Полезные репрессии. Почему Украине надо чаще смотреть на Африку, а не Европу

Правительство заявило о том, что пластиковая тара – "экологический кошмар" для страны и мира. Для страны угроза пакетов связывается, в частности, с животноводством – пакеты поедают коровы, в результате вредные органические соединения попадают в мясо и с ним – в организм человека. О полиэтиленовом кошмаре для мира известно достаточно: от него сильно страдают жители мирового океана - от планктона до китов. Пластик обнаружен в организме более 30 видов морских млекопитающих и 100 видов морских птиц.

Мы научились этого не замечать – засорение пространства полиэтиленом неизбежно, как налоги (в США) и смерть (везде). Пакетики ветер выдувает из незакрытых (почему-то всегда незакрытых) мусорных контейнеров, несет по детским площадкам, развешивает на деревьях. Хорошо, что в наших дворах не встретишь коров, которые стали причиной полиэтиленового аврала в Кении. И китов с черепахами. Зато полиэтиленовый кризис остро ощущается в селе – обочины дорог, овраги и ручьи вокруг сел засыпаны грудами ПЭТ-упаковок и полиэтиленовых пакетов. По этому пластиковому кордону легко определить границу ойкумены почти любого украинского села. Не ту границу, которая "по генплану", а ту, которая по велению сердца. Есть отдельные газды, у которых эта граница проходит прямо по меже огорода. В нашем селе у полиэтиленовых пакетов, впрочем, есть еще одна интересная функция – их развешивают на деревьях и даже специально вкопанных в землю шестах – от ястребов. Ястребы крадут цыплят. И, как мне кажется, вовсе не обращают внимания на реющие в синем небе полиэтиленовые стяги. Но никто и не думает их спускать – пускай висят, никому ведь не мешают.

Опыт Африки должен внимательно изучаться в Украине. Я понимаю, нам хочется ориентироваться на Финляндию, Германию или хотя бы Польшу. Но в большинстве случаев нам лучше сначала внимательно присмотреться к Африке. Или хотя бы к Индии. В истории с полиэтиленом, в частности. По нескольким причинам этот опыт для нас важен. Начиная со схожести экологической культуры, заканчивая способом принятия политических решений.

Вопреки традиции, начнем с культуры.

Некая отвлеченность понятия "экология" у нас - общее место. Всем "жалко птичку", кое-кому не жалко денег на "экопродукты", но абсолютное большинство спокойно пакует свои покупки в новенькие полиэтиленовые пакетики. Ради справедливости отмечу, что пакуют и в бумажные – там, где они есть. Но если нет – полиэтилен всегда предпочтительнее, чем ничего. Никто уже не носит собой авоськи (помните, почему сетки-сумки так назвались?), никто не стирает полиэтиленовые пакеты. Для людей, заставших "совок", стирка пакетов (включая пакеты из-под молока) имеет особое значение. Возможность не стирать пакеты – некий признак "капиталистического изобилия", пришедшего на смену нищете позднего СССР. Полиэтиленовые пакеты, которых можно набрать целый ворох, а потом просто выбросить – это была такая же роскошь, как надевать целые капроновые колготки под американские джинсы.

Но эта ностальгическая любовь к полиэтиленовому изобилию может быть актуальной для людей, чье детство опалено заревом пионерских галстуков. Возможность выбрасывать пакеты, не стирая, не несет ровно никакой символической нагрузки для поколения, рожденного после 1985 г. (год провозглашения Перестройки – если вы забыли). Но нынешние 30-летние так же исправно гребут в супермаркетах кулечки, как и их старшие братья и сестры. Ничего символического - просто привычка.

Что, по всей видимости, роднит украинцев, скорее, с Африкой, чем с Западной Европой – странная убежденность в том, что слово "завтра" не имеет силы. Об отсутствии модальности будущего времени в нашем – в целом, постсоветском - сознании можно написать трактат. И экологической культуре в нем обязательно найдется место. Впрочем, если мы научились вычитать из поля зрения сегодняшние проблемы с полиэтиленовым завалом – что говорить про завтрашние?

Решение кенийской власти, как отмечают и критики, и даже сторонники, не понравилось бизнесу и, предполагается, что оно нанесет удар по экономике. Если пакеты не продают и не покупают – нужно сокращать производство. А сокращение производства – это всегда удар по экономике. Полиэтилен – и, шире, пластики – составляют основу современного производства во многих сферах. Вы – как и я – наверняка не представляете себе жизни без пластика. Но мы постепенно подходим, а местами уже и заступили за ту черту, за которой "жизнь" и "пластик" становятся несовместимы - или одно, или другое.

Каменный век закончился не потому, что закончились камни, бронзовый – не потому, что разучились лить бронзу – это все уже почти банальности, которые, конечно, не применимы в полной мере к нефти. Любая эпоха заканчивается тогда, когда изобретается или открывается что-то более совершенное. Проблема "эпохи нефти" в том, что она – в отличие от камней – может закончиться раньше, чем будет придумано что-то вместо. А пока эпоха нефти не закончилась, решение о прекращении производства продуктов нефтепереработки будет выглядеть экономически рискованным, непопулярным и оттого политически ущербным.

Хотя, по поводу политики - как посмотреть. Например, учитывая тот факт, что значительная часть нефти и нефтепродуктов для украинской химической промышленности – российского происхождения, можно было бы не ограничиваться попытками соскочить с "газовой иглы", а добавить к списку вредных привычек еще и "нефтяной бидон". Но удар по экономике в этом случае, действительно, будет чувствительный.

Впрочем, нефтехимия не с одних только кулечков живет. И, скорее всего, устоит и выживет, если спрос на ПЭТ-упаковки сократится. Вопрос в том, как его сократить – в реальности, а не на уровне благих намерений и точечных инициатив эко-активистов. Как убедить почтеннейшую публику носить в кармане – на авось – полотняную сумку, чтобы не покупать в магазине полиэтиленовую. Не заворачивать в отдельные кулечки каждую покупку. А где невозможно перейти на ткань, там пользоваться бумагой. Производство бумаги – та еще нагрузка на окружающую среду, но тут хотя бы нет проблем с утилизацией. Даже если у вас не хватит сил сжечь бумажные тарелки и стаканчики после пикника, они сами вскоре сгниют. Ах, что же делать с вилками и ложками? Будьте проще – ешьте руками. Их, конечно, потом придется мыть. Но что поделать? Хорошо, что одноразовые руки в супермаркете не продаются.

Заметьте, я не предлагаю стирать полиэтиленовые пакеты, превращая их из одноразовых в многоразовые. Потому что принадлежу к тому поколению, которое еще участвовало в стирке пакетов. Но не у всех же сохранились такие глубокие травмы. У кого их нет, могут и постирать. Ничего сложного. Только не используйте для этого стиральную машину.

Проблема засорения земного шара полиэтиленовыми пакетами - как и почти любая проблема засорения – это вопрос о том, как и что делать с мусором. В нашем случае, это снова вопрос культуры в большей мере, чем экономики. И тут мы снова ближе к кенийцам, чем к финнам, немцам или даже полякам: мы относимся к мусору без должного почтения. В Европе вы встретите ПЭТ-упаковки повсюду – но не в сельских канавах и не на городской брусчатке. Если борьба с монстрами нефтепереработки выглядит геракловым подвигом, то нет ничего непосильного в сортировке и переработке мусора. Полиэтилен в почти любом виде легко превращается во вторсырье.

Можно было бы уповать на воспитание, на развитие экоактивизма, на экомоду, наконец. В общем, на то, что не законами и репрессиями едиными – что-то можно сделать и мягким путем убеждения и постепенной эволюции привычек. Но пока что этот путь не кажется достаточно реальным. Экомода у нас существует, но экологические тренды не становятся массовыми. И вряд ли развитие экомоды сильно продвинет нас по этому пути. Как и любая мода, экомода – это способ что-то продать и на чем-то заработать. "Экопродукты" – что бы это ни значило – значительно дороже обычных массовых. Это оправдано: то, что выращивается и производится как "эко", имеет более высокую себестоимость. В результате "эко" попадает в категорию "премиум". А массовый покупатель в эту категорию редко заглядывает. Вот почему экомода ничем не поможет в деле спасения планеты от экологической катастрофы вообще и полиэтиленового наводнения в частности. Даже если у нас появятся экофермы, которые будут производить экосумки из льна и поскони.

Но неужели нужно вот так, жестоко? Четыре года лишения свободы или штраф в 38 тысяч долларов. Штраф – это, по-видимому, для продавцов. Потому что $38 тыс. для среднего кенийца - сумма не более реальная, чем для среднего украинца. Может, конечно, суровость законов и там – как у нас – компенсируется необязательностью их исполнения. Но что касается жесткости, кенийские власти можно понять. Во-первых, проблема экологии для африканской страны стоит особенно остро из-за высокой плотности населения, жаркого климата и скудости бюджета, который не может себе позволить повышенной нагрузки на сферу здравоохранения. Во-вторых, для того, чтобы переломать сложившиеся привычки – как, например, привычку покупать пакеты при каждом визите в супермаркет или паковать каждую булочку в отдельный кулечек из соображений "гигиены" - нужны сильнодействующие средства.

Кенийская власть поступила просто и прямо, не ожидая, пока сознание масс достигнет экологического просветления – путем драконовского законодательного ограничения. Причем как для бизнеса, так и для потребителя. И это, увы, единственный действенный путь – во всяком случае, для Африки. Как и для нашей благословенной земли.