Польша начала поставлять в Россию обколотые апельсины

Спустя десяток лет после легендарного выступления Людмилы Янукович на донецком митинге глава Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) Виктор Иванов на новый лад перепел ее страшилку о наколотых апельсинах. А заодно пояснил, хоть и косвенно, зачем на Майдане жгли шины во время Революции достоинства. Все дело в дыме. Точнее в спайсах - курительных смесях из трав (в том числе лекарственных), приправленных синтетическими каннабиноидами. Как заявил в понедельник Иванов, "спайсы могут использоваться для организации цветных революций". По словам главы ведомства, над использованием спайсов в организации госпереворотов работают специальные научные центры. Где - чиновник не ответил, но исходя из общей риторики российских властей, понять несложно. Тем более что общее направление поиска в среду задал президент РФ. Выступая на международной антинаркотической конференции в Москве, Владимир Путин отметил, что "Россия озабочена законодательными инициативами ряда стран, предлагающих легализацию "легких наркотиков". А днем ранее российские СМИ раскрутили новость о том, что Анна Гродска, первый в польской истории депутат-транссексуал, выступила за декриминализацию каннабиса (марихуаны). Новостной повод, надо сказать, идеальный - особенно на фоне недавней детективной истории о жителе Уфы, осужденном на десять лет за заказанный по интернету и доставленный почтой спайс из той-же Польши. Ассоциативный ряд выстраивается занятный: аморально либеральные поляки ус­тро­или Майдан, а теперь угрожают России.

Впрочем, "наркотическая" линия - лишь один из сюжетов на польскую тему, которыми откровенно увлеклась российская пресса. Вот еще пара. В Люблине создана организация "Реституция Кресов", которая намерена добиваться от соседей - Литвы, Беларуси и Украины - восстановления имущественных прав либо компенсаций за собственность, утраченную вместе с "восточными территориями" (всходними кресами) после Второй мировой войны. Особо российские СМИ сокрушаются об украинских активах - в частности, "трети пахотных земель", которые "придется возвращать" потомкам хозяев.

Депутат Европарламента и кандидат в президенты Польши Януш Корвин-Микке заявил, что снайперы, расстреливавшие Майдан в феврале 2014 г., обучались в Польше: "Майдан - это наша работа. Я сидел в Европарламенте рядом с министром иностранных дел Эстонии Урмасом Паэтом. Это он в разговоре с тогдашним главным дипломатом ЕС Кэтрин Эштон признал, что наши люди стреляли на Майдане, а не люди президента России Владимира Путина или бывшего украинского лидера Януковича". Объяснение было привычным: задобрить "вашингтонский обком".
За полторы недели - практически вдруг - Польши стало слишком много в российском информационном пространстве. Абстрактный Запад обрел вполне конкретные очертания: в массе миньонов США появился едва ли не самый злокозненный. К тому же еще и обиженный на Америку: невежество главы ФБР Джеймса Коми, обвинившего поляков в причастности к Холокосту (ведь "концлагеря на территории Польши" и "польские концлагеря" - отнюдь не одно и то же), привело к дипломатическому скандалу. К слову, эта тема, пожалуй, единственная, которую российские масс-медиа подают относительно нейтрально. Возможно потому, что она "хороша как есть".

Одна из очевидных ближайших целей кремлевской пропаганды в данном случае - персонализация врага для внутренней аудитории: ненавидеть всю Европу сразу проблематично, кроме того, в ЕС хватает и вполне лояльных к Москве сил. Вторая и куда более важная ввиду до сих пор сильнейшего российского присутствия в нашем информационном пространстве - вбить клин между Киевом и наиболее рьяным из его европейских адвокатов.

Яркое тому свидетельство - вполне удачная попытка раздуть скандал вокруг слов польского президента Бронислава Коморовского о принятом Радой в день его визита в Киев законе, который признает УПА борцами за независимость Украины. Речь об интервью, которое Коморовский дал журналистке канала TVN24 Монике Олейник в программе "Точки над і", где глава государства регулярно комментирует текущие события. Президент дал весьма взвешенную оценку происшедшему, отметив, что, с одной стороны, закон закрывает возможности для украинско-польского исторического диалога, а с другой - он аналогичен польским, касающимся десоветизации и декоммунизации. Естественно, рунет сосредоточился только на первой части этого пассажа, а оттуда она разошлась и по ряду украинских СМИ. Примечательно, что неудобные для Москвы слова, сказанные Комаровским в пятничных "Точках..." вообще остались без внимания. На вопрос об обустройстве Донбасса он ответил: "Оставьте эти вопросы украинцам, это их государство и это их территория".

Впрочем, есть еще третья цель - манипуляции накануне президентских выборов, намеченных на 10 мая. Очевидно, выборный марафон подходит к финишу, и даже незначительные события могут сыграть в нем определенную роль, повлияв на дальнейшую политическую конфигурацию. Шанс, что следующий президент будет пророссийским, чуть меньше нуля. Очевидные фавориты гонки - сам Коморовский и представитель консервативной партии "Право и справедливость" Анджей Дуда, которого выставил вместо себя Ярослав Качиньский. Но расчет Москвы здесь, по всей видимости, на усиление позиций ультраправых, идущих в общеевропейском тренде изоляционизма и политической русофилии. А президентская гонка - свое­образный пробный шар накануне парламентских выборов.

Как отметил в разговоре с "ДС" политолог Дариуш Мaтерняк, крайне правые движения в Польше неизменно ассоциируются с пророссийскими настроениями. И хотя сегодня большинство сторонников этих сил придерживаются патриотических взглядов, среди их лидеров хватает более или менее рьяных сторонников тесного сотрудничества с Москвой.

Януш Корвин-Микке, лидер партии KORWIN и кандидат в президенты, наиболее открыто выражает данную позицию. Он готов разыгрывать клоунаду, чтобы привлечь избирателей-маргиналов, полагающих себя "врагами системы". Но воспринимать всерьез русофилию Микке не стоит: его приоритет - сильная Польша, "вышедшая из-под диктата США", которую отделяет от России буфер в виде формально независимой Украины. И это делает его удобным партнером для Москвы. А визиты кандидата в президенты в посольство РФ заставляют вспомнить о французской подруге Кремля - Марин Ле Пен, повесившей на его баланс свой ультраправый Национальный фронт. Вряд ли Корвин-Микке может рассчитывать больше, чем на 4-5% голосов, его коллеги по ультраправому лагерю наберут и того меньше, но для Москвы это не главное. Приоритетом для нее является увеличение удельного веса агентов влияния в польской политике. Это, кстати, еще одна - перспективная - цель раскрутки движения за реституции и аналогичных организаций "кресовиков", идеологически близких к правым радикалам. В теории, как полагает журналист Анджей Бжезецкий, общий результат движений этого спектра может достичь вполне весомых 12%. Так что можно предположить, что, отчаянно нуждаясь в европейских приятелях, Кремль вознамерился помочь маргиналам-партнерам мобилизоваться накануне октябрьских выборов в Сейм.

Опубликовано в еженедельнике "Деловая столица" от 27 апреля 2015 г. (№17/727)