Правительство США в отключке. Как Трамп детей нелегалов на армию меняет
Небывалое дело - даже на выходные сенаторы собрались в попытке договориться о "бюджетной сделке", ведь пошел уже третий день паралича государственных ведомств, связанных с провалом одобрения бюджета. Но обсуждение вновь перенесли. И статуя Свободы, которую содержит федеральный бюджет, ограничила прием посетителей, а в понедельник за даму и вовсе начал платить штат Нью-Йорк.
Дело в том, что Дональд Трамп (а вернее, оставшийся среди его советников альтернативный правый Стивен Миллер) давит на законодателей с целью, мягко говоря, ограничить права родившихся на территории США детей нелегальных иммигрантов (DACA). Их в завуалированной форме легализировали при президенте Обаме, а вот Трамп сделал депортацию этой довольно широкой категории населения одним из пунктов своей программы.
Теоретическая часть этой дискуссии слишком сложна и эмоциональна, поскольку сталкивает между собой ценности американского общества как страны иммигрантов, с одной стороны, правовую традицию - с другой, и явно пришедшее из Европы интеллектуальное поветрие неорасизма, представляющее тех же мусульманок "демографическими взрывными устройствами", - с третьей.
Поэтому встревать в этот спор нет смысла, тем более что он все равно служит объектом для торга между политическими группировками в системе нынешней американской власти. Важно другое - федеральное бюджетное законодательство очень жесткое в практике расходов, поэтому, если бюджетный документ не принят, то госведомства прекращают деятельность (начинается так называемый shutdown). Казалось бы, обладая заметным превосходством в нижней палате и сохраняющимся, пусть и минимальным, особенно после поражения в Алабаме, большинством в Сенате, республиканцы могли бы просто продавить свой вариант бюджета, параллельно ликвидировав и DACA. Но такой ход противоречит сложившейся практике filibuster - это довольно трудное понятие, рожденное двухпартийной демократией, предполагающее, что ключевые федеральные законы должны приниматься не менее чем 60% от состава сенаторов. А уж чего-чего, но этого у Трампа в рукаве нет.
Об этой ситуации, впрочем, достаточно знать следующее.
Во-первых, нынешний бюджетный кризис является восьмым за 38 лет - впервые американские политики сломали копья вокруг бюджета и дотянули до такой ситуации в 1980 г. при неуступчивом Джимми Картере. Проблема была в том, что не получил одобрения бюджет федеральной комиссии по торговле, а значит, и в целом. Госучреждения закрывались силами федеральных маршалов, такой себе силовой части минюста. Иными словами, жить в условиях шатдауна американцам хоть и непросто, но не привыкать.
Во-вторых, основной бюджет для подавляющего большинства граждан - это все-таки бюджет штата. За последние полвека объем федерального бюджета и полномочия федеральных ведомств, конечно, росли, но штат остается ключевым кирпичом экономической конструкции США. Так что больницы и школы не закрываются, хотя часть финансирования и будет временно потеряна. Хуже, конечно, с армией и другими общенациональными организациями. Президент Трамп даже попытался уязвить лидера оппозиции в Сенате Чака Шумера, что вот он жертвует интересами своей дочери, служащей в армии, ради детей нелегальных иммигрантов. Забавно, что в либеральной среде современной Америки это звучит скорее как комплимент.
В-третьих, несмотря на сравнительно малые возможности демократов - нынешней оппозиции (ведь они не контролируют ни верхнюю палату, ни нижнюю, ни Верховный суд, ни большинство губернаторств), здесь им удалось наступить президенту на хвост. И отомстить республиканцам - ведь пять лет назад именно неуступчивость консерваторов, распаленных неприязнью к Обаме, привела к шатдауну 2013 г. Тогда он продлился 16 дней. На практике это означает, к примеру, что федеральные служащие по всей вертикали потеряли зарплату за эти две недели. Ну что же, теперь в роли тогдашних республиканцев - демократы, рассматривающие Трампа, его идеи, его окружение и компромиссы с ним как сделку с дьяволом.
В-четвертых, речь не только об иммиграционном законодательстве. Баланс между распределением средств на сферу обороны и безопасности и на другие сферы тоже служит поводом для конфронтации. Следует, впрочем, понимать, что демократы вовсе не против увеличения финансирования обороны. Даже в личном плане, ведь, как было сказано, дочь Шумера - офицер, а лидер демократов в Палате представителей Нэнси Пелоси - ветеран иракской войны. Но - либо не в ущерб "мирным" статьям бюджета, либо пропорционально увеличивая и их финансирование. Кроме того, на столе немало важных для демократов программ, таких как детское здравоохранение и прочие их социальные достижения. Так что сшибка между партиями достаточно принципиальная. Но вот между партиями ли?
Поэтому, в-пятых, бюджетный кризис в очередной раз демонстрирует внутренние проблемы в Республиканской партии, которую история сдавливает между Белым домом и оппозицией. Ведь оппозиция - если, конечно, кризис не затянется - выступает "в белом", защищая интересы своих избирателей. А договариваться должна власть, ведь именно она во всех своих ипостасях находится в ответе за бюджетную политику. Однако консерваторы давно не едины. Небольшая, но критически важная часть сенаторов-республиканцев (Джон Маккейн и Джефф Флэйк из Аризоны, Лиза Мурковски от Аляски, Линдси Грэм от Южной Каролины, а ситуативно и некоторые другие) на дух не переносят президента. И это проблема для Дональда Трампа: его коммуникация с партией нарушена. В роли гонца между Овальным офисом и Холмом выступает спикер нижней палаты Пол Райан. Не стоит забывать о президентских амбициях Райана - в 2012 г. этот еще сравнительно молодой политик был спарринг-партнером Митта Ромни, кандидатом в вице-президенты (и зря не выставил свою кандидатуру в 2016-м).
Райан пытается угодить всем - Трампу, расколотой между популистами и старомодными консерваторами партийной базе, сенаторам и конгрессменам. С одной стороны, делает благое дело - пытается склеить партию. С другой - желает сохранять все ее части в своей потенциальной электоральной корзине. Но с третьей - у Райана уже было немало провалов, и авторитет его невелик. Главным игроком в бюджетном процессе является лидер республиканцев в Сенате (председателем Сената является вице-президент США независимо от того, кто контролирует большинство, и сегодня это Майк Пенс), партийный зубр и любитель интриг Митч Макконел.
Еще в пятницу бюджетная сделка должна была состояться, тем более что демократы, в общем, достаточно уступчивы. Так, они спокойно согласились на увеличение финансирования для пограничников (а ведь это пахнет любимой темой президента - стеной на южной границе). Но Трампа опять перемкнуло - говорят, что наследник Стивена Бэннона Стивен Миллер смог пробиться в кабинет к президенту последним - и, поговорив с кем-то из Белого дома, Макконел проинформировал команду переговорщиков, что сделка сорвалась. Пол Райан заявил, что сможет провести бюджетное соглашение через свою Палату представителей, но Макконел отмел это предложение, поскольку не захотел, чтобы сенаторы зависели от членов нижней палаты, да и утверждать законопроект придется заново.
В-шестых, несмотря на рваную динамику поведения Дональда Трампа, с которым трудно заключать какие-либо соглашения, в особенности долгосрочные, президента тоже можно понять. Так или иначе он пытается, и небезуспешно, внедрять в жизнь свою ультраконсервативную программу. Единственный важный пункт, в котором Трамп пошел на попятный, - это размер государственного долга. Что, надо сказать, было довольно неожиданно - он и так потерял поддержку части политиков от Движения чаепития, хотя они (такие как сенатор Рэнд Пол) скорее затаили на него обиду за то, что Трамп внезапно обошел их на повороте и увел их повестку дня.
Но в прочих вопросах Трамп старается исполнить волю своего избирателя. Это и налоговая реформа, и разгром системы медицинского страхования, и направленное против иммиграции регулирование, и вопрос Иерусалима. И даже борьба со средствами массовой информации, рассуждающими об отвлеченных для среднего американца вызовах, и подмигивание белым, и усиление полиции, и протекционизм. Так что у него есть повод торговаться до конца - тем более, опросы свидетельствуют о том, что, хотя сторонники президента далеко не являются большинством в стране, именно они им довольны. И это главное.
В-седьмых, в драме бюджетного шатдауна партии занимаются перебрасыванием ответственности друг на друга, и, изучая заголовки дружественных себе, любимым, СМИ, радостно убеждают друг друга в том, что общество винит в кризисе противоположную сторону. Самый длинный шатдаун на данный момент имел место пять лет назад, но потом умеренным республиканцам удалось сломать радикалов-чайников, и партии сошлись вокруг тяжелого компромисса с президентом Обамой. Ключевым тогда был вопрос о верхнем потолке заимствований. Иронично, что именно Трамп как раз и слил этот вопрос, перехватив его у ультра во время избирательной кампании. Но что он может сделать теперь?
Варианта всего три.
Первый - вернуться к компромиссной версии иммиграционного законодательства и получить голоса оппозиционных республиканцев и необходимой части демократов.
Второй, так называемый "ядерный", - авторитарно разрушить практику филибастера и продавить бюджет таким, как он его видит, безо всяких уступок. Но тогда вырастет риск окончательного раскола Республиканской партии и нарисуется перспектива крупного поражения на промежуточных выборах в ноябре.
Третий - сесть в осаду и не делать ничего. В ходе кампании Трамп обещал исправить федеральное правительство с его бюрократией, вмешательством в дела штатов и огромными расходами. Паралич и разрушение федерального аппарата - чем не метод такого исправления? Верный президенту избиратель поддержит еще и не такое.
