Сядут не все. Как лидеры косовских албанцев оказались под трибуналом за военные преступления

Дискуссии, которые ведутся в Украине о переходном правосудии, или, попросту говоря, о наказании за преступления военного времени, очень часто основаны на теоретических аргументах без учета реальной современной мировой практики. Сплошь и рядом нам стараются пояснить нормы международного права без конкретных примеров, без рассказа о том, как обвиняют, ловят и судят военных преступников не "по букве закона", а на самом деле. Или предоставляют нам неполную информацию, когда "за бортом остается" контекст, причины и последствия именно таких решений судов или трибуналов.

Чтобы Украина, ее власть и граждане могли подготовиться к тому, что будет "после войны" – кто и за что может понести ответственность – стоит гораздо внимательнее изучать реальные кейсы конца ХХ- начала ХХI века.

Одним из таких кейсов является суд над политическими лидерами Косово, начавшийся несколько дней тому назад.

Наследие Гааги

Разбираться в преступлениях, совершенных во время вооруженного противостояния Армии освобождения Косово с властями Сербии / Югославии в конце 1990-х, начал еще Международный трибунал для бывшей Югославии (МТБЮ). Суд, известный как Гаагский трибунал, был создан Советом Безопасности ООН в 1993 году и торжественно закрыт в конце 2017 года. За время его работы обвинения были выдвинуты против 161 лиц, 90 обвиняемых были осуждены.

Понесли наказание и представители сербского руководства времен косовской войны. Вице-премьера Союзной Республики Югославия (СРЮ) Николу Шаиновича и командующего Приштинским корпусом сухопутных войск СРЮ Владимира Лазаревича признали ответственными за преступления во время военной кампании 1999-го года: в убийстве более 11 тыс. и депортации около 700 тыс. косовских албанцев.

Со стороны косоваров, воевавших в Армии освобождения Косово (известной под албанской аббревиатурой UCK/УЧК), Гаагский трибунал осудил одного человека. Это солдат Харадин Балай, который во время войны был охранником лагеря для военнопленных и гражданских лиц. Военные командиры и политические лидеры косовских албанцев или были оправданы, или не привлекались к ответственности.

Понятно, что такое положение вещей никак не устраивало сербов, и никакие аргументы в виде доказанных преступлений, совершенных именно сербской стороной, отсутствие доказательств сопоставимых по масштабу преступных деяний со стороны косоваров, во внимания не принимались. Сербское общество пребывает в уверенности, что албанцы запугивали или даже "убирали" свидетелей МТБЮ, поэтому и доказать ничего не удалось.

Трибунал, да не тот

Соответственно, когда встал вопрос о "нормализации отношений" Белграда и Приштины, без чего Сербия не вступит в Европейский Союз, а Косово не станет полноправным признанным государством и не начнет процесс присоединения к ЕС, сербская власть настояла, чтобы международное сообщество вновь вернулось к событиям конца 1990-х – начала 2000-х, нашло и наказало виновных с албанской стороны.

Компромиссным решением стало создание трибунала для расследования военных преступлений, совершенных во время войны за независимость Косово, официальное название которого "Перемещенное специализированное судебное учреждение Косово", или, коротко, Специальный суд. Юрисдикция органа ограничена преступлениями против человечности и военных преступлений, совершенными в Косово в период с 1 января 1998 года по 31 декабря 2000 года. Главной задачей трибунала определено уголовное преследование бывших членов Армии освобождения Косова.

Создание этого органа стало очевидным шагом навстречу сербам – Запад согласился вернуться к, казалось бы, закрытому кейсу под названием "война за независимость Косово". Однако и косовары смогли добиться компромиссных уступок. Хотя Специальный суд по Косово полностью укомплектован международными судьями, находится в Гааге и финансируется Европейским Союзом, юридически это учреждение является частью судебной системы Республики Косово и к международным судебным органам не относится.

Парламент Косово утвердил создание специального судебного органа после пятилетних дебатов в июле 2015 года, для чего пришлось изменить конституцию. Решение было принято под давлением США и ЕС. Вашингтон и Брюссель подчеркивали, что отказ Приштины от создания Специального суда может привести к рассмотрению этого вопроса Советом Безопасности ООН, и возможно, закончится созданием нового Международного трибунала.

Дело Тачи

Самым громким процессом в специальном Гаагском суде обещает стать суд над Хашимом Тачи, который до недавнего времени занимал пост президента, а во время войны был политическим руководителем Армии освобождения Косово. Вместе с ним обвиняются еще четыре его соратника, однако Тачи является наиболее известной и значимой фигурой. Именно Тачи с 1990-х до последнего времени не просто занимал ключевые должности в косовской власти, но и принимал от имени Косово участие в переговорах с Белградом при посредничестве международного сообщества. Так что приговор ему станет не столько правовым, сколько политическим и в какой-то мере символичным актом.

Специальная прокуратура в Гааге выдвинула обвинения против тогда еще президента Косово Хашима Тачи 24 июня. Обвинительный акт был подтвержден 26 октября. После этого Тачи подал в отставку и отправился в Гаагу, где был взят под стражу.

Обвинение состоит из 10 пунктов и содержит обвинения в убийствах, похищениях людей, преследовании и пытках, которые произошли с марта 1998 года по сентябрь 1999 года в Косово и северной Албании. Как считает специальная прокуратура, преступления были совершены против сотен лиц, которые не принимали участия в боевых действиях, но считались противниками УЧК.

Обвинения выдвинуты также против двух экс-спикеров парламента Косово, экс-руководителя разведки Армии освобождения Косово Кадри Весели и бывшего пресс-секретаря УЧК Якупа Красничи, против бывшего командира УЧК, главы парламентской фракции оппозиционного движения "Самоопределение" Реджепа Селими и против бывшего командира УЧК, бывшего руководителя разведывательных органов Косово Салиха Мустафы. Все они задержаны и находятся под стражей в Гааге.

В основе обвинительного акта – материалы о преступлениях УЧК в Косово и Албании в 1998-2000 годы, подготовленные и представленные в 2011 году специальным докладчиком Совета Европы Диком Марти (Швейцария).

Тачи, как и остальные обвиняемые, отвергают все выдвинутые против них обвинения – как со стороны представителя Совета Европы, так и со стороны Специального суда в Гааге. Красничи назвал обвинения в военных преступлениях оскорбительными для народа Косово, который боролся и создал свое собственное государство "в сотрудничестве с НАТО, ЕС и ООН".

Преступники? Герои!

В Косово надеются, что бывших лидеров УЧК оправдают. В Сербии уверены, что Тачи и его соратники сядут, и надолго. Прогнозируют, что процесс затянется на годы.

Формально, судебное разбирательство никак не коснется переговоров Приштины с Белградом о нормализации, которые проходят при посредничестве то Вашингтона, то Брюсселя. После того, как Тачи выдвинули обвинения, процесс продолжился – переговорную команду возглавил премьер-министр Авдулла Хоти. Но после того, как Тачи был задержан и отправлен за решетку, нынешняя исполняющая обязанности президента, спикер парламента Косово Вьоса Османи предложила приостановить переговоры с Белградом.

Давление Запада может заставить косовские власти все же не прерывать переговорный процесс. Но ничто не указывает на то, что в Приштине решительно и бесповоротно готовы "перевернуть страницу" и забыть, перестать поддерживать Армию освобождения Косово и перестать считать героями ее командиров ради "нормализации отношений" с Сербией, западных инвестиций и евроинтеграции.

Тем более что еще не стерся из памяти "хорватский кейс", когда сотни тысяч хорватов были готовы отказаться от членства в Европейском Союзе из-за вынесения приговора генералу Анте Готовине. И Гаагский трибунал – только другой, Международный – за несколько месяцев до вступления Хорватии в ЕС оправдал героя войны.

***

Как, кто, кем и когда будет привлекаться к ответственности за военные преступления во время конфликта на Востоке Украины, предсказать, и даже просто представить, очень сложно. Однако необходимо уяснить: любой подобный суд так или иначе будет иметь политическую или даже геополитическую подоплеку, как бы международные юристы и специалисты по переходному правосудию этого ни старались игнорировать.