Ядерное соглашение с Ираном. Можно ли время повернуть вспять?

Переговоры о реанимации ядерной сделки, известной как Совместный всеобъемлющий план действий, возобновились в понедельник, в Вене, после пятимесячного перерыва и впервые с момента вступления в должность нового президента Ирана Ибрагима Раиси. В них участвуют страны, подписавшие соглашение: Иран, Китай, Россия, Германия, Франция и Великобритания. 

Соглашение, заключенное в 2015 году, ограничило ряд направлений исследовательской программы Ирана и установило над ней контроль со стороны МАГАТЭ. В обмен на это с Ирана был снят ряд экономических санкций, введенных против него в связи с подозрением о намерении Тегерана разработать ядерное оружие.

В 2015 году США также подписали этот документ, но в 2018 вышли из него по инициативе Дональда Трампа, восстановив свой блок санкций. После этого из соглашения частично, по тегеранской версии — пропорционально восстановленным санкциям, вышел и Иран. В настоящее время американская делегация во главе со спецпосланником по Ирану Робертом Мэлли участвует в переговорах косвенно, при посредничестве дипломатов из других делегаций. Байден уже заявил о желании вновь присоединиться к соглашению, если оно будет возобновлено.

Общий фон

Переговорам предшествовал визит в Тегеран руководителя МАГАТЭ Рафаэля Гросси, который, среди прочего, пытался убедить иранцев восстановить камеры МАГАТЭ в цеху по изготовлению деталей для центрифуг в Карадже. Однако, по мнению иранской стороны, данные с этих камер были использованы Израилем для организации диверсии на этом объекте, и Гросси получил отказ, о чем и сообщил 24 ноября. 

В рамках ядерной сделки Иран ограничил обогащение урана в обмен на отмену экономических санкций. После выхода из сделки США Иран начал обогащать партии урана до концентрации в 60%, при необходимом уровне оружейного качества в 90%. Иран также производит продвинутые центрифуги, запрещенные соглашением. Его запасы урана сейчас намного превышают обусловленные соглашением пределы.

По утверждению Тегерана, его атомная программа носит сугубо мирный характер. Американские спецслужбы и международные инспекторы с этим не согласны.

Али Багери, зам.главы иранского МИД и глава иранской делегации на переговорах, заявил иранскому государственному телевидению вечером в воскресенье, что Исламская Республика "вступила в переговоры с серьезной силой воли и серьезной подготовкой", но переговоры обещают быть сложными и долгими: "сейчас мы не можем предвидеть временные рамки продолжительности этих переговоров".

В понедельник официальный представитель МИД Ирана Саид Хатибзаде раскритиковал недавние высказывания министров иностранных дел Великобритании и Израиля, Лиз Трасс и Яира Лапида сделанные ими после недавней встречи в Лондоне, которые пообещали "работать день и ночь, чтобы не дать иранскому режиму когда-либо стать ядерной державой".

Премьер-министр Израиля Нафтали Беннетт в видеообращении к странам, ведущим переговоры в Вене, заявил, что, по его мнению, Иран пытается "отменить санкции в обмен на почти ничего".

Министр иностранных дел Великобритании Лиз Трасс назвала встречу в Вене "последней возможностью для иранцев сесть за стол переговоров".

В пятницу в интервью телеканалу NPR американский переговорщик Мэлли сказал, что сигналы из Ирана "не особенно обнадеживают".

Каких-либо заявлений по итогам первого дня переговоров ожидаемо не последовало.

Возможные итоги

Они крайне плохо предсказуемы. Скорее всего, переговоры очень затянутся, а их ход будет зависеть от двусторонних контактов Вашингтона с Москвой и с Пекином по иракской тематике. Но организация видеоконференции или телефонного разговора Байден-Путин находится в стадии обсуждения, и дата пока не назначена. То, что на них, среди прочего, будет обсуждаться и Иран, совершенно не обязательно. Виртуальная встреча Байдена с Си Цзиньпином прошла совсем недавно, 16 ноября. Иран в перечне обсужденных тем не упоминался.

В принципе, ядерное оружие в руках Тегерана сегодня не нужно никому, по причине слабой предсказуемости его влияния на развитие ситуации в регионе, в которой и так слишком много неопределенности. Далеко не факт, что оно нужно сейчас даже самому Тегерану. Конечно, обладание ЯО резко повысит его региональный вес, но одновременно усилит и санкционное давление. Впрочем, Иран привык жить под санкциями, и их эффективность, а также возможность их эффективного усиления вызывают сомнения. И ядерная программа ему нужна – это вопрос престижа, задел на будущее и предмет торгов.

Скорее всего, в какой-то момент иранская сторона поднимет вопрос о заключении новой сделки, на новых условиях, с учетом уже имеющегося в руках Тегерана задела ядерных материалов.

Вероятно, Россия, имеющая контракты на строительство 2 и 3 блоков АЭС в Бушере попытается расширить свое влияние на ситуацию. Можно предположить, что Россия и Китай выступят на переговорах в более или менее едином блоке, возможно даже с предложением организовать альтернативный контроль, со ссылкой на то, что данные мониторинга МАГАТЭ утекают на сторону, становясь источниками информации для совершения диверсий. Едва ли на это пойдут западные участники, но, если такое предложение прозвучит, сам факт его озвучивания станет предметом для их беспокойства.

В целом, ситуация представляется тупиковой. Возврат к статус-кво до выхода США в 2018 уже невозможен по длинному перечню причин. Как следствие, переговоры будут идти долго, и безрезультатно. Стороны будут всячески маневрировать, критикуя друг друга, но реальных шансов на какой-либо компромисс не видно. Какой-то минимальный шанс могли бы дать договоренности, достигнутые по этому вопросу в формате США-КНР и США-Россия, но шансы на их достижение также выглядят эфемерными.

Таким образом, вероятнее всего, переговоры, в итоге, окончатся ничем.