В Польше произошел конституционный переворот
Пришедшая к власти этой осенью партия "Право и справедливость" последовательно укрепляет собственные позиции в государстве. Создав впервые за историю Польши однопартийное большинство в парламенте, заполучив в свои руки правительство и пост президента, партия Ярослава Качинського твердо вознамерилась взять под контроль силовые ведомства и Конституционный суд.
Именно драматические перипетии в последнем и дают основания утверждать, что новая власть совершила конституционный переворот. Справедливости ради стоит отметить, что довольно агрессивное вторжение национал-консервативных клерикалов стало ответом на действия предыдущей коалиции, основанной "Гражданской платформой" и Польской крестьянской партией. Именно она летом изменила законодательство, чтобы одним махом ввести в коллегию пять судей. "Право и справедливость" этих судей "ушла" и взамен поставила своих, причем произошло это дело под покровом ночи.
Потом накал страстей лишь усиливался: не далее, как во вторник, 22 декабря, польский Сейм дал добро на подготовленный ПиС законопроект, существенно ограничивающий полномочия Конституционного суда. Авторы документа, которые уже многие в Европе и Польше назвали противоречащим конституции и верховенству права, ударили по численному составу судей. Если точнее, то, во-первых, отныне решения будут приниматься не большинством, а двумя третями голосов, во-вторых, кворум увеличен с девяти до 13 судей. Фактически, ПиС парализовала работу суда. Что является сигналом для всех: новая власть решительна в своих намерениях и будет гнуть свою линию при любых условиях и невзирая на препятствия. Действия консерваторов ранее уже провоцировали массовые волнения - на улицы вышли тысячи сторонников новосозданного "Комитета защиты демократии", которые убеждены, что новая власть идет путем уничтожения либеральной демократии в Польше. "Право и справедливость" ответила на этот протест провластным шествием, призванным продемонстрировать поддержку в обществе.
Впрочем, объяснять действия ПиС исключительно жаждой власти Качиньского и Ко. было бы неправильно. Для Украины это, увы, нехарактерно, но "Право и Справедливость" - это не столько партия вождистского типа, сколько идеологический проект. Который использует представившийся шанс для реализации своей программы.
Контроль над всеми ветвями власти в государстве облегчит ПиС реализацию более независимой от Брюсселя политики - и, чем черт не шутит, построения на восточном фасе ЕС мощного противовеса нынешней франко-германской гегемонии. Варшава в последнее время все чаще выступает с критикой в адрес тяжеловесов Европейского союза, используя для этого актуальные проблемы - такие как агрессия России по отношению к Украине, энергетическая интервенция Москвы и кризис мигрантов. В этом политическом дартсе все дротики из Польши летят в Берлин, известный своей мягкой позицией по России и к тому же играющий главенствующую роль в ЕС. Глава польского МИДа Витольд Ващиковский прямо и откровенно заявил, что Германию больше заботят интересы Москвы, нежели безопасность Центральной и Восточной Европы.
"Право и справедливость" - известные евроскептики. Они выступают за более сильную Польшу, и Евросоюз для этого им не нужен. В то же время, консерваторы вполне искренни в своей нелюбви к России. Тут, ко всему прочему, важную роль играет и личный фактор, ведь брат лидера ПиС, покойный президент Лех Качинський, погиб в авиакатастрофе под Смоленском. Расследование трагического инцидента до сих пор продолжается и сопровождается активным противодействием российской стороны. Это в еще большей степени усугубляет кризис в отношении двух стран, который уже вылился в отказ главы внешнеполитического ведомства контактировать с Москвой.
А на международной арене поляки требуют разрыва соглашения между РФ и НАТО от 1997 года о запрете размещения вооружений и военных контингентов на территории их страны. Польша всерьез озаботилась усилением обороны своих прибалтийских рубежей. И не без оснований рассчитывает на поддержку Вашингтона и Организацию Североатлантического договора.
Здесь приходится констатировать, что игра в историческую реконструкцию, которой увлекся Кремль, оказалась заразной - по крайней мере, для Польши. Стремление стать третьим полюсом силы между Москвой и Берлином было имманентно для польской государственности на протяжении столетий. И ПиС, очевидно, является продолжателем этой традиции. Четыре раздела Польши - вполне достаточное и рациональное объяснение такого стремления. Тем более что нынешняя внешнеполитическая конъюнктура предоставляет Варшаве хорошие шансы, чтобы переиграть эту историческую партию. Союзничество с историческим "британским миром", как в рамках НАТО, так и в вопросах переформатирования ЕС - с одной стороны. С другой - наиболее сильная консолидация балтийского региона с межвоенных времен. С третьей - вызванный российской агрессией против Украины и национальным эгоизмом западноевропейских правительств импульс к интеграции Восточно-Центральной Европы, вызывающий аллюзии на темы гуситских и Тридцатилетней войн (собственно, не так их, как художественных и политических мифов, с ними связанных. В этом контексте, но особо стоит упомянуть толчок к консолидации исторической Речи Посполитой).
Здесь, впрочем, есть еще одна любопытная параллель. Фактическая однопартийность власти, которой добивается партия Качиньского выглядит реминесценцией режима санации межвоенных времен - вплоть до ослабления парламентаризма. Занятная деталь: после Майского переворота 1926 года Пилсудский, избранный президентом Польши, взял самоотвод, выдвинув на перевыборах своего ставленника Игнация Мосцицкого - это позволило ему оставаться де-факто правителем страны вплоть до самой своей кончины. Качиньский воспользовался, по сути, той же схемой, поддержав кандидатуру Анджея Дуды. Хорошо бы, на этой интересной частности все и кончилось: Польша времен Пилсудского по сути была фашистским и националистическим государством. Эти же тренды прослеживаются в Польше нынешней. И в контексте польско-украинских отношений, как на институализованном, государственном, так и на бытовом уровне реконструкция такого рода может серьезно подпортить перспективы союза Киева и Варшавы - вплоть до полного обессмысливания проекта Междуморья.
