Теперь московскому патриархату мешает искусство
Вечером 14 августа активисты православного движения "Божья воля" во главе с Дмитрием Цорионовым, взявшим себе прозвище Энтео, разгромили выставку скульптур Сидура в московском Манеже. По словам лидера организации, выставленные экспонаты нарушили закон о "защите чувств верующих". Это событие, кроме уже привычного раздражения, вызвало массу недоумения и нехороших аналогий. Во-первых, это была выставка вполне "традиционного" искусства - скульптуры 60-70-х годов, не содержащие в себе ничего провокационного. Во-вторых, примерно в это же время боевики ИГИЛ жестоко расправились с хранителем древней Пальмиры. Отчего выходка группы Цорионова приобрела особенно зловещий флер.
Но если исламские радикалы "подыграли" своим православным коллегам случайно, то выбор именно этой выставки для показательного погрома случайностью не является. Для целей группы Цорионова как раз и нужно было что-то вполне традиционное и совершенно безобидное. Традиционное, потому что сама традиция становится полем боя, которое церковь хочет оставить за собой.
Конечно, мне напомнят, что надо разделять церковь и православных радикалов. Что священноначалие вовсе не высказалось в поддержку выходки Цорионова. Да, это так. Но, во-первых, не высказалось оно, увы, и жестко против. Из чего легко сделать вывод, что буйство собрата церковному руководству, так или иначе, выгодно. Церковь совершенно официально претендует в России на хранителя традиции, "института памяти", источника истинных знаний об историческом прошлом. И здесь она вступает в очевидный конфликт с музейщиками. Не только потому, что они конкурируют за одну и ту же роль в обществе, но и потому, что они на этом поле несовместимы.
РПЦ не просто "хранит прошлое", как это делают архивариусы и музейщики, и не "изучает прошлое", как это делают историки. Она изобретает прошлое и диктует его, превращая в некую священную истину. И это снова вызывает ассоциации с Исламским государством, которое придумало некий Золотой век - эпоху Халифата, когда арабы-мусульмане были самыми сильными, самыми продвинутыми и несли погрязшей в Темных Веках Европе некий lux orienti. Но в России в отличие от ИГ получается не так органично. Исторические построения рассыпаются вместе с территорией выдуманной "священной Руси", и повесить за это кого-нибудь показательно на Золотых воротах, например, руки коротки.
Поэтому ограничиваются разгромом выставки. Хотя бы так ведя войну за "гуманитарную территорию" с музейщиками, искусствоведами, историками и художниками. И не стоит воспринимать это только как "вековечную войну мракобесия против интеллигенции", хотя отчасти она ею и является. Это война с самой историей, с мировоззрением, опирающимся на факты, с рациональностью, которым противопоставлены вера (принципиально слепая) и гнев (заведомо праведный).
Безобидность выставки также играет немаловажную роль. И, кстати, все раздраженные филиппики о том, что в творчестве Сидура есть выраженные христианские мотивы, только подливают масла в огонь. Потому что не музейщикам и искусствоведам решать, какие христианские мотивы "правильные", а какие "оскорбительные". Отныне каждый, кто делает выставку - любую, сколько угодно традиционную, должен помнить о возможности погрома обиженными и оскорбленными и сто раз подумать, стоит ли полагаться на собственные оценки "безобидности" или лучше пригласить "эксперта". Вот хоть того же Цорионова. Внутренняя цензура оказывается куда надежнее, когда она подкреплена внешними стимулами. Ну и что из того, что это типичная логика террориста? Цензура в России ныне - государственный тренд. Так что погромщики всего лишь выполняют соцзаказ.
Тем более что в целом у РПЦ в России дела идут неважно. Сопротивление российского общества - мусульманского, атеистического, интуитивно-религиозного, но, главное, вовсе не православно-церковного - просто колоссальное. План по "храмам шаговой доступности" в Москве проваливается с треском и, главное, со скандалом - жители микрорайонов дерутся за свои парки, как звери, самоорганизуются и совершают массу других подозрительных действий, намекающих на формирование гражданского общества. Это же гражданское сопротивление вытурило памятник князю Владимиру с Воробьевых гор и теперь гоняет по всей Москве. И потому на какую бы площадь его не захотели приткнуть, появляются возмущенные граждане со своим no pasaran.
Удар по самолюбию РПЦ получила и в "святая святых" - заповеднике Херсонес Таврический. Назначение священника его директором было воспринято музейщикми в штыки, и они очень быстро вынудили батюшку уйти "по собственному желанию". Конечно, это была "местечковая разборка", да и священник УПЦ МП, а не РПЦ... Но кто станет разбираться в обстоятельствах, когда налицо голый и для кого-то унизительный факт - церковь проиграла музейщикам. В очередной раз.
Сейчас, кстати, в разгаре еще один раунд этой эпической схватки - за Исаакиевский собор Санкт-Петербурга. РПЦ требует передать собор ей, музейщики, да и власти города, сопротивляются - это популярный туристический объект. Дело уж дошло до суда.
Разгром выставки в Манеже - маленький реванш, выплеск накопившегося раздражения за все поражения последнего времени. Очень показательна реакция священноначалия РПЦ на погром Манежа. Ни одного слова действительно резкого осуждения. В общем, Сидур каким-то странным образом, по старой русской традиции оказался "сам виноват".
Православная церковь в России последнее время все больше ведет себя как заяц на барабане. Шум, погром, скандал, неиссякаемый Чаплин и неизгладимый Цорионов - имитация силы и авторитета, которых РПЦ на самом деле не имеет ни в обществе, ни даже в Кремле. Для Кремля она - обслуживающий персонал. Для общества - не слишком актуальная часть традиции или скорее нынешнего государственного антуража. Что остается, кроме пиара? Белого - в виде патриарха Кирилла в Госдуме и за плечом у президента, и черного - в виде Цорионова в Манеже и Чаплина в ленте новостей.
На этом фоне воюющая Украина выглядит почти пасторально. Даже назначение священника директором музея Пирогово не вызвало особых эмоций. Дело вовсе не в том, что его сотрудники меньше болеют за свое детище, чем сотрудники Херсонеса. И даже не в разных людях-священниках и разных обстоятельствах их прихода на должность (хотя, конечно, это тоже имеет значение). Дело в том, что "православный градус" в Украине значительно ниже, чем в России. И потому, что церковь в Украине уверена в своем положении в обществе, и потому, что она не пытается принимать на себя какие-то чуждые ей функции (во всяком случае пока), и, главное, потому, что любые попытки поднять градус религиозной нетерпимости искусственно проваливаются из-за нашей неготовности его поддержать. Российской пропаганде вообще свойственно приписывать другим - последнее время все больше нам - российские пороки. Религиозное противостояние в обществе, ощущение ущемленности православной церкви - это в большей степени о России, чем об Украине, что бы по российскому ТВ ни говорили о "религиозной войне в Украине". Церкви - православные в частности - на территории Украины чувствуют себя достаточно уверенно - и в обществе, и в истории. Им нет необходимости добиваться внимания скандалами, утверждать свое влияние погромами, выдумывать какую-то "священную историю", помимо той, которая изложена в Святом Писании. В этом нет ничего особенного и удивительного: когда империя распадается, перед всеми ее частями встает непростой вопрос о собственном месте в мире и истории. Но почти всегда провинции оказывается проще найти ответ на этот вопрос, чем бывшей метрополии.
Опубликовано в еженедельнике "Деловая столица" от 24 августа 2015 г. (№ 31-33/741-743)