"Вышка" для Мушаррафа. Кому нужна казнь экс-президента Пакистана
Бывший президент Пакистана, генерал Первез Мушарраф приговорен 17 декабря к смертной казни за государственную измену в рамках дела, возбужденного в 2013 г.. Антитеррористический суд в Исламабаде признал 76-летнего Мушаррафа виновным в том, что в 2007 г. он, столкнувшись с волной беспорядков, ввел в стране чрезвычайное положение и приостановил действие конституции.
Диктатор по Киплингу
Мушарраф, находящийся сейчас на лечении в Дубае, не присутствовал при оглашении приговора, но уже отверг обвинения, назвав их политически мотивированными. Он указал на то, что введение чрезвычайного положения в 2007-м было вызвано необходимостью парировать угрозу исламского экстремизма и очистить государственный аппарат, армию, спецслужбы и полицию от приверженцев экстремистских исламских взглядов, насыщенность которыми грозила катастрофой. Приговор же, по сути, стал его гражданской казнью: физически Мушаррафу в Дубае ничего не угрожает, но из пакистанской политики его выбили, вероятно, уже навсегда. Одновременно приговор Мушаррафу стал и точкой, поставленной в долгой истории противостояния двух векторов развития Пакистана.
Мушарраф пришел к власти в 1999-м, возглавив военный переворот, руководил страной девять лет и ушел в отставку в 2008 г. под угрозой импичмента. Последнее не слишком хорошо вписывается в классический образ диктатора и делает историю с Мушаррафом более сложной, чем просто военный переворот: захватив власть, он пытался затем вернуть Пакистан в правовое поле, хотя и с поправкой на местные реалии. Что же приобрел и что потерял Пакистан при Мушаррафе и после него?
По происхождению и воспитанию Мушарраф являет собой тот тип "туземного европейца", сложившийся в Британской Индии, который описан Киплингом: европейское в своей основе, но полученное на месте образование, военная карьера и балансирование между местными традициями и европейским прагматизмом. Дослужившись до четырех генеральских звезд, он был назначен начальником штаба сухопутных войск. Толчком же для переворота и дальнейших политических авантюр стала Каргильская война, начатая Пакистаном из-за приграничных проблем в Кашмире, и проигранная Индии.
По ее результатам премьер-министр Наваз Шариф, стремясь снять с себя ответственность, заявил, что командование армии действовало по собственной инициативе, что, возможно, отчасти было правдой, и попытался снять Мушаррафа. Но командующего поддержала армия, возмутившаяся тем, что политики пытаются списать поражение только на нее, и 12 октября 1999 г., в течение нескольких часов военные, не встретив никакого сопротивления, взяли под контроль правительственные здания, телевидение и аэропорты. Премьер Шариф, глава МИД Сартадж Азиз, министр информации Мушахид Хуссейн и уже назначенный на место Мушаррафа генерал Зия Уддин были отправлены под домашний арест, а Мушарраф, фактически отстранив президента Рафика Тарара, возглавил страну, и стал пространно именоваться "главой исполнительной власти".
В 2001 г. военные - что удивительно, учитывая многочисленные примеры Ближнего Востока и Африки, - объявили о возврате к демократической форме правления. Но до выборов, определивших состав парламента и кандидатуру премьера, был проведен референдум, по итогам которого Мушаррафа назначили на пост президента. Хотя, по утверждению самого генерала, референдум и был проведен "с соблюдением демократических принципов", в конституции Пакистана о такой форме выборов президента нет ни слова. При этом Мушарраф, опираясь на армию, фактически оставался диктатором и в дальнейшем , меняя премьеров по своему усмотрению. В октябре 2007 г. состоялись президентские выборы, на которых Мушарраф победил, и которые тоже прошли с существенными нарушениями.
Находясь у власти, Мушарраф провозглашал программу экономической либерализации. Он запретил профсоюзы, но за время его президентства ВВП страны вырос на 50%. Выросло экономическое неравенство, но оформился как политическая сила средний класс. Гражданскими институтами генерал, по армейской привычке, откровенно пренебрегал, но в перспективе делал ставку именно на политическое усиление среднего класса, видя в нем единственный противовес исламскому экстремизму, и заявлял о поддержке "третьего пути" как синтеза консерватизма и социализма. Во внешней же политике, а также по отношению к исламским экстремистам внутри Пакистана - в частности, к талибам - генерал выступал как один из важнейших инструментов объявленной Бушем глобальной войны с терроризмом.
Пакистан при Мушаррафе заметно вестернизировался, хотя обстановка в стране оставалась крайне сложной. В 2005 г. Национальный совет по разведке США, опираясь на данные ЦРУ, прогнозировал для Пакистана югославский сценарий к 2015 г., что усугублялось наличием в стране ядерного оружия. Доклад цитировал посла в Британии Ваджида Шамсула Хасана: "начинающиеся демократические реформы принесут мало пользы, учитывая оппозицию в лице окопавшейся политической элиты и радикальных исламистских партий. На фоне продолжающихся внутренних беспорядков контроль ситуации центральным правительством, вероятно, ограничится центральными районами Пенджаба и экономической зоной Карачи".
Зло ради блага
Но Мушаррафу, балансируя между европеизацией и исламизацией и делая в нужный момент не влияющие на экономику уступки исламистам, удавалось удерживать ситуацию под контролем, хотя на него неоднократно покушались: с 2003 по 2005 гг. он пережил три покушения, а еще 14, по данным пакистанских спецслужб, были предотвращены. При этом в подготовке покушений были замешаны армейские офицеры низшего звена, сотрудничающие с исламскими экстремистами.
В 2007 г. Мушарраф при посредничестве США заключил перемирие со своей давней противницей Беназир Бхутто. Это должно было обеспечить ему поддержку в новом парламенте в обмен на ряд уступок, включая уход с военных постов, хотя вернувшаяся в страну Бхутто весьма резко критиковала его в ходе предвыборной кампании. Но после ее гибели в конце 2007-го в результате теракта в Равалпинди, и переноса выборов с января на февраль 2008 г., позиции Мушаррафа провисли. Против него сработали также и обстоятельства гибели Бхутто: формально ответственность за ее ликвидацию взяла на себя Аль-Каида, но подозрения о причастности пакистанских талибов и сочувствовавших им офицеров разведывательных служб возникли с самого начала.
Это бросило тень на Мушаррафа в глазах американцев, усомнившихся в его способности противостоять терроризму и препятствовать проникновению в структуры Пакистана талибской агентуры. В итоге, по результатам выборов, Мушарраф, столкнувшись с угрозой импичмента, предпочел подать в отставку и уехать в Лондон. Возможно, ему и удалось бы удержаться у власти, получи он решительную поддержку США, но Буш-младший как раз заканчивал свой второй срок, дело шло к выборам, отчего всем было немного не до Мушаррафа, да и фигура его выглядела крайне спорной.
Все президентство генерала состояло из цепочки нарушений пакистанского законодательства: он гнул закон, как хотел, к тому же им были недовольны из-за недостаточно эффективных действий по борьбе терроризмом, а в особенности из-за гибели Бхутто, которая устраивала Вашингтон. Так или иначе, но поддержки, достаточной, чтобы удержаться в президентском кресле, Мушарраф от США не получил.
В 2013 г. он вернулся в Пакистан, надеясь принять участие в выборах. Но двумя годами раньше туда, после тюрьмы и изгнания, вернулся получивший пожизненное заключение Наваз Шариф, помилованный Мушаррафом в 2000 г. и отправленный в Саудовскую Аравию. В результате, Мушарраф не был допущен к выборам, зато был объявлен подозреваемым в причастности к двум убийствам: Бхутто, что уже было довольно странно, и, что еще более странно, мятежного губернатора Белуджистана Акбара Бугти - организатора террористических актов, погибшего в ходе попытки его арестовать, при неясных обстоятельствах, - скорее всего, в результате случайного взрыва.
Затем, после победы Шарифа, против Мушаррафа открыли и дело о госизмене, которое сейчас завершилось смертным приговором. При этом, сам Шариф, отстраненный от должности в 2017 г. за оффшорные махинации в рамках дела Panama Papers, отбывает десятилетний срок, но на дело Мушаррафа это не повлияло.
Что же до Пакистана в целом, и до прогноза, данного в докладе Нацсовета США по разведке, то прогноз этот одновременно и сбылся, и не сбылся. С одной стороны, страну продолжает страшно лихорадить. С другой - место ушедших США занял Китай, имеющий в Пакистане давние и прочные интересы. Однако эти интересы специфичны: Пакистан для Китая, помимо всего прочего, - еще и горчичник, который можно при надобности прикладывать к затылку Индии. Таким образом, Китай, с одной стороны, заинтересован в том, чтобы Пакистан был относительно стабилен, с другой - чтобы в приграничных с Индией спорный районах царила напряженная обстановка и нестабильность. А следом за Китаем в Пакистан мало-помалу просачивается и главный спонсор глобального терроризма - Россия.
Иными словами, Мушарраф, был, конечно, далеко не безупречен, склонен к диктаторству, пренебрегал гражданскими правами и свободами, сплошь и рядом нарушал закон. Но ничего лучшего ни для Запада, ни для постепенной демократизации Пакистана по западной модели, пусть и в относительно отдаленной перспективе, на политическом горизонте не было, и до сих пор нет. Помимо сотрясающего страну исламского экстремизма ее трясет и коррупция - и за той же Бхутто, протежируемой США, тянулся длинный коррупционный хвост. В то же время среди списка обвинений, предъявленных Мушаррафу, коррупционные пункты отсутствуют - это, конечно, само по себе, не означает его святости в этом вопросе, но, тем не менее, примечательно, просто как факт.
Что же касается аналогий с Украиной, прямых и косвенных то, вероятно, они вполне возможны и вряд ли случайны. Sapienti sat.
