Торговля миром. Что может означать миротворческий спич Путина
Свежая серия заявлений Путина в отношении перспектив российско-украинского конфликта на востоке Украины (да и в целом) может трактоваться по-разному. Буквально — как ответ на украинские инициативы на этом направлении. Или общо — в более широком контексте имитации бурной миротворческой деятельности. В любом случае она преимущественно связана с тремя обстоятельствами.
Сценка для немцев
Первое — в некотором смысле элементарно сезонное и рутинное: несмотря на кристальную прозрачность положения дел на фронте и вокруг России как таковой всем вовлеченным, пусть и на разную глубину, сторонам необходимо изображать деятельность и генерировать дипломатическую риторику. Как ни цинично это прозвучит, но пора отпусков в основном уже минула, а пресловутый минский и нормандский форматы все так же простаивают. Поскольку у Владимира Путина осталось не так много направлений для визитов и одно из них — это все тот же Китай, где он посетил саммит БРИКС, смысл существования которого все очевиднее ускользает, именно оттуда, подальше от испуганной Рамзаном Кадыровым Москвы, он и сделал ряд заявлений.
В этом контексте, откровенно говоря, ворчание стареющего кремлевского правителя по адресу "американского хамства" с намерением судиться с правительством США выглядело более примечательным, нежели прочие его вполне прогнозируемые рулады.
Следует, впрочем, отметить откат Москвы на заранее заготовленные позиции в рамках российско-украинского и российско-западного противостояния, выраженные в якобы "согласии" на ввод "миротворцев" под флагом, надо понимать, ОБСЕ (идея, в общем, сырая, аббревиатура ООН на этом флаге выглядит ничем не хуже, да и мандат ОБСЕ в таком контексте выглядит сомнительным). Очевидно, что шитая белыми нитками петелька в этом устаревшем и обманчиво конструктивном предложении состоит в участии российских и/или союзных им (например, по ОДКБ) военных в подобной миссии, как это имеет место быть в Нагорном Карабахе и Приднестровье.
Ясное дело, что Киев — и это уже прозвучало с Михайловской площади — в такой форме на этот лукавый конструктив никогда не согласится. Но вряд ли расчет делается именно на это.
Потому что второе обстоятельство состоит в том, что грядут федеральные выборы в Германии, во многом ключевые для дальнейшей судьбы ЕС, в частности, в качестве внешнеполитического игрока. Особенно ловить России на немецких выборах нечего. По сути, их интрига сегодня сводится к тому, возьмет ли основная правящая партия ХДС/ХСС однопартийное большинство. Там, конечно, не без вариантов, поскольку, согласно опросам этой недели (INSA), свой сегмент электората пока что не уступают эсдеки, а все старые и новые партии "второго эшелона" пока что проходят барьер.
Впрочем, рисунок германской избирательной кампании — это отдельная тема, но факт в том, что создавая иллюзию готовности заморозить конфликт, Путин пытается перебросить украинский мяч на сторону Ангелы Меркель и Зигмара Габриэля, делавших ранее заявления если не примирительного, то "перспективного" для РФ характера. Напомним, что содержание заявлений немецкого руководства было — в очередной раз — таковым, что если Россия будет выполнять Минские соглашения, то санкции можно будет смягчать. Эта риторика, разумеется, носит предвыборный характер и рассчитана на германский бизнес, тоскующий по сверхприбылям в коррумпированной России.
Кроме того, Берлин со всей неизбежностью обязан демонстрировать разницу в подходах с Вашингтоном, который и сам по себе показывает сегодня скорее пучок тактик, правда, неизменно агрессивных (пусть и по разным причинам, одна из которых касается северокорейской ситуации), на российском направлении. Иными словами, намеки Путина на готовность заморозить конфликт на Донбассе (при умолчании по поводу крымского вопроса), причем на своих, естественно, условиях, — это своеобразное подмигивание немцам.
В среднесрочной перспективе это и гибридная попытка выставить (и опять ничего нового) неконструктивной уже Украину, чтобы спровоцировать давление европейцев в целом на Киев. Насколько успешной окажется эта интрига, сказать сложно, поскольку фронт проблем между РФ и Западом перманентно расширяется, часто на самых неожиданных участках.
Конкретно в немецком случае это еще и попытка смягчить развивающийся скандал с компанией Siemens, которую российское удержание "крымских турбин" ставит в сложное положение выбора перед ликвидацией любого бизнеса в России и торжества главного конкурента, американской GE, явственно демонстрирующей желание воспользоваться вольным или невольным нарушением немцами режима санкций для изгнания соперника с рынка Северной Америки. А также это датская инициатива по запрету прокладывания труб "Северного потока-2" в территориальных водах королевства, что способно легко парализовать весь этот сладкий российско-немецкий гешефт.
Россия больше не нужна
Итак, "Путин спешит на помощь" с украинскими предложениями, но необходимо вспомнить жесткие заявления Курта Волкера по поводу неприемлемости сговоров за спиной Украины (а также, кстати говоря, всей Европы). Так что Германия и Франция, которая, как всегда, тоже присутствует в этой ситуации как в минском, так и нормандском треке, скорее всего, удержатся от пожимания осклизлой от крови руки российского диктатора.
Третье обстоятельство — это необходимость смикшировать несколько тем, в которых Россия выглядит все более слабой.
Так, во-первых, пропущенные удары в дипломатической и финансово-экономической войне с Америкой, в которой Москва не слишком разумно вызвала огонь на себя, а отвечать ей уже особенно и нечем (разве что сократить состав посольства США в РФ до посла и охранника, но чего-то глупее трудно и придумать).
Во-вторых, сирийская кампания близится к завершению, в том формате, в котором роль России в этом конфликте была определена как администрацией Обамы, так и администрацией Трампа (с некоторыми модификациями). Что дальше — неясно, но, с одной стороны, Израиль, а с другой — часть американского истеблишмента и, разумеется, Эр-Рияд и Анкара требуют сокращения влияния в Сирии и Ираке, а также других местах.
Упрощая, Россия исчерпывает свою необходимость для США на Ближнем Востоке, на Востоке Дальнем она выглядит в американских глазах как лукавый пособник Пхеньяна, с точки зрения Тегерана Москва выглядит кидалой, а в рамках планирования саудовцев — добычей. Но "что-то надо делать", по крайней мере, оттянуть момент истины в этом вопросе, и методом такого оттягивания является выдвижение якобы новых инициатив в украинском вопросе, совмещенное с запугиванием Европы учениями в Беларуси.
В одностороннем порядке Москва может пытаться вводить на оккупированные ею территории Украины каких угодно "миротворцев", но Запад вряд ли на это купится, под каким бы соусом эти потуги не преподносили. Тем более что определяющей в этом сете вопросов сегодня является американская сторона. Что бы там дальше ни было с возможными кадровыми изменениями в Госдепартаменте, трио Мэттис–Макмастер–Волкер, а также руководство обеих американских партий в законодательном корпусе играют первую скрипку и выносят суждения по поводу тех или иных российских действий и деклараций.
В данном случае даже осуществление путинской провокации с "миротворцами" не только ничего не меняет в статус-кво, но и подчеркивает, что перед Киевом стоят те же задачи, что стояли и раньше. Вот чего Украине явно не стоит делать, так это откладывать в долгий ящик закон об оккупированных территориях и вообще "вестись" на обманчивые изменения ситуации (в частности, заявлять, как Юрий Грымчак, о том, что РФ якобы сокращает на оккупированной части Донбасса количество своих вооружений). Подыгрывать России, даже невольно, должно быть при любых обстоятельствах абсолютным табу для украинской внутренней и внешней политики.
Решительный протест Киева против гибридного миротворчества Москвы по типу оккупированных Россией территорий Грузии, Азербайджана и Молдовы и продолжение укрепления украинской обороноспособности с расширением участия в этом процессе стран-союзников из числа членов НАТО — единственный возможный ответ на любые инициативы РФ, кроме одностороннего прекращения оккупации юго-восточных районов Донбасса и Автономной Республики Крым.