Подсматривать в щелочку. Почему юношам так нравится Трамп
Европейские коллеги с некоторым удивлением отмечают, что сторонниками праворадикальных партий во Франции, Германии, Нидерландах и других европейских странах оказываются не столько люди старшего поколения, падкие на популистские лозунги и настроенные скептически в отношении единой Европы, но младшая электоральная группа - избиратели в возрасте от 18 до 25 лет. Поколение, которому было принято приписывать восторженное отношение к глобальным идеям вообще и европейскому единству в частности. Однако результаты опросов и избирательных кампаний в отдельных землях рисуют совершенно иную картину - новое поколение выбирает изоляционизм.
В Германии - особенно в восточных землях, где экономическое положение неважное (как для Германии, само собой) - молодежь поддерживает "Альтернативу для Германии". Во Франции в младшей избирательной группе с огромным отрывом лидирует Марин Ле Пен. В Нидерландах почти треть избирателей в возрасте до 25 собираются голосовать за "Партию свободы". Молодые итальянцы увлеченно поддерживают "Движение пяти звезд". А в Польше, как любезно напоминают коллеги из Die Welt, 60% молодых избирателей отдали голоса за Анджея Дуду. Победа правых - чем радикальнее, тем лучше - в европейских молодежных кругах кажется очевидной.
На самом деле удивление европейских коллег связано только с их собственным клише - "молодежь за открытость". Молодым людям свойственны радикальные настроения - юные сердца во все времена требовали "пе-ре-мен!" Следует пересмотреть еще одно европейское клише - о высокой популярности левых идей в молодежных (особенно интеллектуальных) кругах. Действительно, Карл Маркс был едва ли не самым главным философом по версии многих гуманитарных школ Запада. И в университетских кругах, возможно, он таковым и остается. Но, во-первых, на избирательные участки приходят не только интеллектуалы - а среди тех, кто не посещал колледжи и не заразился в них левыми идеями, они и не имели никогда высокой популярности. Во-вторых, клише о приверженности молодежи левым идеям - результат принадлежности высших политических и медийных кругов к поколению, запомнившему свои университетские кампусы красными. Но с тех пор как они покинули эти кампусы, маятник коллективного безумия успел сместиться вправо.
В правых молодых людей привлекают две вещи - идея изоляционизма и вызывающая несхожесть с истеблишментом.
Многие воспринимают эту "несхожесть" комплиментарно - как нечто "настоящее" на фоне затхлого и насквозь фальшивого политикума. Который стар и засиделся, и зажевал проблемы, и заврался, и неэффективен - в общем, "им пора". И как нельзя кстати "подворачивается" их прямая противоположность - энергичные, молодые (относительно), с понятными и простыми рецептами, как жить дальше. Это работает. Все сложное - политическое, экономическое, финансовое, социальное или художественное - многие люди воспринимают с крайним подозрением, как попытку "заморочить" и "наколоть". Эту приверженность простоте мы у себя привыкли списывать на не слишком хорошее образование, которое намеренно запутывает картину мира, чтобы никто уж и не хотел ни в чем разбираться и все принимал на веру. Но если мы сторонимся сложного, признавая собственное бессилие, то европейские школы, как оказалось, массово выпускают в мир людей, которые просто отбрасывают сложное в уверенности, что можно и без него. Очевидное проседание успехов европейских школьников в математике и точных науках, о котором пишет западная пресса, говорят сами за себя.
Изоляция, которая так привлекает европейскую молодежь, - одно из простых решений.
Главный рациональный довод в пользу изоляции, по их версии, - возможность освободить рабочие места от "понаехавших" в пользу "коренных".
Проблема вовсе не надуманная: рабочих мест действительно мало, и выходящей в жизнь юной смене место под солнцем найти крайне сложно. Проблема, впрочем, не только и не столько в мигрантах, сколько в том, что старшее поколение не спешит на покой, да и законы не пускают - пенсионный возраст в Европе высокий. Правые радикалы, конечно, не могут пообещать своим молодым избирателям "отправить старье на свалку" - выгонять на пенсию в 55, например, - потому что "старье" тоже голосует, и кстати, составляет немалую часть "правого" электората. Поэтому отвести раздражение отсутствием работы в "мигрантское" русло - единственно правильное и даже отчасти психотерапевтическое решение, позволяющее снять напряжение между поколениями.
Предложение удобное, но лукавое. Потому что рабочие места, которые занимают мигранты - во всяком случае, массово, - совсем не те работы, на которые стоит очередь "коренных". В свое время американцам попытались это объяснить фильмом "День без мексиканца". И, кстати, поляки, голосующие за "ПиС", открывают в то же время одну за другой украинские школы - для детей трудовых мигрантов. Поляков, в общем, устраивает, что украинские работники "отнимают" у них те места, на которых польские работники или будут обходиться слишком дорого, или вовсе не захотят работать.
Кто из избирателей Трампа готов проводить в жизнь программу "промышленного величия Америки"? То величие, которое было обеспечено десятичасовом рабочем днем на сборочных конвейерах "Форда" и "Дженерал моторс" за небольшую зарплату, позволявшую сводить концы с концами. Когда появилась возможность избавиться от конвейера - передать эту почетную работу китайцам, например, - все, включая рабочих, вздохнули с облегчением. Общество благосостояния - это общество, которое может позволить своим членам не умываться кровавым потом за хлеб насущный. И это общество, которое, в конечном итоге, и не практикует такие подвиги, и не способно на них. Нынешние правые идеи бродят в головах людей, которые не станут из соображений чистоты своей расы пачкать руки угольной пылью, машинным маслом и кровью унтерменшей. И это, разумеется, к лучшему. Но что в таком случае остается от праворадикальной идеи?
Конечно, я утрирую. Нынешний изоляционизм "а-ля правые" выглядит не так радикально - хоть и называют они себя радикалами. Европейские страны глотнули уже достаточно мигрантов - хватит, чтобы заполнить вакансии дворников, ассенизаторов, санитаров в домах для престарелых. А если не хватит - докомплектуют украинскими нелегалами. Но дело-то, по большому счету, вовсе не в рабочих местах, на которые коренные особо и не претендуют. Рабочие места и их нехватка - это иносказание. Мигранты, которые ищут работу, хватаются за нее и держатся, как за якорь спасения - это отличные ребята, полезные и безопасные для страны. За них даже радикальные правые проголосуют. Проблему составляют вовсе не они, а те мигранты, которые вовсе не собираются занимать никаких рабочих мест. А собираются они отъедать часть социального бюджета. Который, как известно, не резиновый - на всех не растянешь. И проблема не только в том, что социалки на всех не напасешься. А в том, что эти люди с ничем не занятыми руками составляют угрозу.
Но спасет ли от этих угроз изоляция? Ведь в ИГИЛ уходят вполне, казалось бы, интегрированные молодые европейцы - и потомки мигрантов, и коренные. Которым тоже просто нечем занять руки и тем самым спасти голову. Построить стены? Закрыть границы? Выйти из всяческих сверхгосударственных образований, снять с себя тяжесть обязательств, жить самим по себе для себя и ради себя?
Вот это, пожалуй, и есть самое горячее предложение на идеологическом рынке, предоставленное правыми молодежному электорату. Такое понимание изоляции им понятно и очень подходит.
Поколение суперэгоцентристов, готовых замкнуться полностью на себе, приходит на смену поколению эгоцентристов, которые смотрели на мир исключительно под углом собственных интересов.
Новое поколение не смотрит на мир, как на сферу своих интересов. Их интересы ориентированы совершенно иначе, исходная точка совпадает с конечной целью - "я". Это поколение довольно равнодушно к социальному успеху, предпочитает одиночество семейной жизни, виртуальные отношения церемониям физического присутствия, ориентировано на самодостаточность, самореализацию и прочее само...
Отрыв от реальности - не просто знак времени, но и полусознательный выбор. На который работает слишком многое - начиная с образовательных систем, заканчивая повсеместным вай-фаем. Либеральные системы школьного образования не дают не всегда комфортного, но вполне жизненного ощущения связи всего со всем, включая связь причины и следствия. Разрыв еще недавно элементарных связей - между личным трудом и благосостоянием, личным поступком и социальной реальностью, личным выбором и политикой. Разрыв связей внутри сообщества, где толерантность, защита от любого и всякого "офенса" возводятся в принцип любых межличностных отношений, включая отношения в семье, а социальные гарантии, снимающие проблему зависимости близких людей друг от друга, довершают картину мира, в котором каждый может себе позволить существовать сам по себе. И каждый принимает это как правило игры и убеждает себя в том, что так-то оно лучше.
Трамп со своим предложением стены и антииммигрантскими законами очень точно уловил эту тенденцию американской молодежи: потомки эмигрантов, людей, колонизировавших огромный континент, людей, пересекших бескрайний океан и покоривших безбрежные прерии, прекрасно чувствуют себя внутри стен на фоне развала географии. Главное, чтобы внутри этих стен был вай-фай. Ведь это и есть огромное, ничем не ограниченное окно в мир - не так ли?
При том что по гамбургскому счету ответ - "конечно, да", в данном случае приходится отвечать "нет, ни разу".
В нашем случае это не окно. Это замочная скважина, через которую люди видят тот маленький фрагмент реальности, который им нравится.
Для того чтобы смотреть в окно - рискуя увидеть что-то весьма неприятное и даже пугающее - нужно иметь желание, смелость и малую толику знаний. Общество потребления вырастило поколение Питеров Пенов. Людей, которые предпочитают - под общее одобрение окружающих - оставаться детьми. Правые, которые обещают обнести детскую площадку (вай-фай-зону) высоким забором и которые к тому же такие прикольные, пускай фрики - но хоть не такие занудные, как эти старперы из истеблишмента - просто обречены на успех.
Не стоит видеть во всем сказанном выше сплошной упрек. Люди информационной эпохи как могут справляются с ежедневным валом информации. Поток новостей иногда даже у закаленного профессионала вызывает депрессию и желание куда-нибудь спрятаться, забыться, не чувствовать, как сужается вокруг островка спокойствия петля глобального армагеддона. Проблема, само собой, не в армагеддоне, а в плотности потока информации. Но не каждый день - даже у профессионала - хватает крепости нервов, чтобы не терять из виду эту мысль-ориентир.
И если у поколения сорокалетних - тех, которые росли еще до информационной революции - есть возможность выключить монитор и выйти на свежий воздух, то те, кому сейчас до тридцати, не рассматривают такую опцию.
Для них выключить монитор - это форма суицида. Потому что жизнь - это он-лайн. Вай-фай - это воздух. Вы можете заставить человека не дышать?
Поэтому все, что им остается, находить свой ковчег, в нем спасаться, оборудовать его по своим потребностям - потребностям личного спасения. Никто не думает спасать мир. Потому что это слишком сложно и опасно, и вообще - зачем? И что это - мир? Соцсети дали новые возможности конструировать реальность. С встроенной возможностью вычеркнуть всех и все, что создает дискомфорт. Вай-фай дает возможность не выходить из зоны комфорта ни на минуту. И каждый по мере своих сил и возможностей интернет-канала эту зону бетонирует.
Разумеется, находятся политики, готовые поднять на щит своей политической программы наиболее массовый спрос - спрос на уютную реальность. Можно, впрочем, сказать, что собственно политических программ больше нет - есть пиар-кампании политических партий. Подрастает поколение избирателей, для которых жить внутри стен - вполне комфортно, а о том, что за ними, не хочется думать, потому что страшно. В свою очередь, воспитывать людей, привыкших подглядывать в замочную скважину и не иметь ни амбиций, ни смелости распахнуть дверь, увидеть всю картину целиком, войти в нее, стать ее частью, было слишком соблазнительно не только для тоталитарных систем, но и, как оказалось, для обществ благосостояния.
И те и другие в этом преуспели.
