Саркози сходит со сцены. Кто остановит Марин Ле Пен
В значительной степени неожиданный для западных европейцев поворот в американской политической жизни до предела обострил конкуренцию за президентское кресло во Франции, где уже весной будущего года предстоит цикличная серия выборов. Нынешний этап — отборочный раунд в Республиканской ("голлистской") партии несет немало сюрпризов, поскольку социалисты договариваются с правоцентристами о планах "двухходовки".
В первой фазе центристский избиратель — дело в том, что во Франции в праймериз любой из партий могут участвовать любые избиратели — не пропустил в финал гонки Николя Саркози как заведомо более слабого кандидата против лидера "Национального фронта" Марин Ле Пен, чей выход во второй тур всеобщих президентских выборов сегодня представляется неизбежным.
Действительно, по результатам вчерашнего первого тура праймериз у правых лидирует бывший премьер-министр Франсуа Фийон (партия "Республиканцы"), набравший 42%, второе место занял Аллен Жюппе ("Объединение в поддержку Республики") — 26%. Саркози, отставший от него на два процента, из гонки выбыл. Кто из оставшихся двух будет баллотироваться на выборах, станет ясно через неделю, когда пройдет второй тур праймериз. Его противником, если верить социологам, неизбежно станет глава ультраправого "Национального фронта" Марин Ле Пен: по данным, представленным компанией Ipsos, она пользуется поддержкой 29% избирателей, являясь, таким образом, предположительным фаворитом ряда сценариев первого тура президентских выборов.
Вторая же фаза "двухходовки" предположительно наступит во втором туре президентских выборов: все правые, центристские и левые избиратели объединяются против Ле Пен. В 2002 г. именно такую комбинацию провернули против ее отца, Жана-Мари Ле Пена, в пользу Жака Ширака, когда его левый оппонент Лионель Жоспен неожиданно не смог пройти во второй тур.
Собственно, такие двухходовки — национальное объединение против радикалов справа (или, что реже, слева) — является политической традицией Пятой Республики. Сегодня эта республика находится в крайне дестабилизированном состоянии: левый президент Франсуа Олланд все эти годы проводил неугодную широким массам политику экономии, а Франция разделила с Германией ответственность за судьбу Европейского Союза.
Поэтому складывается гротескно похожая на американскую ситуацию политическая диспозиция: возбужденные брекзитом и трампизмом изоляционисты из нижней части среднего класса вполне могут сомкнуться с частью рабочего класса, ведь обе эти группы потрясены миграционным и долговым кризисом, жалобы на который демагоги горазды перекладывать на структуру и алгоритм Европейского Союза.
У Ле Пен, открыто поддерживающей действия Кремля, который к тому же ссужает ее деньгами, есть простые решения: ограничение участия Франции в ЕС и НАТО, депортация мигрантов, поддержка традиционных отраслей — в общем, знакомый набор "охранительных" лозунгов. А ее племянница, депутат французского парламента Марион Ле Пен, уже побывала с визитом солидарности у новоизбранного президента США Дональда Трампа — поговаривают, не без цели позаимствовать там секрет успеха политтехнологов.
Однако здесь следует сказать "стоп" и посмотреть, чем Франция отличается от США: возможно ли в этой стране выиграть выборы так, как это получилось в Америке у Трампа? И зачем противники "Национального фронта" разыгрывают столь сложную комбинацию еще на этапе предварительных выборов?
Во-первых, Франция — унитарное государство, и система выборов президента — прямая. Если в первом туре ни один из кандидатов не набирает 50%+1 голос (как правило, этого не происходит: партийный спектр страны прочно сегментирован на несколько крупных идеологических групп), проводится второй тур, в котором победа обеспечивается простым большинством.
Во-вторых, в отличие от США во Франции нет институциализированной двухпартийности — это плюралистическая, многопартийная демократия, в которой для победы на выборах надо объединить как минимум два (а лучше три) политических лагеря: центр, правый или левый центр, или оба, или же левый центр и все левые "конгрегации" от троцкистов до маоистов (но это все же маловероятно, так как они более опасные соперники по отношению друг к другу, чем для внешнего противника).
Так, в Пятой Республике наличествуют целых две правоцентристские партии. Это не только "республиканцы-голлисты" — в Елисейском дворце их цвета представляли Николя Саркози, Жак Ширак и Жорж Помпиду, но и максимально ценристские "объединенные демократы". Президентом от последних был, в частности, Валери Жискар д'Эстэн (1974—1981). А его своеобразный наследник Франсуа Байру со своим прочным электоратом уже два раза решал судьбу президентских выборов — сначала в пользу Саркози, а потом в пользу Олланда (слишком уж скандализирован экс-президент). И на этих выборах голос этого уважаемого центриста может вновь стать решающим.
Левый фланг — социалисты, кажется, прошли свой пик влияния при Франсуа Миттеране (1981—1995), продолжателем дела которого так и не стал третируемый неподготвленным к изменениям и трагедиям обществом Франсуа Олланд (президент с мая 2012 г.).
Отчасти, проблемы французского политического истеблишмента связаны и с модификациями самой конституционной модели — Жак Ширак (1995—2007) был последним главой государства и (в определенных границах) исполнительной власти, наслаждавшимся семилетним президентским сроком. Так что, в общем, и неудивительно, что французские политики несколько измельчали в связи с сокращением президентских каденций, — ведь раньше это были настоящие эпохи.
На краях причудливой системы центристских партий существуют разнообразные коммунисты слева, и националисты под руководством Ле Пен справа. С середины 2000-х (иными словами, этот процесс начался задолго до интеграционных и миграционных потрясений) изолируемый партийной системой ультраправый ксенофобский фланг постепенно разбухал. Но вряд ли кто-то сможет точно ответить, достиг ли он уже критической массы.
Из данных социологов, по крайней мере, это не следует (оговоримся, впрочем, что по нынешним временам они не самый надежный индикатор). Итак, к началу последней недели ноября предпочтения французов выглядели следующим образом. Марин Ле Пен идет практически на равных с 71-летним Аленом Жюппе (премьер-министр Франции в 1995—1997 гг. при Жаке Шираке). Собственно, уже по этой причине республиканцам стоило бы выдвигать его (упомянутый прогноз Ipsos прописан для сценария, в котором Жюппе не участвует).
Примерно 20% поддерживали Николя Саркози, но его списали в утиль на воскресных праймериз. Разве что он теперь спрыгнет с партийного борта, позиционируясь как "независимый" кандидат (в Соцпартии такой уже имеется), но во Франции это слишком чревато: выборы заточены под массовую поддержку партийных активистов и разветвленной структуры парторганизаций.
Франсуа Фийон (премьер-министр Франции в 2007—2012 гг. при Николя Саркози) до воскресенья был лишь третьим претендентом на симпатии голлистов, в сентябре его поддерживали 18,5% избирателей. И именно он стал темной лошадкой: гонка голлистов, паче чаяния, свелась не к соперничеству в паре Жюппе—Саркози, а к конкуренции между Жюппе и Фийоном.
Отчасти потому, что избиратели левых и центристов массово шли на праймериз республиканцев, чтобы выбить Саркози и поддержать Жюппе, у которого гораздо больше шансов выиграть в мае у Ле Пен. Но следует предположить, что и часть избирателей Ле Пен замаскировалась под голлистов, чтобы, насколько возможно, притопить опасного для своей златовласой предводительницы соперника. Без учета этих моментов столь высокий рейтинг Фийона объяснить сложно. Причем следует иметь в виду, что, согласно данным французского расследователя Николя Энена, Франсуа Фийон в свою бытность премьер-министром неоднократно выступал в качестве лоббиста Кремля.
В то же время сыграть с Жюппе злую шутку могло и отношение к нему не как к "орудию победы", а как "к средству недопущения" деструктивной Ле Пен в Елисейский дворец. В конце концов, подобная логика преследовала и вынужденное объединение центристов вокруг Хиллари Клинтон в Америке...
Впрочем, на данный момент мы наблюдаем лишь за первым актом французской драмы. До выборов все же целых пять месяцев, поэтому стоит присмотреться и к другим кандидатам, рассчитывающим побороться за симпатии избирателей в первом туре.
Так, левый фланг расколот между выходцем из Социалистической партии и основателем радикальной Левой партии, уроженцем марроканского Танжера Жаном-Люком Меленшоном (13%), независимым кандидатом (но забирающим голоса в основном у социалистов, в чьем кабинете он трудился министром экономики еще в августе), банкиром Эмманюэлем Макроном (14%), самим Франсуа Олландом и его премьером Манюэлем Вальсом (обоим симпатизируют по 9%).
В общем, левый центр и левые "арифметически" набирают 45%, а правые голлисты -— 43%, при этом есть еще целый ряд политиков (тот же упомянутый Байру, к примеру) с высокой степенью симпатий, но собираются ли они выдвигаться, а их партии поддерживать такое выдвижение — большой вопрос.
Часть правых может не признаваться, что готова проголосовать за Ле Пен, а часть левых — не придти на выборы или возмутиться "договорняками" центристов насчет "меньшего зла" против лидера "Национального фронта".
Поэтому колода пока тасуется, однако проблема левого фланга очевидна, похоже Олланд перестал быть его лидером (как минимум однозначным). Но сам президент пока хранит молчание о своих планах: в октябре он еще явно рассматривал такую возможность. В случае его отказа премьер-министр Мануэль Вальс будет бороться за выдвижение от социалистов, однако ему трудно будет за столь короткий срок объединить разбредающихся в разные стороны французских левых. Так что в нынешних обстоятельствах нельзя исключить, что Олланду достанутся лавры человека, открывшего перед "Национальным фронтом" двери Елисейского дворца.