Несоразмерное влияние. Почему Восточная Германия так и не стала полностью демократичной

Немецкая журналистка—фрилансер Эмили Шультхайс в статье для Foreign Policy пытается найти ответ на вопрос, почему же бывшая ГДР поддерживает сегодня прокремлевскую ультраправую партию "Альтернатива для Германии".

Этим летом, накануне местных выборов в восточно-германской земле Саксония-Анхальт, у немецкого политика Марко Вандервица поинтересовались, почему же регион так поддерживает крайне правую партию "Альтернатива Германии" (АдГ).

Вандервитц, специальный уполномоченный правительства Германии по восточной Германии, объяснил успехи АдГ на востоке авторитарным прошлым региона и сказал, что, по его мнению, лишь небольшая часть местных избирателей "потенциально могут вернуть" главные партии, к примеру, правоцентристский Христианско-демократический союз (ХДС).

"Мы имеем дело с людьми, которые частично социализированы диктатурой таким образом, что не пришли к демократии даже спустя 30 лет", — сказал Вандервиц в интервью Frankfurter Allgemeine Zeitung.

Чем тотчас же вызвал немалое возмущение. Многие жители региона сочли комментарии Вандервица необоснованными и снисходительными, а также объяснили очередной попыткой принизить избирателей Восточной Германии в стране, где они часто чувствуют себя недооцененными и непонятыми со стороны правительства или соотечественников с Запада.

Вспыхнувший скандал подчеркнул ту серьезную и зачастую опасную роль, которую Восточная Германия играет в политических дискуссиях Германии. С момента падения Берлинской стены и воссоединения Германии прошло больше 30 лет. Но пять восточно-германских земель, которые часто до сих пор называют neue Bundesländer или "новыми землями" — Бранденбург, Мекленбург-Передняя Померания, Саксония, Саксония-Анхальт и Тюрингия — по-прежнему голосуют совсем не так, как их западные коллеги, и этот факт может повлияют на сентябрьские федеральные выборы.

В последние годы электоральные отличия стали еще более очевидными после скачка популярности антиисламского движения PEGIDA в 2014 г. (которое действует в основном в Саксонии), а также по результатам последнего тура федеральных выборов в 2017 г., когда Восток помог АдГ впервые зайти в Бундестаг. Потому—то данный регион часто считают проблемным ребенком Германии на выборах.

"[В 1989 году восточные немцы] выступили за свободные выборы, за свободу слова, за свободу передвижения. … Другими словами, люди в [Восточной Германии] боролись за свое право на демократию, — напомнила Керстин Гаммелин, заместитель главы берлинского бюро Süddeutsche Zeitung. — Но как только стена рухнула, туда были перенесены все западногерманские структуры, и внезапно восточные немцы оказались в проигрыше".

"Вот такой парадокс. Ведь они действительно были очень смелыми и снесли стену, — добавила Гаммелин, закончившая недавно книгу о роли Востока в политике Германии. — Но с другой стороны, их по-прежнему всегда изображают проигравшей стороной".

И хотя АдГ прилагает максимум усилий для привлечения избирателей Западной Германии, в первую очередь она зарекомендовала себя как мощная сила из Восточной: это вторая по популярности партия во всех пяти восточных земли, порой получающая более четверти голосов. Более того, политические деятели партии на востоке, такие как Бьорн Хёке из Тюрингии и бывший лидер партии в Бранденбурге Андреас Кальбиц, как правило, более радикальны, нежели на западе.

При этом Партия зеленых, регулярно занимающая второе место в соцопросах, и, вероятно, войдет в будущую коалицию или даже возглавит ее, на Востоке работает плохо, изо всех сил пытаясь завлечь избирателей за пределами небольшого числа более "левых" городов. Партия Die Linke ("Левые"), наследница компартии, также значительно сильнее на Востоке, чем на Западе, хотя в последние годы из—за подъема АдГ утратила популярность.

И опрос Forsa, проведенный в июне, подчеркнул эту разницу: 26% респондентов в Западной Германии заявили, что проголосовали бы за Зеленых, в Восточной Германии — 12%. Между тем, АдГ является второй по силе партией на востоке с 21%, что в три раза превышает их поддержку на Западе, которая составляет всего 7%. Христианско-демократический союз канцлера Германии Ангелы Меркель — единственная партия, получившая относительно одинаковую поддержку в обеих частях страны: 25% на Западе и 23% на Востоке.

"Даже через 30 лет после воссоединения все так же по—другому, — говорит главный политический аналитик Forsa Питер Матущек. — По—прежнему существуют два разных электората".

Выборы, прошедшие в трех землях в этом году, показали различия в голосовании, и эти различия также усугубила пандемия коронавируса. В середине марта местные выборы прошли в двух западногерманских землях: Баден-Вюртемберг на юге и Рейнланд-Пфальц на западе.

В обеих АдГ понесла тяжелые потери, в то время как победу и там, и там одержали Зеленые. В земле Рейнланд-Пфальц АдГ получила 8,3%, что на 4,3% меньше, чем в 2016 г. Тем временем, поддержка Зеленых выросла на 4% — до 9,3%. В Баден-Вюртемберге Зеленые, возглавлявшие там правительство с 2011 г., улучшили позиции на 2,3% — до 32,6%; АдГ, напротив, потеряла почти треть своего электората — с 15,1% до 9,7%.

Между тем Саксония-Анхальт, где выборы прошли 6 июня, является лояльной к АдГ. Даже с небольшим снижением рейтинга из—за пандемии, крайне правая партия набрала там 20,8% голосов — немного меньше, если сравнивать с 2016 г., но более чем вдвое больше, чем в среднем по стране.

Чем объясняются эти различия? Пусть Вандервиц связывает политический климат Восточной Германии с жизнью местных избирателей при коммунистическом режиме, большинство людей, с которыми я разговаривала, видят в нем следствие событий после падения стены, а не до.

"Постоянный успех АдГ в "новых землях" почти полностью можно объяснить опытом, полученным людьми после 1990 года, — писал социолог Вольфганг Энглер в книге "Кто мы такие: опыт жизни в Восточной Германии". — Не их якобы привычка слушаться лидеров".

У восточных немцев есть множество причин для разочарования. Регион отстает от Запада в экономическом отношении, поскольку там намного ниже зарплата и намного выше уровень безработицы. Большая часть промышленности принадлежит западным немцам или иностранным компаниям, и большинство выехали после падения Берлинской стены. Регион по-прежнему плохо представлен во всех сферах общественной жизни — от советов директоров до средств массовой информации и руководящих должностей в политике.

Добавьте к этому приток беженцев в 2015 и 2016 гг., и это станет отличным местом для такой партии, как АдГ. По мнению Гаммелин, даже несмотря на то, что в Восточной Германии остались очень немногие беженцы, "существовало много опасений, что они придут и люди снова потеряют средства к существованию, которые им удалось накопить. И многие из них проголосовали за АдГ, потому что те пообещали этого не допустить".

АдГ сознательно играет на этом недовольстве, превращая восточногерманскую идентичность в неявную и явную агитацию избирателей в этом регионе. Еще в 2019 г., во время выборов в трех из пяти восточных земель, лидеры АдГ выступили под лозунгом "Завершите революцию" (Vollende die Wende), а агитационные плакаты гласили: "Мы — народ", что стало лозунгом протестов против режима Восточной Германии в 1989 г.

Эта же стратегия была отработана на предвыборных мероприятиях во время кампании в Дессау-Росслау этой весной. Выступая перед сотней или около того (в основном без масок) сторонников на главной городской площади в один из субботних дней, лидеры партий объявили АдГ единственным борцом за права личности и преемником протестующих 1989 г.

"Вы все помогаете творить историю, — сказал собравшимся Андреас Мросек, представляющий АдГ в Бундестаге. — Когда-нибудь в будущем вы сможете сказать своим детям и внукам: "Я помог реальным политическим изменениям".

Мартин Райхерт, еще один депутат Бундестага, еще в 2016 г. говорил о "политическом землетрясении", когда партия впервые вошла в парламент земли Саксония-Анхальт. "Этот результат дал многим в Германии смелость и новые силы", — сказал он. В этом году, в ходе выборов как на уровне земли, так и на федеральном уровне, "речь идет ни о чем другом, как о сохранении наших гражданских свобод и сохранении демократии в Германии, какой мы ее знали в последние годы и десятилетия".

Антье Херменау, бывший член Бундестага от Зеленых, которая вышла из партии в 2015 г., в свою очередь считает, что различиям между Востоком и Западом в структуре голосования есть четкое объяснение. "Это очень просто: Восточная Германия трезво смотрит на реальность, а Запад — грезит", — сказала она. Она также относит свою бывшую партию к тем, кто далек от реальности.

Херменау в своей книге "Взгляд из центра Европы: каким Саксония видит мир", изданной в 2019 г., отчасти объяснила рост популярности АдГ в Восточной Германии: она утверждала, что восточные немцы остаются в большей степени частью Восточной Европы, а не Западной Европы. И это влияет на их подход к политике. Восточные немцы пережили тяжелый переходный период после падения Берлинской стены и в основном стремятся сохранить ту жизнь, которую создали, и по-прежнему скептически относятся к власть имущим и средствам массовой информации.

Лучшим доказательством того, что комментарии Вандервица об авторитарном опыте были необоснованными, отмечает Херменау, является то, что АдГ популярна среди всех возрастных групп, включая молодых людей, которые и не жили в ГДР. В прошлом месяце в Саксонии-Анхальт АдГ получила 17% голосов молодежи в возрасте от 18 до 24 лет, лишь немного уступив ХДС, и 28% голосов молодежи в возрасте от 25 до 34 лет, заняв первое место.

"Нельзя просто говорить, что только старики не полностью приняли демократию. Это чушь, — добавила она. — Молодые люди, которые никогда не жили в [ГДР], также голосуют за АдГ".

Более того, у избирателей в Восточной Германии не столь продолжителен опыт поддержки какой-либо конкретной партии, что и вызывает нестабильность и приводит к тому, что АдГ смогла там укрепиться. "Давних сторонников партии нет — люди меняют партии, когда чувствуют, что это необходимо, — сказала Херменау. — Многие избиратели считают себя потребителями: они голосуют тактически, чтобы поддержать или избежать определенных политических событий".

По мере приближения федеральных выборов в Германии, роль Восточной Германии в определении политического будущего страны снова в центре внимания. Хотя на регион приходится лишь небольшая часть всего электората — в нем проживает всего 12,5 млн человек из 83,2—миллионного населения, — он оказывает несоразмерное влияние на политический диалог, как прямо, так и косвенно.

В условиях жесткой борьбы за то, какие потенциальные коалиции могут быть жизнеспособными, перевес в несколько процентных пунктов для любой отдельной партии может стать решающим фактором. Более того, влияние Востока проявляется не только в урне для голосования: прошлогоднее фиаско из-за неформального сотрудничества с АдГ в Тюрингии в конечном итоге привело к отставке тщательно подобранного преемника Меркель с поста лидера ХДС, что является убедительной иллюстрацией влияния Востока на национальный диалог.

"Если говорить о цифрах, то на Востоке меньше избирателей, чем в земле Северный Рейн-Вестфалия, поэтому в принципе они не имеют реального влияния, — отмечает Гаммелин. — Но я не нахожу это убедительным. На этих выборах, если электоральные констелляции будут предельно жесткими, решающим фактором могут стать группы голосовавших меньшинств".