, никто не держит под спудом – сор из Курии выносят мешками и высыпают в массы. Высыпают посредством СМИ, как вы понимаете. И если либералы, которых принято считать главными траблмейкерами Ватикана, кусают за привычные места, то атаки куриальных консерваторов – это удары прямо под дых. Консервативное крыло католической верхушки не скрывает, что в любой момент готово обвинить Папу Франциска в ереси. Оппозиция работает с общественным мнением весьма активно. Особенно в англоязычном мире, преимущественно в США, где, в частности, ее сторонником зарекомендовал себя Стив Беннон, идеолог и бывший советник и стратег администрации Трампа.

Также не стоит воспринимать вне контекста слова Папы Франциска о копании в старых новостях и вообще новой жизни старых скандалов. Как над головами политиков теперь подвешивают дамоклов меч сексуальных домогательств, над Ватиканом такой меч висит уже давно – меч педофилии. Время от времени ему дают сорваться и снести с плеч какую-нибудь голову. Что характерно, это, как правило, "нужная" голова. Так, совсем недавно пострадал кардинал Джордж Пелл, казначей Ватикана, назначенный Папой Франциском с прицелом на реформы финансового сектора Ватикана. Учитывая токсичность темы педофилии для Святого престола, кардинал был отправлен в отпуск на время судебного разбирательства, несмотря на то, что прямых обвинений в растлении против него нет.

На фоне секс-скандалов последнего времени тема домогательств совершенно очевидно оказывается методом политического давления. Потому Папу Франциска с его раздражением по поводу муссирования "старых скандалов" понять можно.

Но проблема с выступлением Папы Франциска в том, что его слова про фейки и его раздражение СМИ воспринимаются не в контексте его собственной борьбы за реформы в церкви, а в контексте общих политических трендов. Которые в целом неутешительны для любых институций, включая и церковь, и СМИ. Увлечение развенчанием чужих авторитетов в перспективе ведет к понижению чувствительности общества к авторитету вообще. Любому. Градус доверия к "профессиональным" авторитетам падает – и это касается не только СМИ, но и церкви, и государственной власти, и даже лично Папы Римского с президентом США. Постправда - частный случай общественного нигилизма для информационного пространства. Удобный хаос, в котором умелые люди успеют наловить рыбки, пока не сформируются новые структуры или новые отношения, исключающие авторитет в принципе. Сентенция душечки Мюллера-Броневого "верить нельзя никому" бессмысленна без продолжения цитаты: "мне – можно". Верить все равно кому-то будут. На вопрос, кому и чему, в ближайшее время каждый вынужден будет отвечать сам. И подсказок не будет. Даже от Папы Римского.