Смерть тори. Почему британцы на выборах в Европарламент вспомнили о Фарадже
Выборы в Европарламент в каждой отдельно взятой стране - члене ЕС традиционно не вызывают особого энтузиазма у избирателей. Однако нынешние ломают эту традицию, поскольку ЕС все никак не может выбраться из кризисного состояния, что обусловлено продолжающимся наступлением евроскептиков, объединивших свои усилия для прохода в ЕП. Впрочем, в ряде стран блока их популярность демонстрирует тенденцию к снижению. Например, в Нидерландах, где к тому же и явка на выборах была рекордной за 30 лет (42%), или Великобритании, пока безуспешно пытающейся покончить со своей авантюрой по выходу из Евросоюза.
Безуспешно - потому что недоговороспособность ключевых политических игроков Британии уже привела к тому, что Лондону пришлось выпрашивать у Брюсселя гибкую отсрочку для Brexit. Тот дал британцам срок до 31 октября разобраться уже с планом выхода из ЕС, после утверждения которого парламентом Великобритания сразу может покинуть Евросоюз. Однако до старта выборов в ЕП депутаты не успели. Ожидалось, что новый проект договора о выходе из ЕС будет внесен премьером Терезой Мэй 7 июня, но ее однопартийцы в который раз его зарубили, не дожидаясь дедлайна. И все же в правительстве надеются, что до 30 июня вопрос будет закрыт. Хотя, возможно, без нынешнего премьера. 24 мая Мэй объявила, что с 7 июня уходит в отставку с поста лидера партии, хоть и останется главой правительства до назначения преемника. Хотя ранее в этом году, напомним, она обещала уволиться, если тори все же соизволят поддержать предложенный ею проект Brexit, но, как видим, ушла, не дожидаясь положительного голосования.
Пока же Великобритании пришлось выбирать, кому идти, пусть ненадолго, в главный законодательный орган Евросоюза.
Мы только присядем
На участии Британии в выборах настояли в Брюсселе, решив таким образом компенсировать продуцируемую Лондоном неопределенность. В руководстве ЕС исходили из того, что Соединенное Королевство в итоге может вовсе отменить Brexit или провести второй референдум (что пыталась устроить Мэй, но Консервативная партия не пошла на поводу), на котором британцы потенциально могли бы передумать. В итоге сложилась бы ситуация, когда страна - член ЕС не имела бы своих представителей в Европарламенте. А это уже ставит под вопрос правомочность решений всех институтов ЕС, созданных после выборов.
Теперь собственно о выборах в Великобритании.
Она разделена на 12 регионов, каждый из которых делегирует в ЕП количество депутатов, примерно соответствующее численности населения. Всего же таких парламентариев будет 73. Мандаты распределяются по методу Д'ондта (с севера на юг): Шотландия - шесть мест, Северо-восточная Англия - три, Северо-Западная Англия - восемь, Йоркшир и Хамбер - шесть, Северная Ирландия - три, Восточный Мидландс - пять, Западный Мидландс - семь, Восточная Англия - семь, Уэльс - четыре, Юго-Западная Англия - шесть, Юго-Восточная Англия - 10, Лондон - восемь.
Если даже Brexit состоится до 31 октября, новоизбранные депутаты все равно могут, скажем так, позаседать в ЕП несколько недель. Если состоится уже в июне, то они будут избраны, но в Брюссель могут и не поехать, потому что первое заседание ЕП состоится не раньше 2 июля. После чего евродепутаты уйдут формировать парламентские группы - на это дается пять недель. Первое же полноценное заседание состоится 16 сентября.
Что будет с ЕП после выхода Британии из Евросоюза? В случае Brexit, как планировалось изначально, 29 марта этого года, в Европарламенте "разыгрывались" бы 705 мандатов, а не 751. Но до следующих выборов будет 751 депутат даже без Великобритании в составе блока. Часть британских мест - 27 - отойдут другим странам, а остальные 46 отводятся под будущее расширение Евросоюза. Из этих 27 мандатов Франция и Испания получат по пять мест, Италия и Нидерланды - по три, Ирландия - два. А еще девять стран (Германия, Дания, Эстония, Хорватия, Швеция, Румыния, Словакия, Австрия, Польша) - по одному депутатскому креслу.
Brexit в Брюсселе
Члены ЕС достигли договоренности не публиковать официальных результатов выборов до вечера воскресенья (полная картина появится в понедельник), то есть пока не будет закрыт последний избирательный участок в блоке. Первыми в четверг, 23 мая, голосовали британцы и голландцы, но так или иначе о результатах можно судить по оценкам. Британское законодательство не предусматривает экзитполов, однако в течение избирательного процесса регулярно публиковались социологические исследования, дающие вполне ясное представление о настроениях британцев.
Начнем с того, что лидером выборов в ЕП стала евроскептическая и правопопулистская "Партия Брекзит", созданная в январе этого года бывшим членом другой аналогичной политсилы - Партии независимости Соединенного Королевства (UKIP) - Кэтрин Блейклок. 20 марта она ушла с поста лидера партии из-за исламофобских высказываний, и место Блейклок занял бывший лидер UKIP (ушел в декабре 2018 г.) Найджел Фарадж, вероятно, ключевой идеолог Brexit. В свое время, в ходе кампании Leave, он наплодил массу фейков о том, к примеру, что членство в ЕС обходится Лондону в 55 млн фунтов стерлингов в день, или о том, что три четверти британских законов написаны в Брюсселе. Этот политик известен тем, что предлагает простые решения сложных вопросов, хотя никаких решений, по сути, и нет. Фарадж, к слову, агитировал и против Соглашения об ассоциации между Украиной и ЕС в рамках консультативного референдума в Нидерландах. После того как британцы поддержали Brexit, присутствие Фараджа в информпространстве королевства заметно снизилось, но уже в апреле он вновь "выстрелил" - теперь как лидер новой партии, выступающей за "жесткий Brexit", то есть за выход из всех структур Евросоюза и заключение соглашений с блоком в сферах торговли, безопасности и т. п.
"Партия Брекзит", как хвастал Фарадж, на начало мая уже имела в своих рядах 85 тыс. человек, что примерно равно двум третям правящей Консервативной партии. Популярность партии продолжала стремительно расти. Например, согласно опросу YouGov относительно выборов в ЕП от 17 мая, новый проект Фараджа набирал 35%, Партия либеральных демократов - 16%, а уже бывшие ключевые две партии - Лейбористская и Консервативная - значительно ухудшили свои показатели: 15 и 9% соответственно. Тори обогнали даже "Зеленые" (10%). Опрос YouGov от 22 мая показал, что "Партия Брекзит" еще больше упрочила свое положение - 37%. Либерал-демократы сохранили второе место (19%), лейбористы имели 13%, "Зеленые" - 12%, тори - 7%. Примечательно, что лишь каждый пятый избиратель, голосовавший за Консервативную партию на выборах 2017 г., решил поддержать свою политсилу в этом году. 62% же предпочли партию Фараджа.
Прогноз издания Politico, проанализировавшего все национальные опросы в Великобритании, в целом отражал исследования YouGov, но при этом был более благоприятным для партий Корбина и Мэй: "Партия Брекзит" - 39,7% (25 мест), лейбористы - 18,96% (15 мест), либерал-демократы - 16,24% (12), консерваторы - 10,88% (7), "Зеленые" - 8,69% (5), Шотландская национальная партия (SNP) - 3,21% (3), независимая группа ChangeUK - 3% (1), UKIP - 2,59% (1), Партия Уэльса - 0,86% (1 место).
На первый взгляд парадоксально высокий рейтинг "Партии Брекзит" на деле имеет простое объяснение - избиратели устали от, как им кажется, нескончаемой череды провальных голосований в парламенте, договоренностей и передоговоренностей, обвинений и подковерной игры. Пока тори и лейбористы ломали копья, их рейтинги падали. Партия Терезы Мэй (точнее, часть партии), хотя не только она, лоббировала Brexit, но в глазах рядового британца депутатские баталии показали полную неспособность правящих сил вывести страну из Евросоюза. Три года прошли, а воз и ныне там, и непонятно, сдвинется ли с места вообще...
Поэтому жаждущие выхода из ЕС консервативные избиратели начали присматриваться к новому детищу Фараджа. А не столь правые тори - на более либеральные силы. Отсюда и второе место у Партии либеральных демократов, созданной в 1988 г. на базе лишившейся в 1920-х ведущей позиции в политике Либеральной партии, и более правых лейбористов, создавших Социал-демократическую партию. Можно констатировать, что грызня консерваторов между собой и с лейбористами помогла возрождению наследников вигов.
Кстати, иногда влияние на смену идеологических предпочтений оказывает и география. Например, как сообщает в колонке для The Scotsman Билл Джеймисон, местные, то есть шотландские сторонники консерваторов в массовом порядке "восстали" и решили поддержать, в том числе, либерал-демократов. Джеймисон справедливо полагает, что сейчас уже идет речь о кончине Консервативной партии, от чего ее может не спасти и экс-мэр Лондона Борис Джонсон, объявивший недавно о своих лидерских амбициях. Лишь отчасти его притязаниям на кресло Мэй помогает определенное "сращивание" взглядов с Фараджем, включая заимствование заявлений последнего, во время кампании Leave. Но партии в целом - нет.
Победа Фараджа и поражение евроскептиков
Возвращаясь к феномену Фараджа, отметим, что высокий рейтинг правопопулиста и его новой партии - это вызов или, вернее, приговор избирателей консерваторам. Что по своей сути является тревожным явлением: часть избирателей, пребывая в крайней степени раздражения, все так же готовы к деструктивности назло себе, соседу, правительству, миру, как и во время голосования на референдуме в 2016 г. Впрочем, здесь срабатывает психологическая установка: ужасный конец лучше, чем ужас без конца.
С другой стороны, немалая часть британцев хотела бы повернуть вспять Brexit, который уже изрядно потрепал экономику Соединенного Королевства. В итоге одновременно с личным успехом Фараджа, который, получается, базируется на политической смерти Консервативной партии, наблюдается резкое падение популярности евроскептиков. Politico в том же исследовании оценило "силу" евроскептиков в 2014 г. в 45% против 28% у проевропейских сил, а в 2019 г. - уже 35% против 38%. То есть Великобритания понемногу излечивается от евроскептицизма. Правда, для нее может быть уже поздно. Разве что Brexit таки отменят.
А вот для евроскептиков из Италии, Австрии, Венгрии, Франции, Германии, Польши такие данные - тревожный знак. Тем более что не только британцы становятся более проевропейскими, но и голландцы, в тот же день голосовавшие на выборах в ЕП. Первое место на них, согласно данным экзитполов, получила проевропейская Партия труда еврокомиссара Франса Тиммерманса - больше 18% (5 мандатов в ЕП). За ней следуют Народная партия за свободу и демократию премьера Марка Рютте - 15% (4 мандата), "Христианско-демократический призыв" - 12,3% (4), а евроскептики из "Форума за демократию" оказались лишь на четвертом месте - 11% (3). Замыкают пятерку лидеров "Зеленые" - 10,5% (3). О чем это говорит? О том, что евроскептики и популисты, многие из которых получают ту или иную помощь от России, все же слабеют в некоторых странах Евросоюза, и этот процесс в ближайшие годы будет набирать обороты.
