Вирус с политическим именем. Как новый штамм COVID-19 поставил ВОЗ в пикантное положение

Не успел мир разобраться с крайне заразным штаммом Covid-19 "Дельта", как столкнулся с новым вызовом в виде, по предварительным данным, ещё более опасного варианта, которому присвоили название "Омикрон".

"Родиной" штамма называют Африку, а именно Ботсвану и ЮАР, где в первую неделю ноября обнаружили вариацию B.1.1529, которая, как предполагается, развилась у людей с ослабленным иммунитетом. Вероятно, у человека, больного ВИЧ/СПИД.

Всемирная организация здравоохранения присвоила этому штамму статус VOC — "вызывающий беспокойство".

Почему? Во-первых, в виду необычно высокого количества мутаций.

Во-вторых, согласно предварительным данным, он может быть более заразным, нежели "Дельта". Причем риск заражения "Омикроном" возрастает у лиц, уже болевших Covid-19.

В-третьих, есть подозрение, что "Омикрон" может несколько снижать эффективность вакцин.

Однако ВОЗ подчеркивает, что данные еще не полны, и подробную информацию надеется получить в ближайшие дни-недели.

Избирательная этимология

"Омикрон" и отношение к нему ВОЗ привлекли внимание также и свободной трактовкой греческого алфавита, который используется для кодификации штаммов коронавируса.

Дело в том, что предыдущий вариант Covid-19 носил название "Мю", однако при выборе наименования для африканского штамма Всемирная организация здравоохранения вдруг решила перескочить сразу на 15-ю букву — собственно "омикрон".

Были пропущены "ню" и "кси". Как пояснили в самой ВОЗ, эти две буквы могли вызвать негативные социально-политические последствия.

Если бы новый вариант окрестили "Ню", то как отмечают в ВОЗ, он мог бы сбить с толку англоязычных людей, ведь греческая N/ν созвучна английскому прилагательному new (новый). Т.е., получается, "новый штамм" или даже "новый новый штамм". Кстати, многих на постсоветском пространстве такое наименование "смутило" бы в еще большей степени.

Что касается "Кси", то в ВОЗ подчеркнули: при обозначении болезней и вирусов организация всегда избегает названий, "оскорбительных для любой этнической, культурной, национальной, социальной, региональной или профессиональной группы".

Так обтекаемо ВОЗ объяснила, что не пожелала назвать новый штамм "Кси", поскольку на латинице это Xi — так же на английском пишется и фамилия китайского лидера Си Цзиньпиня (Xi Jinping).

Если вспомнить и о мягкой вакцинной силе Китая во время пандемии, и о том, как резко Пекин реагировал на любые привязки Covid-19 к КНР в контексте ответственности Китая за его появление и распространение (в особенности на постоянные напоминания Дональда Трампа), решение ВОЗ сочли очередным проявлением едва ли не лояльности по отношению к Пекину.

И это после того, как ВОЗ не смогла провести полноценное расследование обстоятельств возникновения коронавируса — Китай вставлял палки в колеса и, к слову, не намерен сотрудничать в проведении нового расследования, а ВОЗ не проявила должной настойчивости.

Также страх Организации оскорбить китайского лидера греческой буквой вновь вызвал дискуссии о зависимости генсека ВОЗ Тедроса Аданома Гебреесуса от Китая, поскольку он родом из Эфиопии, купающейся в меркантильной щедрости Пекина, за что, по данным СМИ, Гебреесус расплачивается в том числе доброжелательным отношением и назначением нужных КНР людей на высокие посты.

При этом никого в ВОЗ, когда те присваивали название "Омикрон" африканскому штамму, не смутила перспектива создания аллюзий, неприятных для другого мирового лидера — президента Франции Эммануэля Макрона.

Задраить люки!

Таким образом, не успев толком появиться, новый штамм Covid-19 уже был максимально политизирован. Впрочем, как и реакция других стран на него.

"Омикрон" уже обнаружили в Европе, а также Израиле, Австралии и Канаде.

Но действовать правительства стали на упреждение. Еще 26 ноября, когда в ЕС был обнаружен первый случай (в Бельгии), страны Евросоюза договорились о временной приостановке полетов в Ботсвану, Эсватини, Лесото, Мозамбик, Намибию, ЮАР и Зимбабве.

Аналогичные меры взяли на вооружение также правительства Японии и Израиля.

И пошли еще дальше. Так, 29 ноября японский премьер Фумио Кисида объявил о закрытии с 30 ноября границ для всех иностранцев. В этот же день "закрылся" для всех, кроме сограждан, которых ждет самоизоляция, и Израиль.

Тем временем, пока ЮАР, где дополнительные меры безопасности, вводить не планируют, возмущается решениями других стран, премьер Великобритании Борис Джонсон воспользовался председательством в "Большой семерке" для созыва экстренного саммита G7 для обсуждения угрозы со стороны штамма, столь созвучного фамилии ключевого оппонента премьера в Европе на сегодня.

С одной стороны, опыт фактически двух лет жизни в условиях пандемии научил мир оперативнее реагировать на новые угрозы и даже на их признаки.

С другой стороны, столь бурная, даже радикальная реакция правительств сейчас базируется на предварительных, окончательно не подтвержденных данных. Она может в перспективе защитить сограждан, но способна в то же время привести и к ненужным политическим и экономическим издержкам.

В первую очередь это касается полного закрытия границ или существенных ограничений в авиасообщении. От нового штамма такие меры не спасали и ранее.

Можно в качестве примера привести Новую Зеландию, которая при первых признаках Covid-19 закрылась для внешнего мира. Но правительство также ввело тотальный локдаун, направило все усилия на обеспечение больниц всем необходимым и сформировало пакеты помощи бизнесу и простым гражданам.

И, да, Новая Зеландия — это острова в океане. Как и Япония, жители которой дисциплинированы и чистоплотны. Кстати, в случае с Японией, закрытие границ может быть довольно эффективным, поскольку правительство при поддержке населения сможет воспользоваться отсрочкой, чтобы подготовиться к нашествию новой заразы.

А вот Европа — фрагментированное сообщество с массой внутренних противоречий — нет. Как и в минувшем году, эти внутренние противоречия вновь усугубятся, поскольку кто-то, кто менее состоятелен, будет, как минимум в критический начальный период, обделен лекарствами и оборудованием.

Правительства государств-членов ЕС вновь бодро впали в национальный эгоизм в качестве рабочей модели борьбы с пандемией, демонстрируя заботу прежде всего о собственных избирателях, также в полной мере игнорируя призывы и рекомендации ВОЗ. Пусть и отчасти скомпрометированной, однако единственной межнациональной структурой, которая может консолидировать противодействие новой волне, потому как та же Европа еще находится в процессе создания модернизированной единой системы здравоохранения.

Как итог, снова можно забыть о каком-либо единстве. Никто — ни ВОЗ, ни ООН — не смогут переломить ситуацию, не имея на то полномочий. Поэтому вопрос выживания сводится к тому, что те, у кого больше ресурсов и возможностей, которыми не нужно делиться с аутсайдерами, легче переживут волну "Омикрона". Такая модель помогает "пережить" снова и снова, но не поставить точку.