Оттоманская Республика. В апреле 2017-го Турция проголосует за султанат

Вряд ли сегодня у кого-то есть сомнения в том, кто сейчас держит в своих руках основные нити управления Турецкой Республикой. При этом формально, по действующей конституции, у президента Реджепа Тайипа Эрдогана полномочий даже меньше, чем у Петра Порошенко. Тем не менее контроль над парламентским большинством, управляемый человек во главе правительства, лояльность судов — все это дает главе турецкого государства преимущества, за которые бьются и в Киеве.

Но главное, что у Эрдогана есть то, о чем сейчас может только мечтать украинский президент — поддержка большинства граждан. Она была и прежде, после десяти лет уверенного экономического роста, от которого выиграла в первую очередь малообразованная и консервативная глубинка, давно скучавшая по "мудрому и справедливому" султану. А после неудачной попытки военного переворота 16 июля и массовых репрессий против реальных и мнимых оппонентов эта поддержка примерно 60–65% турок была значительно упрочена.    

И вот теперь Эрдоган получил шанс формализовать свою единоличную власть. Правящая Партия справедливости и развития (ПСР) подготовила проект новой конституции, закрепляющей президентскую форму правления. Как сообщил премьер-министр Бинали Йылдырым, в ближайшее время документ будет внесен на рассмотрение парламента. Среди прочего проект предусматривает предоставление главе государства права единолично формировать правительство. Как показал недавний конфликт Эрдогана с его давним соратником и премьером Ахметом Давутоглу, даже необходимость согласовывать курс с лидерами ПСР тяготит президента. В частности, Давутоглу выступал резко против возобновления войны с курдскими сепаратистами на юго-востоке страны, а также критиковал преследование оппозиционных журналистов. Йылдырым гораздо лояльнее Эрдогана, а главное, не имеет особого авторитета в обществе. Но президент хочет застраховаться от любых сюрпризов.    

До военного переворота у Эрдогана было мало шансов перекроить конституцию под себя. Хотя именно ради этого он ушел с поста премьера и в 2014-м стал первым всенародно избранным президентом. Тогда, чтобы отобрать у парламента право избирать главу государства, власти пришлось согласиться на ограничение его полномочий. Но план был — доиграть эту двухходовую до конца.

Однако в прошлом году турецкая экономика начала буксовать. Ссора с Россией лишила курорты значительной части доходов, а авантюрное вмешательство в дела арабского мира принесли Анкаре ряд болезненных политико-дипломатических поражений. В Египте ориентированных на Турцию исламистов свергли военные, Ливия погрязла в гражданской войне, а свержение режима сирийского президента Башара Асада не состоялось из-за вмешательства Москвы. Во всех трех случаях надеющийся на восстановление турецкого влияния на просторах бывшей Османской империи Эрдоган ставил на другой исход.    

Но тут заранее узнавшие о готовящихся против них репрессиях часть военных среднего и высшего звена попыталась захватить власть в стране. Путчисты действовали столь непрофессионально, что многие заподозрили самого Эрдогана в организации мятежа. Как убийство Кирова в 1934 г.  развязало Сталину руки для Большого террора, так и турецкий президент по заранее подготовленным спискам провел через силовые структуры арест более 35 тыс. сторонников исламского проповедника Фетхуллы Гюлена. В начале 2000-х Гюлен немало помог ПСР прийти к власти и повернуть светское государство на рельсы соединения умеренного исламизма с либеральной экономикой. Но в определенный момент он стал мешать Эрдогану, для которого любая идеология вторична по сравнению с властью как таковой. Так была разгромлена оппозиция слева.   

С правой оппозицией в лице сторонников светского государства и военной элиты Эрдоган справился еще раньше. И в этом ему близоруко помог Евросоюз. В 2010 г., когда в Турции еще верили в возможность вступления в ЕС, с подачи Брюсселя были внесены изменения в конституцию, ограничившие права военных. Эту редакцию Основного Закона принимали в 1982 г. после успешного военного переворота двумя годами ранее. И в текст был включен иммунитет для путчистов. По требованию ЕС его отменили, чтобы не поощрять новые перевороты. В итоге в июле 2016 г. большинство генералов побоялись поддержать мятеж, что не спасло их от последовавших арестов.

А заодно в 2010-м сломали и кастовость в судах, чем сделали их более зависимыми от избираемых политиков (читай — Эрдогана). Европейцы в очередной раз не учли, что в патриархальных и небогатых обществах демократия приводит обычно не к построению либеральной системы с опорой на продвинутых жителей больших городов, а к успеху демагогов, опирающихся на село и мелкие городки. Да, большинству простых турок близки и исламизация, и замена партийной возни предсказуемым и жестким правлением одного лица. Понимая это, основатель современной Турецкой Республики Мустафа Кемаль и поставил вестернизированную армию сторожевым псом модернизации, проводимой через элиту. Евросоюз помог исламистам этого пса пристрелить.    

Стамбул, Измир, Анкара, Анталья и некоторые другие крупные города и сейчас остаются оплотом светскости, мультикультурализма и либеральных идей. Но они не могут противостоять консервативной глубинке, на которую опирается власть Эрдогана. Вчерашние крестьяне, ставшие за последние десять лет мелкими лавочниками, торговцами, владельцами небольших швейных фабрик, готовы за своего президента ложиться под танки — что, собственно, и продемонстрировали в ночь на 16 июля.

Но это отнюдь не мешает им одевать своих жен в хиджабы, расширять влияние законов шариата в обществе и приветствовать репрессии против университетских профессоров, журналистов, адвокатов, офицерского сословия. Точно так же широкие массы в России в 1917-м легко включились в объявленную большевиками войну с буржуазией, а по сути — с образованными слоями населения. Поэтому Эрдоган уверен, что на референдуме, намеченном на апрель следующего года, переход к президентскому правлению будет одобрен. Парламентская оппозиция пытается сопротивляться, но чтобы вынести новую конституцию на голосование, ПСР достаточно заручиться поддержкой фракции националистов. А тем в качестве кости брошена бескомпромиссная борьба с курдскими сепаратистами.    

Так Турция в очередной раз показывает, сколь противоречиво всенародное правление приживается в относительно отсталых обществах, чуждых западному индивидуализму и либерализму. А Эрдоган вскоре станет первым избранным султаном. Пусть и в статусе президента.