Борец за свободу слива. Где и как завершится миссия Сноудена

Кто он такой?

Бывший сотрудник ЦРУ и АНБ США Эдвард Сноуден сообщил в своем Twitter, что вместе с женой, Линдси Миллс, подал запрос на получение российского гражданства, не отказываясь от американского. О том, что Сноуден в 2017 году заключил с Линдси Миллс брак в одном из российских ЗАГСов, он уже сообщал в сентябре прошлого года, в интервью газете The Guardian.

Решение получить гражданство России Сноуден объяснил беременностью жены: роды ожидаются в декабре, причем, рожать Линдси намерена в России, так что ребенок получит российское гражданство по месту рождения. "Где бы ни жил наш сын, он должен чувствовать себя дома", — написал Сноуден, уже получивший в конце октября бессрочный российский вид на жительство. Но для его жены пребывание в России пока ограничено сроком действия визы. Эту проблему и должно решить получение супругами российского гражданства.

Коснувшись же темы воспитания будущего ребенка Сноуден заявил, что они с женой намерены оставаться американцами и воспитывать сына в традициях ценностей "той Америки, которую мы любим — включая свободу слова".

Одним словом, история Сноудена развивается вполне благополучно, в духе сериала, воспевающего семейные ценности. Остается, правда, вопрос о том, где пишут его сценарий: в Москве или в Вашингтоне, хотя, возможен, конечно и сериал-буриме. И, кстати, а кто он такой, этот Эдвард Сноуден? Чем он так знаменит, что его решение получить двойное гражданство, рождение ребенка, свадьба и прочие личные дела становятся новостями мирового масштаба?

Маленький человек с большими проблемами

В 2013 году тридцатилетний Сноуден, которому сейчас 37, получил всемирную известность, когда в начале июня раскрыл несколько тысяч, а, возможно, и миллионов, секретных документов Агентства национальной безопасности, тайно скачанных им из закрытой сети этой организации. Документы были предоставлены в распоряжение журналистов Гленна Гринвальда, Лоры Пойтрас, Бартона Геллмана и Ювена Макаскилла, которые опубликовали материалы, основанные на них, в The Guardian, The Washington Post, Der Spiegel и The New York Times. В результате, вся четверка получила мировую славу и была осыпана всевозможными премиями, поскольку документы Сноудена складывались в картину качественно новой, глобальной слежки, основанной на новейших IT-технологиях. Попросту говоря, Сноуден рассказал миру о существовании Big Data, широко распахнув окно Овертона с видом на новые перспективы.

Затем США, аннулировав паспорт Сноудена, точным бюрократическим ударом загнали его в транзитную зону аэропорта "Шереметьево". У российских властей имелось два выхода: выдать Сноудена американцам, причем, ситуация была обставлена так, что это выглядело бы как прогиб Москвы перед Вашингтоном, либо позволить шереметьевскому сидельцу остаться в России. Продержав нежданный подарок, не представлявший с информационной точки зрения уже никакой ценности, чуть больше месяца в транзитной зоне, россияне, без особого восторга, предоставили Сноудену с первого августа 2013 года временное убежище в РФ, год спустя — трехлетний вид на жительство, а в 2017 году продлили его еще на три года. Наконец, в октябре 2020, Сноуден получил уже бессрочный вид на жительство в России и нацелился на гражданство.

Точное место проживания Сноудена засекречено россиянами со ссылкой на соображения безопасности, хотя известно, что он живет то ли в Москве, то ли в Подмосковье. Конечно, о попытках американских спецслужб выкрасть Сноудена либо причинить ему какой-либо вред, речь явно не идет. Но, пряча именитого борца с системой, россияне делают хорошую мину, преподнося его миру как трофей, отбитый у американцев, хотя в действительности им подбросили уже выжатый лимон. Кроме того, они ограждают его от постоянного и навязчивого интереса репортеров и папарацци, избегая лишнего шума в российских интерьерах. Причины тому есть, поскольку роль России в этой истории несколько двусмысленна. Вопрос о том, кому она дала приют: то ли беглому преступнику, то ли своему агенту, то ли ниспровергателю основ и борцу с государственным диктатом до настоящего времени окончательно не закрыт. Чтобы смягчить ситуацию, Москва даже пообещала, что Сноуден не будет вести с российской территории какой-либо деятельности, направленной против США. Наконец, существует и проблема безопасности как таковая: нельзя исключать возникновения вокруг Сноудена разного рода эксцессов, причем, по совершенно неожиданным причинам, вплоть до желания прославиться. Любую такую историю неизбежно повесят на российские власти.

Как следствие, общение Сноудена с окружающим миром протекает преимущественно, онлайн, в нейтрально-виртуальном анонимизированном пространстве. Зато оно весьма глобально по географии и масштабно по объему. Сноуден выступает как эксперт, дает интервью, рассказывая о мотивах своего поступка, продиктованного, по его версии, стремлением защитить право на частную жизнь, ведет большую общественную деятельность и отмечен наградами за неё. Учрежден ряд премий его имени, он стал героем нескольких компьютерных игр. Среди прочего, возглавляет и Фонд свободы прессы из Сан-Франциско, который заявляет своей целью защиту журналистов от взлома и слежки со стороны правительств. Суммируя сказанное, можно утверждать, что Сноуден прочно занял в общественном сознании нишу живого символа борьбы за свободу слова и успешно удерживает её за собой.

Но мировой символ свободы слова парадоксальным образом остается заперт в России – в фашистской стране, где свобода слова крайне ограничена. Любые попытки Сноудена сменить место дислокации неизменно и жестко пресекаются упреждающими действиями США.

В 2016 году Сноуден мягко покритиковал в Twitter пакет законов Ирины Яровой, принятых Госдумой РФ. "Массовая слежка не работает. Этот закон отберет у каждого россиянина деньги и свободу, не улучшив безопасность. Не стоит его подписывать", — написал он тогда. Каких-либо зримых последствий для него это не возымело – так Россия воспользовалась случаем, чтобы продемонстрировать, что свобода слова в ней есть. По крайней мере, она в ней есть для Эдварда Сноудена – но, конечно, лишь до определенных пределов. 

В сентябре 2019 года Сноуден выпустил воспоминания под названием Permanent Record, русский перевод которых доступен по ссылке. В ответ на выход его книги Министерство юстиции США подало против него гражданский иск в американский суд о нарушении соглашений о неразглашении информации, что, с учетом всех предшествующих обстоятельств, выглядело немного странно. И, наконец, 2 сентября 2020 года Федеральный суд США постановил, что программа массового наблюдения американской разведки, разоблаченная Эдвардом Сноуденом, была незаконной. Впрочем, это еще не означает, что все претензии к Сноудену со стороны его бывших работодателей сняты. Во всяком случае, уезжать из России он пока не торопится.

Кто играет Сноуденом?

При непредвзятом взгляде на историю Сноудена — на всю его карьеру в ЦРУ и АНБ, на бегство в Гонконг с украденными у АНБ документами и на цепочку дальнейших событий, происходивших с ним и вокруг него — очевиден их тщательно спланированный характер. Впрочем, самого Сноудена, скорее всего, использовали втемную, умело играя на чертах его характера.

Цели такого слива тоже просматриваются довольно ясно: вброс в обсуждение темы Big Data и постепенное формирование в обществе терпимого отношения к такой практике, а также рассекречивание, под видом скандала, общих деталей американских операций по организации сбора данных, разбавленных продуманной долей дезинформации. Поскольку скрывать операции такого масштаба долгое время невозможно и информация о них в любой момент могла полезть наружу, притом, непредсказуемым образом, упреждающий слив был необходим. 

При этом Россия оказывалась единственным, пожалуй, местом в мире, где Сноудена можно было надежно и безопасно приютить для последующего использования. А оно продолжается: до тех пор, пока Сноуден остается раскрученной, общественно значимой фигурой, он способен влиять на направление дискуссий вокруг свободы слова в эпоху Big Data. И то, что Сноудену помогают оставаться на плаву, обеспечивая ему постоянный новостной подогрев, в том числе и в плане вовлеченности в разного рода скандалы, видно невооруженным глазом.

Россия от присутствия Сноудена на своей территории тоже имеет некоторые бонусы, хотя и минимальные: она разбавляет скверную репутацию ролью убежища для сторонника гражданских свобод. Такое равновесие интересов, несмотря на его очевидную хрупкость, может сохраняться достаточно долго.

Исходя из этого, возвращение Сноудена в США в обозримом будущем выглядит даже менее вероятным, чем успешное воспитание в американском духе его сына, если тот будет жить в России. Все эти планы Сноудена, ставшего частью большой игры, представляются крайне наивными.

Сам Сноуден, безусловно, не перебежчик, сознательной избравший Россию, и уж тем более не российский агент. Сравнивать его с Кимом Филби или Дональдом Маклейном, экстраполируя его дальнейшую судьбу на их жизнь в СССР, было бы некорректно. В наибольшей степени, хотя тоже с существенными оговорками, историю Сноудена можно сопоставить разве что с историей Ли Харви Освальда.

Напомню, что двадцатилетний Освальд, бывший американский морпех, разочаровавшись, по его словам, в западном образе жизни, через Великобританию, а затем Финляндию добрался до СССР. В Москве ему поначалу не поверили и в предоставлении советского гражданства отказали. В ответ Освальд вскрыл себе вены и угодил в психиатрическую больницу. После выписки он, в обмен на советский паспорт, публично отказался от американского гражданства. Став гражданином СССР, Ли Харви Освальд получил квартиру в Минске и стал работать токарем на минском радиозаводе. Но со временем советские реалии ему наскучили, и он запросился назад. В итоге, прожив в СССР с октября 1959 по июнь 1962, Освальд, успевший к тому времени обзавестись семьей, вместе с женой Мариной и дочерью Джун вернулся в США и поселился в Далласе, штат Техас.

22 ноября 1963 года, примерно через 40 минут после гибели Джона Кеннеди, Освальда арестовали по подозрению в убийстве полицейского, а затем заподозрили также и в убийстве президента. Сам Освальд отрицал причастность к обоим убийствам. Два дня спустя, во время перевода из полицейского управления в окружную тюрьму, его застрелил владелец ночного клуба Джек Руби, скончавшийся в тюрьме в 1967 году.

Конечно, такой трагичный финал для Сноудена вовсе не предрешен, и при некоторой удаче он вполне может дожить до старости. Но Сноуден уже никогда не сможет определять своё будущее сам. На раскрутку его образа были затрачены слишком большие средства, чтобы ему позволили выйти из этой игры.