Персона недели: Почему Эрдоган не похож на Путина

И ведь нельзя сказать, чтобы Россию не предупреждали. Только за нарушения воздушного пространства Турции ей было сделано с десяток предупреждений. Но "сильный человек" из Кремля и президент Великой Сырьевой Империи не мог сдать назад. Он пер и пер вперед, понимая, что даже мимолетное проявление слабости обрушит его рейтинг внутри России. И тогда - все. Если барьер между реальностью и подданными (как бы их статус не определяла конституция), воздвигнутый телевидением, падет - game over. И понимая, что обратной дороги нет, Владимир Путин отдает новые приказы о бомбовых ударах.

Президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана тоже подпирают внутренние проблемы. Электорату Эрдогана, как и электорату Путина, тоже нравилась его крутизна и решительность. Но рейтинг Эрдогана существенно ниже путинских 89%. К тому же молодое и энергичное население Турции со средним возрастом в 30 лет против 39 в России, имеющее в тылу мощную экономическую диаспору в странах ЕС, куда хуже российского поддается обработке телепропагандой. И не верит властям на слово. Так что если Эрдоган раз за разом в течение последних лет повторял, что сирийские туркмены - "это наши люди, которых мы будем защищать" - подразумевая, в том числе и от российских бомб, то в конце концов это делать приходится. Тем более что Турция пользуется "тюркским миром" в Сирии подобно тому, как Россия использовала "русский мир" на Донбассе: туркменские ополченцы, воюющие и против сил Башара Асада, и против Халифата, и против курдов - ставка Анкары в этой игре. И уже поэтому Эрдогану приходится быть последовательным. Причем куда более последовательным, нежели его российский визави.

Многие говорят об Эрдогане как о смягченной версии Владимира Путина. Это поверхностное и неверное впечатление. Путин в действительности всего лишь банальный мародер, пусть и глобального масштаба. Имперские лозунги для него - только инструмент управления падкими на такую риторику массами, а Россия - не более чем ресурсная территория. Путин глубоко равнодушен к любой идеологии - он желает лишь комфортно и небедно жить по западным стандартам. Беда Путина в том, что его угораздило родиться на ленинградской окраине, в совковой семье. Пределом мечтаний российского лидера был бы уход на Запад и тихое проживание награбленных миллиардов. Но ситуация не оставляет ему шансов для такого ухода, поскольку он слишком заметен. Путин может сохранить свое положение только в изоляции от западного мира, превратив Россию в резервацию. Все его маневры по выстраиванию собственного культа направлены только на это.

Эрдоган по сравнению с Путиным как личность гораздо масштабнее. Его амбиции не ограничиваются обогащением: он действительно - хотя и умеренный - исламист и османский империалист. В 1999 г. будущий президент Турции отсидел четыре месяца за публичную декламацию стихотворения, в котором утверждалось: "Мечети - наши казармы, купола - наши шлемы, минареты - наши штыки, а верующие - наши солдаты". Призыв к смене государственной парадигмы, к замене "слишком светской" власти военных властью верующих, тогда был сочтен экстремистским.

Но Эрдоган вовсе не зовет назад, к восстановлению султаната, отрицанием которой стала модель Ататюрка, хотя и мечтает о полномочиях последнего. Напротив, несмотря на весьма скептическое отношение к демократии европейского образца, он выступает сторонником более демократичной власти, последовательно добиваясь ограничения влияния армии на политические процессы в стране. Парадокс здесь в том, что именно военные являются тем предохранителем, который гарантирует безбожие государственной машины. Некоторое смягчение жестких рамок классического кемализма, за которое ратует Эрдоган, означает расширение прав и свобод большинства населения Турции, мусульманского по культуре и традициям, но при этом далекого от игиловского фанатизма. Это шаг от переходного по своей сути кемализма к началу адаптации западной модели. Иными словами, Эрдоган ровно настолько демократ и настолько диктатор, насколько нынешнее турецкое общество готово быть демократическим и при этом не откатиться к реставрации султанских порядков. Не стоит забывать, что Турция - это не один только вестернизованный Стамбул.

Чтобы понять Эрдогана и его устремления, а также суть нынешнего российско-турецкого конфликта, одним из эпизодов которого стал сбитый Су-24, обратимся к сирийским событиям, в которых переплелось сразу несколько противостояний.
Первое и важнейшее из них - конфликт между Западом, глобальным индустриальным миром и слаборазвитым миром доиндустриальных, феодальных отношений, который сегодня стремительно утрачивает позиции и, сознавая это, стремится защитить себя от влияния индустриального мира. В свою очередь, индустриальный мир встал перед необходимостью расширения сферы своего влияния. Тради­ци­онный изоляционизм "золотого миллиарда" уже не работает. Подкуп племенных вождей, хоть бы и носящих титул президента, и выдача им в обмен на лояльность лицензий на тиранию своих подданных в сочетании с неразборчивой социальной политикой, позволявшей выходцам из третьего мира паразитировать на западной системе, отвергая ее ценности и не заморачиваясь личностным ростом, уже не работают.

Главную опасность для Запада в этом противостоянии несут не диктаторы, а миллионы тех, кто образует почву для их появления, - темных, истово верующих и одновременно раздраженных западным благополучием на фоне собственного прозябания. Здесь и проходит линия раздела между Эрдоганом и Путиным. Первый, в принципе, не против приближения турецкого общества к западным стандартам и не видит беды в том, что Турция идет в кильватере западной цивилизации. Его имперские устремления в конечном счете сводятся к увеличению дивидендов от такого курса. Второй готов практически на все, чтобы его подданные не стали гражданами.

Существует целый набор конфликтов, порожденных внутренними противоречиями в доиндустриальном мире. В их число входит и противостояние суннитов и шиитов, вылившееся в поддержку Ираном режима Асада. И Турция, будучи страной суннитской, тоже вовлечена в него. Но Турция заинтересована в достижении мира, что облегчит процесс ее индустриальной интеграции. А интерес России в таких конфликтах состоит в усилении ее позиций среди игроков доиндустриального мира, в том числе путем навязывания своих посреднических услуг. В обмен на которые Кремль может снова и снова добиваться от Запада исключения России и ее "друзей"-полуколоний из западных реформаторских планов.

Для того чтобы этого достичь, России нужно быть сильным игроком в доиндустриальных противостояниях, ослабляя опасных конкурентов, но не устраняя их. Кремлю нужны все антизападные движения, антимодернизационные институты и диктаторские режимы. В этот список входят и Асад, и Исламское государство, и режимы в Иране, Венесуэле, Северной Корее и где угодно еще - по всему миру. России интересны и полудемократии, балансирующие на грани падения в диктатуру, и популисты, опирающиеся на невежественные и манипулируемые массы. Здесь Россия, по сути, наследует реакционнейшему СССР с его планами "мировой революции". России нужно все, что сопротивляется полноразмерной социализации современного мира. Конечно, речь уже не идет о сокрушении Запада. Нынешние задачи скромнее: не "похоронить Запад", как это обещал Хрущев, а лишь продлить российскую изоляцию, тот самый "особый путь с православными скрепами", ставший источником обогащения для постсоветских верхов. России не нужно лишь избыточного усиления любой из антизападных сил, потому что в этом случае она не сможет ею манипулировать, но, напротив, сама рискует стать объектом манипуляций.

Третье противостояние - это конфликт внутри суннитской части мусульманского мира: между сторонниками его вестернизации и индустриализации - от радикально-безоговорочных, таких как король Иордании Абдалла II, до осторожно-умеренных, таких как Реджеп Эрдоган, - и антимодернизационными силами, наиболее радикальной из которых выглядит ИГИЛ. Этот конфликт, по сути, представляет собой уменьшенную копию первого, целиком пересаженного на мусульманскую почву. И в этом противостоянии Россия стратегически заинтересована в Халифате по причинам, изложенным выше. России нужен вечный пат в Сирии и вообще на Ближнем Востоке. Ей нужен и периодически побиваемый, но все-таки недобиваемый ИГИЛ, и сохраненный хотя бы в части Сирии режим Асада. Она заинтересована в перманентной гражданской войне.

Иными словами, в то время как Эрдогану нужна Великая Турция, пользующаяся на Западе признанием и влиянием, путинской России нужны великие потрясения, ибо только так она сможет заставить мир считаться с собой, убогой. При таком раскладе интересов Запад, бесспорно, всегда поддержит Эрдогана, а не Путина. Обама и Столтенберг уже заявили об этом достаточно ясно, подчерк­нув, впрочем, что они не настаивают - пока не настаивают - на травле кремлевских крыс всерьез. И что, вернувшись в отведенные для нее рамки, Россия еще может закрыть ящик Пандоры.

Синхронист-переводчик Эрдоган

Вероятнее всего, Кремль, действуя опять же в характерном для Путина чисто гопническом стиле, покричав для виду, побившись в истерике, порвав на груди ватник, поутихнет, утрется и примет предложенные ему рамки в сирийской кампании. Конечно, как и всякий гопник, Путин будет ждать малейшей возможности отомстить. Тем не менее нельзя не признать: Реджепу Эрдогану с одного раза, одной ракетой, выпущенной турецким F-16S, удалось добиться того, чего не могли достичь месяцы и даже годы переговоров в европейских столицах и в кулуарах ООН. Президент Турции сумел найти к Путину правильный подход и высказать коллективное мнение Запада языком, понятным выходцу из ленинградской рабочей трущобы. И если Путин стерпит, а скорее всего, так оно и будет, то у Эрдогана есть хорошие шансы стать постоянным посредником между Западом и Россией. Так сказать, переводчиком-синхронистом с западного дипломатического на русскую феню. Что, несомненно, укрепит позиции Турции и ее авторитет в мире. Авторитет, если кто не понял, в западном, а не уголовно-чекистском смысле. Человек, овладевший методами эффективного воздействия на Владимира Путина, духовного наследника Кости Сапрыкина - Кирпича из известного фильма, будет чрезвычайно востребован сегодня в Европе и в мире - и как практикующий специалист, и как эксперт-консультант.

Зимнее обострение?

Несмотря на апокалиптические прогнозы, финал истории со сбитым Су-24М очевиден и банален. Внутри России Путин и его окружение воспользуются этим как для дальнейшего нагнетания антизападных и антитурецких настроений, так и для дальнейшей изоляции рядовых россиян от остального мира. Патрио­ти­ческая истерия уже раздувается по полной программе. Здесь и чудесное спасение одного из членов экипажа - вы, кстати, уверены, что это действительно штурман сбитого Су, а не подставная фигура? И награждение погибшего пилота звездой Героя России вкупе с обещаниями отомстить. И "стихийные" антитурецкие выступления в РФ. И запрет на турецкие продукты, в которых вдруг обнаружились опасные бактерии. И, что особенно прекрасно, требование Госдумы России вернуть христианской церкви собор Святой Софии Константинопольской. Ис­хо­дящее, к слову, от КПРФ, что делает его особо замечательным. Все это в целом находится на традиционном для России уровне мелких пакостей, гнусных слухов и дешевой пропаганды, которые, конечно, неприятны, но не дают формального повода врезать Москве по зубам по полной программе. А врезать есть чем. Турецкая армия - сильнейшая в НАТО после армии США и превосходит российскую по всем показателям, не считая ЯО, по меньшей мере, в семь раз. Понятно, что случись конфликт, без помощи НАТО и США Турция не останется. Она может также организовать массу проблем по снабжению российской группировки в Сирии, попросту закрыв проливы для транспортных судов ЧФ, и заставив завозить в Тартус все необходимое, например, через Владивосток. И еще много чего интересного, бодрящего и озадачивающего могла бы придумать для Москвы Анкара, если бы...

Если бы она действительно этого захотела. Достаточно сказать, что в Турции постоянно проживают полмиллиона русскоязычных экспатов, большинство которых, мягко говоря, не очень любят нынешний московский режим. Но Анкаре все это просто не нужно. И действия Турции будут лишь минимально необходимыми - ровно такими, чтобы заставить Россию вести себя в Сирии в рамках приличий. Что бы ни кричала сегодня российская пропаганда, полученный урок будет Россией усвоен, а бомбовые удары по туркоманам прекратятся, как только будет отыграна программа показательных налетов, - ведь тихо отступить Кремль попросту не может себе позволить. А если урок все-таки не будет усвоен, то Турция станет и дальше сбивать российские СУ до тех пор пока это не найдет должного понимания в Москве (или пока у Москвы не закончатся "сушки", изготовленные, к слову, еще в СССР).

В ответ на крики Путина о связи Турции и ИГИЛ США уже ответили санкциями против Кирсана Илюм­жинова: безобидный на вид глава Международной шахматной федерации тесно связан с сирийским Нац­банком и замешан в нефтяных схемах между Халифатом и режимом Асада (которого США называют главным бенефициаром от реализации игиловской нефти). Думаю, этого будет достаточно, чтобы крики резко смолкли. Если же Москва вздумает упорствовать, часть документов об этих связях обнародуют. После чего Кремлю не останется ничего другого как снова блефовать по-круп­ному. В этом случае и Украину, и Европу, и Ближний Восток еще ждет зимнее обострение.