Разделить Сирию. Путин капитулировал перед ИГИЛ

Агенство Reuters со ссылкой на несколько источников заявило о том, что Сирия может быть разделена на несколько неофициальных зон влияния в рамках сделки между Россией, Турцией и Ираном.

Это соглашение позволит создать автономии в рамках федеральной структуры, контролируемой Башаром Асадом. Согласно информации издания, сирийский президент сохранит должность, как минимум, до следующих выборов. После этого пост главы государства займет другой кандидат, а Асаду и его семье гарантируют безопасность.

Данная информация появилась после взятия правительственными войсками при поддержке подразделений РФ, Ирана и проиранской организации "Хезболла" населенного пункта Алеппо. Взятие города позволяет режиму Асада теперь контролировать западные провинции страны: Алеппо, Латакию, Тартус, Дамаск, а также частично западные районы провинций Идлиб, Хама и Хомс.

В то же время, потеря Пальмиры и проблемы, с которыми столкнулись войска Турции в курдских районах страны на севере, говорит о невозможности силами правительственных войск и действующих иностранных группировок, поддерживающих официальный Дамаск, в среднесрочной перспективе взять под контроль всю страну.

Таким образом, деление Сирии на зоны влияния через федерализацию или конфедерализацию может стать решением, которое навязывается Дамаску извне для достижения внешнеполитических целей. Данные выводы подтверждают прогноз, сделанный в октябре 2015 года, где отмечалось, что официальная Москва рассматривает возможность деления Сирии и получения опосредованного контроля над западными районами страны, имеющими выход к Средиземному морю и границе с Ливаном.

Решение проблемы через федерализацию прямо указывает на то, что инициатива соглашения исходит из Кремля. Навязывание федеративного устройства Россия активно использует в отношении Украины с целью сохранения контроля над некоторыми регионами и через них блокирования прозападных интеграционных устремлений страны.

Но, как и в случае Украины, в контексте решения сирийской проблемы подобный шаблон является достаточно спорным. Сделка потребует согласования, как минимум с оппозиционными фракциями, а как максимум - с США, ЕС и странами Залива. Существует крайне малая вероятность ее согласования всеми оппозиционными группами, поскольку сделка предполагает сохранение режима Асада или назначение его преемника. Оба варианта неприемлемы для ряда антиправительственных групп.

В то же время существует высокая доля вероятности, что сделка будет заключена с избранными группами умеренной оппозиции и некоторыми группами, связанными с Анкарой. Они могут быть представлены в качестве консолидированного решения оппозиции, а те, кто не присоединится к данному процессу, будут отнесены к террористическим группам. Данный сценарий выполним не для всех провинций. Так, для некоторых районов Хама, Хомса и Идлиба он, скорее всего, не сработает из-за высокой концентрации и сильных позиций антиасадовских сил. Таким образом, сделка может привести к делению части провинций Хама, Хомс и Идлиб.

Ситуация с территориями, контролируемыми ИГИЛ, консервируется. Получение Башаром Асадом западных провинций со стабилизацией ситуации в них формально закроет вопрос ведения боевых действий сирийской правительственной армией против ИГ. Таким образом, проблема Ракки передается Вашингтону и силам возглавляемой им коалиции. Аналогичным образом, неопределенность возникнет в провинции Дайр-эз-Заур, которая, вероятно, пока будет контролироваться ИГ. Такой подход ухудшит ситуацию в сфере безопасности в регионе, создаст дополнительные риски для Иордании и Ирака. РФ не демонстрирует интереса к решению проблемы ИГИЛ в Сирии, а инициированное соглашение выводит за рамки проблему ИГ.

Это может быть косвенным подтверждением того, что присутствие ИГ в регионе выгодно Кремлю, и оно используется для усиления российского присутствия в регионе и наращивания военно-технического сотрудничества России со странами Ближнего Востока.       Данная сделка не сможет решить проблему курдов. Несмотря на то, что они могут поддержать предоставление расширенной автономии на севере страны, такое решение будет крайне болезненным для Анкары, поскольку даст сигнал турецким курдам к продолжению и расширению масштабов борьбы.

Согласие курдов на расширенную автономию в Сирии не может рассматриваться как закрытие "курдского" вопроса. Это лишь промежуточный шаг в достижении конечной цели - независимости. Нет никаких оснований считать, что курды отказались от этой идеи и стремления к обретению государственности. Сегодня можно говорить только об изменении тактики - постепенному, пошаговому движению к цели. Таким образом, предоставление им расширенной автономии под "патронатом" Дамаска станет лишь промежуточным шагом к достижению суверенитета.

В данном контексте можно предполагать, что официальная Анкара надеется на выдавливание турецких курдов в Сирию. Однако успехи курдского движения в Сирии являются ориентиром для их коллег в Турции. Расширенная автономия в Сирии только увеличит вероятность перенимания этого "опыта" и активность работы курдских подпольных центров в Турции, усложнит ситуацию в сфере безопасности в приграничных районах.      

Участие в сделке Ирана ставит вопрос о его интересе в данном вопросе. Наиболее вероятно, что Тегеран заинтересован в приходе к власти проиранских сил в алавитских районах западной Сирии, в том числе на границе с Ливаном. Это возможно в том случае, если после ухода Башара Асада к власти придет человек из его клана (племени) или дружественного. Поскольку 72% сирийцев - это сунниты, а алавиты, исмаилиты и шииты пребывают в меньшинстве, смена власти в Сирии, скорее всего, сохранит власть меньшинства в стране. Передача власти представителям суннитской ветви ислама угрожает повторением иракского сценария раскола, когда суннитское меньшинство после падения режима Саддама Хусейна испытало на себе давление со стороны шиитского большинства.

Таким образом, сделка по Сирии, сколь бы велика ни была вероятность ее достижения, является имитацией решения проблемы.  Москва стремится к скорейшему декларированию внешнеполитической победы и окончания конфликта. И, соответственно, помпезного завершения военной кампании (как минимум, нынешней ее фазы) МО РФ под прицелом телекамер.

В то же время, Россия не заинтересована в решении проблемы существования ИГ на территории Сирии, поскольку оно позволяет сохранять присутствие российской военной группировки в стране, а также оказывать влияние на официальный Дамаск как при действующем режиме, так и при возможном преемнике.      

Можно констатировать, что Кремль не имеет рецептов решения конфликтов, а действует штампом федерализации страны, игнорируя многочисленные внутренние и внешние факторы, которые не позволят РФ закрепить результат. В настоящее время действия Кремля ведут к усилению позиций Ирана в регионе.

Маловероятно, что инициируемый Россией план позволит существенно изменить ситуацию и нивелировать факторы гражданского противостояния в Сирии. Он лишь сформирует фундамент для дальнейшего дробления страны.