Патриарх Кирилл против крестоносцев или от кого РПЦ будет защищать Европу

От мягкого, даже можно сказать уважительного троллинга Европы Россия переходит к хардкору. Путин с киноэкрана будничным тоном рассказывает, как отдал приказ привести в боевую готовность ядерные ракеты. РПЦ открывает в Европе бюро по защите прав православных. Из Германии Путина и русский народ очень просят освободить "от немецко-европейской фашистской мафии" - на вполне пристойном "великом и могучем", т.е. в Германии тоже очевидна потребность "защитить русскоязычное население". И, наконец, к "информационной кампании" присоединился лично патриарх Московский Кирилл. Выступая на форуме Всемирного русского народного собора в Калининграде, патриарх обвинил Европу в возрождении "идеологии крестоносцев" и "натиске на Восток".

Конечно, в идее преподносить свою агрессию в качестве самозащиты нет ничего свежего. Возможно, в 39-м, когда Сталин с Гитлером делили Польшу, обе стороны были уверены, что они "защищаются" - и могли даже рассказать, от чего именно. Когда год назад Россия напала на Украину и аннексировала Крым, она, оказывается, тоже "защищалась" - как это следует, например, из кинофильма "Крым. Путь на Родину". Указание привести в боевую готовность ядерные ракеты - это было почти рефлекторным защитным жестом. Внезапные военные учения и постоянные нарушения чужих воздушных границ боевыми самолетами, в том числе с ядерными ракетами на борту - это все нервные тики организма, который только то и делает, что защищается.

Патриарх Кирилл и не думает образумливать слетевших с нарезок кремлевских "ястребов". Ничуть не бывало. Наоборот, он подставляет им плечо. Он поддерживает их. Он им подпевает и, если придется, будет подтанцовывать. Ядерные ракеты? Почему бы нет. Россия имеет право защищаться. Защищать свои традиционные ценности, самобытность и прочие принадлежности, она просто обязана - ракетами, значит, ракетами. Идея "непротивления злу насилием", к которому патриарх и спикеры патриархии призывали (и продолжают призывать) украинцев начиная с Крыма и заканчивая Мариуполем - ради "избежания ненужных жертв" сдаться без сопротивления - на Россию не распространяется. Действительно, как зло может сопротивляться самому себе?

Но при всем этом оказывается, что военный зуд, "идеология крестоносцев" вовсе не у тех, кто приводит в боеготовность свое "ультима ратио". Оно у Запада. Купно с адюльтерами, абортами и однополыми браками. Вслед за Путиным, готовым защищать русских в любой точке земного шара и с применением любых средств, патриарх Кирилл готов защищать "настоящие ценности", "вырастающие из нашей традиции" на любой канонической территории. И точно так же как Путин, который рассказывает с экрана о том, что "они не знают, за что им бороться", а "мы знаем", патриарх Кирилл тоже знает - и тоже никому не говорит. О том, что же это за "ценности, которые вырастают из нашей традиции и непростой истории", которые Россия готова помочь Европе "отстоять", можно только догадываться. И одна догадка, признаться, жутче другой.

Очень характерно то, что патриарх говорит именно о "крестовом походе". Во-первых, это все сразу выводит разговор на высокий уровень. Речь не о рынках, территориях, рабах и полезных ископаемых - о высоких материях. Во-вторых, именно образ крестоносцев как нельзя лучше соответствует географическим координатам. Ведь дело происходило в Кенигсберге, вотчине как раз крестоносцев. Тех самых крестоносцев, против которых успешно воевал любимый патриарший святой Александр Невский. Т.е. Кенигсберг - это своеобразный символ русских побед от крестоносцев до фашистской Германии. Вообще (и это "в-третьих") - спасибо Эйзенштейну - войны с тевтонами и Великая Отечественная символически слились в советской культуре. "Кенигсбергнаш" - зримый, материальный артефакт "великой победы над Западом", протянувшейся через века. Кого назначить врагом, когда говоришь с Калининградской трибуны? Особенно если учесть, что бренд "нацисты/фашисты" занят в данное время на съемочных площадках юго-востока Украины. Крестоносцев, ясное дело.

В зловещий образ "крестовых походов" вписывается в еще один популярный нынче российский тренд - противопоставления "высокой" культуры Второго Рима "варварам", сохранившим единство с Римом Первым. Разгром Константинополя крестоносцами - значительно более актуальная травма для Третьего Рима, чем захват Константинополя турками. То ли потому, что падение Константинополя оказалось историческим шансом для Москвы, ставшей "преемницей". То ли потому, что жутковато в таком ключе думать о перспективах Третьего Рима.

Как бы то ни было, слова патриарха о "крестовом походе" и готовность "защищать Европу" - сигнал о готовности поддержать войну. Патриарх никогда не давал повода заподозрить в себе голубя мира - но, пожалуй, так откровенно он еще не представал в роли "ястреба". Возможно, таковы теперь кремлевские моды.

Так же как кремлевский патрон признает будничным тоном, что готов развязать ядерную войну, патриарх Кирилл готов к своей войне - священной. Других аргументов противостоянии с Западом нет ни у одного, ни у другого. У одного ядерный арсенал, у другого - "наши ценности". Оба готовы бросить все свои активы в бой. Освящение военной техники с ядерными ракетами включительно - акт трогательного единения тех, кто "знает, за что борется". И, что хуже, готовы идти до конца.

Нет, недаром провозвестник "радиоактивного пепла" Дима Киселев был награжден патриаршим орденом.