Новые союзы, старые конфликты. Каким был 2021 год в международных отношениях

В 2021 г. пандемия коронавируса по-прежнему оставалась одним из основных факторов, на множестве, если не на всех уровнях, определяющих как жизнь простого человека, так и политику правительств, включая внешнюю. Правда, мир все же приспустил маску на подбородок, не забывая об угрозе и реагируя на новые варианты и штаммы, но и не зацикливаясь более на ней столь сильно, как в 2020 г.

В геополитике за прошедший год сформировались новые тенденции и векторы.

Фактор Байдена

Во многих вопросах, обуславливающих непростые будни нашей планеты, политикоформирующим фактором стали поражение на президентских выборах в США Дональда Трампа и, соответственно, приход в Белый дом демократа Джо Байдена.

Несмотря на поляризацию их избирательных кампаний и расхождения во взглядах, как ни парадоксально, новая администрация не пошла путем масштабного пересмотра внешней политики.

Байден не столько откатил внешнюю, да и внутреннюю политику Трампа, сколько подверг ее глубокой редакции. Причина тому — какая-никакая, но стабильность и преемственность, приличествующая американской государственной модели.

Поэтому новая администрация, к примеру, в полной мере не отвергла национальный эгоцентризм Трампа, оставшись, однако, приверженной принципу сокращения присутствия Соединенных Штатов в различных точках мира с целью не допустить "имперского перенапряжения".

Была произведена внешнеполитическая диверсификация ресурсов. Наиболее яркой иллюстрацией тому стало выведение американских сил из Афганистана, после чего власть в стране молниеносно захватила группировка "Талибан". Тем самым Вашингтон косвенно поспособствовал росту напряжения в Центральной Азии, что, в свою очередь, не на руку ни Китаю, ни России.

Вывод американских войск из Афганистана был запланирован еще предшественниками Байдена, в частности администрацией Барака Обамы, т.е. и при участии самого Байдена. Однако именно бывший вице-президент Обамы довел дело до конца, ожидаемо разделив своими действиями всех на сторонников и критиков этого шага. Особенно после того, как талибы принялись активно демонтировать демократические институты и порядки, параллельно зарабатывая на продаже соседям брошенной американцами военной техники.

В то же время, пересмотр приоритетов позволил Белому дому перегруппировать высвобожденные ресурсы и перебросить их на более важные направления.

Байден во время избирательной кампании многократно декларировал стремление спасти от краха отношения между Штатами и Европой.

После инаугурации он сразу же, наряду с противодействием пандемии, приступил к сшиванию трансатлантического партнерства через диалог с ЕС, в том числе используя НАТО в качестве переговорной площадки.

Ключевой момент: Вашингтон впервые за десятилетия отказался от пренебрежения намерениями Европы стать более автономной и независимой от США силой, чего так добивались Германия или Франция. Лейтмотив следующий: более сильная и ответственная Европа — это плюс для оборонного потенциала как НАТО, так и США.

В то же время, Белый дом помимо поддержки НАТО и ЕС, нашел способ интенсифицировать безопасностные процессы с учетом неоднородности и разобщенности многонациональных структур. Штаты активно развивают и обновляют отношения с отдельными странами из числа своих ближайших союзников: Великобританией (Новая Атлантическая хартия), Германией (Вашингтонская декларация), Австралией и Великобританией (союз AUKUS), Японией и Индией (QUAD), Украиной (Вашингтонский меморандум), Тайванем (военная помощь).

В некоторых случаях Вашингтону приходилось кардинально пересматривать свою политику. Речь идет о соглашении, заключенном Байденом и Меркель в Вашингтоне, в котором был закреплен отказ США санкционно преследовать непосредственно "Северный поток-2" и европейские компании. Такова была цена преодоления трансатлантического раскола — однако такая игра в пас с Берлином принесла плоды. При нынешнем руководстве он становится реальным оппонентом использования газопровода в качестве геополитического оружия. Требование соответствия условиям Третьего энергопакета и явное затягивание сертификации СП-2 — тому свидетельства.

И таким вот образом Штаты создают многоуровневую архитектуру безопасности для сдерживания Китая — как в Европе, так и в Тихоокеанском регионе — в рамках задекларированного Байденом обозначения Китая в качестве главного противника Соединенных Штатов.

Бессрочный Си

В свою очередь, Китай в противовес Штатам также радикализирует свою внешнюю политику, демонстрируя готовность к масштабному соперничеству с США и их союзниками.

Происходит это на фоне планомерного уничтожения последних преград для бессрочного правления председателя КНР Си Цзиньпина, который предельно четко дал понять, что планирует оставить свой след в истории Китая — не меньший, нежели Мао Цзэдун и Дэн Сяопин.

Цементирование его власти с одной стороны сопровождается дрессурой партийного аппарата и внутренними репрессиями, а с другой стороны Пекин стал заметно агрессивнее на международной арене.

И не только в его наступлении на демократические свободы в Гонконге или концентрации военной силы у границ Тайваня, но и в расширении присутствия и влияния в Центральной Азии, Восточной и Западной Европе, Африке и на Ближнем Востоке.

Поднебесная, как и Соединенные Штаты, действует сразу на нескольких направлениях, опираясь на мягкую силу таких проектов, как "Один пояс, один путь".

Что видно и по тому, как Пекин реагировал на решение Литвы открыть представительство Тайваня, так и на примере недвусмысленных угроз в адрес Украины из-за отказа передать Китаю под контроль одного из топовых производителей двигателей — предприятие "Мотор Сич".

Покуда Штаты создают антикитайские союзы с Лондоном, Токио или Канберрой, Китай обращается к тем, кто также готов перевести свои отношения с Пекином на более высокий уровень.

Как ни странно, несмотря на довольно эффективную "мягкую силу" Китая, основанную на финансовой экспансии, Пекин по-прежнему не демонстрирует особой заинтересованности в развитии военно-политических союзов, ограничиваясь уже имеющимися. При этом Россия все более активно демонстрирует заинтересованность в оформлении такого альянса с КНР.

Путин хочет быть услышанным

Иных способов ответить на геополитические маневры коллективного Запада у нее нет. Точнее: есть гибридная модель поведения, от которой Кремль не отказывается; и есть желание учредить показательный броманс. Тот факт, что Китай — главный соперник США, пусть и неприятен Кремлю, но все же усиливает вес России в мире.

Это не значит, что Вашингтон забыл о режиме Путина, поскольку наряду с трансатлантическими и антикитайскими прожектами администрация Байдена после решения внутренних проблем предприняла попытки решить украинско-российский и российско-американский вопросы.

С этой целью 16 июня в Женеве была проведена личная встреча двух президентов, а 7 декабря — повторная, в формате видеоконференции.

Переговоры, в принципе, безрезультатны, однако они нужны Путину, чтобы продолжать торг и не допустить исключения России из мировой повестки дня с претензией на сохранение статуса сверхдержавы.

Отсюда бряцание оружием у границ с Украиной осенью и зимой текущего года; "красные линии" Путина (требование гарантировать невступление Украины в НАТО); экономическая интеграция ОРДЛО с РФ с целью сократить издержки, и надавить на Киев; блокирование работы "нормандского формата"; миграционный кризис на границах ЕС, который Кремль устроил руками Александра Лукашенко; и рукотворный дефицит газа в Европе.

Кстати о Беларуси. 2021 г. запомнится и окончательным поглощением Беларуси Россией. Начало процессу положили массовые протесты 2020 г., а точнее жестокая реакция режима, из-за которой он стал нерукопожатным в Европе.

Лукашенко окончательно потерял субъектность в международных делах, превратившись в инструмент давления Путина на Европу.

Старая Европа буксует

Далеко не все в Европе достойно, как должно, реагировали на новые вызовы.

Если Польша, Литва, Латвия приложили максимум усилий для сдерживания волны нелегалов с территории Беларуси, а также открыто (в первую очередь, Варшава) вели войну с "Северным потоком-2" и сопротивлялись газовому шантажу со стороны России, то Западная Европа заметно выпала из процесса, редко выходя за рамки шаблонных выражений обеспокоенности и призывов к нарушителям спокойствия. Исключением стало введение санкций в отношении режима Лукашенко.

Резкий скачок цен на газ долгое время не связывался с Россией в контексте дискуссии о необходимости срочно реагировать на действия Москвы, хотя сокращение поставок фиксировалось еще в середине лета. В Германии, ушедшей с головой в выборы, вовсе не замечали манипуляций РФ до осени.

К слову, парламентские выборы в Германии — также важная веха не только 2021 года, но даже двух десятилетий, поскольку они ознаменовали выход на пенсию Ангелы Меркель после 16 лет на посту канцлера.

В Германии, ведущей европейской стране, сформировалась, наконец, разношерстная коалиция, в которой впервые за десятилетия не нашлось места ХДС/ХСС: в нее вошли лоббисты интересов крупного бизнеса из СвДП, "Зеленые", выступающие за более жесткую линию поведения в отношении РФ; а также главная сила — СДПГ, чьи представители довольно часто играли на российском поле.

Вместе с тем, в ЕС образовался вакуум власти и лидерства, который пытались заполнить как органы власти Евросоюза, так и отдельные страны-члены.

Германия учится жить после Меркель, Франция готовится к весенним президентским выборам. Эммануэль Макрон намерен сохранить президентское кресло еще на пять лет и потому сейчас все внимание уделяет собственной кампании.

В связи с этим у "новичков" из Восточной Европы появился шанс несколько упрочить свое положение. Хотя Берлин после начала работы нового правительства, да и Париж после выборов, не позволят их голосам звучать громче, о чем свидетельствуют правовые войны за примат судебных решений.

Выводы

2021 г. был, безусловно, богатым на события и многообещающим в плане глобальных геополитических изменений. Созданы и создаются новые союзы, усиливаются конфликты, а значит, 2022-й и последующие годы будут не менее напряженными.