Пистолетом и добрым словом. Какие регионы мира Украина проигрывает в информационной войне с Россией

За январь-март текущего года Россия потратила на пропаганду в 3,2 раза больше денег, чем за аналогичный период прошлого года: 17,4 млрд. рублей против 5,4 млрд. В то же время наблюдается миграция армии троллей в глобальных соцсетях – западную прописку они все чаще сменяют на азиатскую и африканскую. Причин тому несколько. Во-первых, регулярные чистки, проводимые Facebook и Twitter. Во-вторых, моральное давление: Северная Америка и Европа в целом осуждают факт российской агрессии против Украины. И даже "миротворчески-озабоченные" итальянцы, французы и немцы, зацикленные на понимании Путина, этого не отрицают – хотя и могут повторять – и даже искренне в них верить – страшилки об укронацистах. В-третьих, санкции: усиление финансового мониторинга приводит к трудностям с оплатой услуг троллей и увеличению сопутствующих издержек. Поэтому россияне вынуждены пойти по пути экономии, все больше привлекая троллей с Ближнего Востока, Индии, ряда латиноамериканских и африканских стран.

В качестве примера могу привести комментарии под публикацией на FB-странице журнала TIME ссылку на статью главы ОПУ Андрея Ермака. Безотносительно к тексту статьи это удобная иллюстрация. TIME вывесил ссылку дважды – в день публикации и под Давосский саммит. В обоих случаях негативные комментарии от представителей стран "золотого миллиарда" – тролли одиночные, а лица с давними и заполненными учетными записями в большинстве своем выступают в поддержку Украины, даже если для того используется оборот "да, но…"

Итак, подавляющее большинство негативных комментариев – именно регионы, которые остаются на периферии нашего внимания. Но в таких случаях речь о троллях идет далеко не всегда. В массе – это реальные люди.

Дело в том, что население этих регионов по разным причинам склонно воспринимать российские нарративы, связанные с войной в Украине. В этой обойме присутствует и Китай, но в Поднебесной интернет жестко цензурируется, доступ к глобальным соцсетям и деятельность в соцсетях мониторится. Поэтому массовое появление китайских троллей можно будет считать очевидным признаком ухода руководства КНР от политики "недеятельной поддержки" России.

Это измерение информационного поля, вероятно, единственное, где все еще остается реликтовый раздел мира по контурам холодной войны. Здесь и дальше эффективно работают стереотипы американо-советского противостояния. Москва удачно использует историческую проекцию СССР на сегодняшнюю РФ. В Латинской Америке симпатии к советскому социализму давно стали элементом повседневной жизни и политической культуры. В странах Южной Азии, Ближнего Востока и Африки крайне высок спрос на социальную справедливость. Все это позволяет россиянам успешно использовать нарратив борьбы систем: "справедливой и человекоориентированной" и "жаждущей наживы и эксплуатационной". Первую, по-видимому, воплощает Россия (правда, эту нишу не менее десяти лет активно осваивает и Китай). Вторую – Соединенные Штаты и страны Европы, по меньшей мере, бывшие империи.

Учитывая это, Украина в упомянутых регионах сталкивается с большими трудностями. Тот факт, что в ее защиту и поддержку выступили ведущие демократии мира – те же "капиталисты-эксплуататоры" – дает плодородную почву для масштабных информационных манипуляций. Доходит до того, что, например, выходцы из Индии – даже работающие в представительствах транснациональных корпораций (здесь речь идет о собственном опыте – и Лондоне) – охотно воспроизводят штампы российской пропаганды.

Второй болезненный момент – это то, что для этих регионов Украина нередко остается Terra Incognita. Несмотря на то, что они очень часто в значительной степени зависят от поставок украинского продовольствия. Так что нарратив, который в последние месяцы в глобальном масштабе пытается продвигать Киев (наша война касается каждого) часто просто теряется. К примеру, в арабском мире апрельские топ-новости касались совсем не Мариуполя, а очередного – и притом незначительного – обострения палестино-израильского противостояния.

К сожалению, диверсифицировать месседжи для разных регионов, несмотря на титанические коммуникационные усилия, ни МИД Украины, ни Офис Президента сейчас не могут. Очевидно, здесь идет речь и о дефиците ресурсов, и о нехватке соответствующих прикладных знаний.

Возможно, также, что подобные пиар-кампании считаются нецелесообразными – просто учитывая ожидаемую несопоставимость наших запросов и их возможности эти запросы удовлетворить. В конце концов, здесь часто все решается на уровне элит и кулуарных договоренностей. Однако подобный подход ошибочен. Как минимум, учитывая, что общественное мнение в современном мире так или иначе влияет на решение элит.

Но выход из тени российского противостояния с Западом сейчас может принести Украине большую пользу. Защита от агрессора – сюжет, прекрасно знакомый рядовым людям в этих регионах, и его можно нанизывать на местные реалии, уводя в тень раздражающий вопрос о союзниках по формуле "враг моего врага – мой друг". Особенно учитывая, что Россия не имеет ничего общего ни с социальной справедливостью, ни с социализмом, ни с равенством.

Второй полезный тезис: Украина, сумевшая защититься и отстоять свои суверенитет и территориальную целостность, им просто выгодна. Ведь она и дальше сможет снабжать их продуктами питания "не за все деньги". А главное – никогда не прибегнет к ресурсному шантажу, как это постоянно делает Россия.

Третий тезис – игра не только на исторических параллелях, но и на современных связях. Ведь, во-первых, как раз в этих регионах Украину нередко рассматривают как источник дешевого по мировым меркам и неплохого образования. К тому же, в ряде стран (например, Иордании) сформировалось своего рода "лобби Роксолан", да и говоря шире, местные общины можно привлекать к подобным коммуникациям. Тем более что Россия давно инструментализировала не только российские, но и в целом постсоветские диаспоры.

Эти нарративы могут стать хорошей инвестицией в наше будущее положение. Несмотря на несопоставимость мощности российской и украинской пропагандистских машин, "сливать" эти регионы все равно нельзя: ведь именно они предоставляют пути для обхода санкций и позволяют дышать российской экономике. Конечно, у Запада есть инструменты, которые, хотя бы частично, могут их принудить к соблюдению санкций. Правда, при условии, что он будет придерживаться их сам. Но, перефразируя (сначала жестокого и ужасного, а затем тихого и безумного) вдохновителя российской политики, пистолетом и добрым словом можно добиться большего, чем просто пистолетом.