Фальшивый магистр. Как эхо Средневековья напакостило словацкому премьеру

Руководство университета им.Яна Амоса Коменского в Братиславе, проанализировав дипломную работу действующего премьер-министра Словакии Игоря Матовича, официально признало ее плагиатом. Матович, окончивший факультет менеджмента в 1998 году, скомпилировал в своем дипломе отрывки из двух книг, без указания источника, выдав их за собственные труды. Попытки премьера оправдаться, сославшись на технический сбой – мол, собирал он материалы на одном компьютере, а компилировал их уже на другом, и что-то там нажал, а ссылка исчезла — были названы представителем университета "дискредитирующими академическое образование и искренние усилия многих студентов и ученых честно учиться".

В свою очередь, парламент Словакии, рассмотрев вотум недоверия к премьеру из-за возникшего скандала, отставку Матовича не поддержал, вынеся решение о том, что его диплом "не является плагиатом". Решение парламента – это уже серьезно. Отныне Матович сможет с законной гордостью говорить о том, что он не плагиатор так же уверенно и твердо, как некогда герой Гашека сообщал, что он "официальный идиот".

Не последнюю роль в вынесении этого решения сыграло и то, что случай с плагиатом (а, по сути, с фальшивым дипломом о высшем образовании) был в рядах правящей коалиции далеко не первым. Так, действующий спикер парламента Борис Коллар, известный своими связями с мафией, тоже оказался уличен в использовании чужих текстов без ссылки на источник, хотя и его история окончилась ничем. Коллар просто пообещал не использовать впредь перед своей фамилией слово "магистр", и все понемногу заглохло.

Доводы оппозиции о том, что такая практика безнаказанности будет способствовать деградации института высшего образования, услышаны не были. Остается открытым и вопрос о том, что показала бы сплошная проверка дипломов словацких парламентариев. Возможно, что деградация высшего образования в рядах словацких политиков оказалась бы уже не грозящей опасностью, а свершившимся фактом. Ведь если плагиат Матовича всплыл еще в 2012 году, и только усилия его дипломного руководителя, Йозефа Коморника, смогли тогда заморозить расследование, то скандал с Колларом стал прямым следствием каминг-плагиата в дипломе магистра экономики, депутата от партии "Мы – семья" Петры Кристуфковой, полученном в прошлом, 2019 году. Кристуфкова защищала диплом у того же преподавателя, что и Коллар. И в этом же году – вот так уж совпало — скончался и Коморник, как оказалось, крышевавший всю схему с липовыми дипломами.

Впрочем, говорить о "деградации образования" в данном неполиткорректно. Напротив, в принципе и по большому счету, все происходящее вокруг дипломов о высшем образовании совершенно закономерно. Заглохший скандал с плагиатом стал прямым следствием того, что публичная политика стремительно прогрессирует в крайний популизм, эксплуатирующий самые темные стороны человеческой натуры. Но если все культуры, и все шкалы моральных оценок равны, то темные – не обязательно плохие! Это простая культурная особенность, которую следует уважать. Да, они темные – и что? Разве не "BLM!" стал лозунгом дня и эпохи? И, согласитесь, было бы до крайности примитивно толковать этот лозунг только в узкорасовом смысле.

Так вот, процесс перерождения публичной политики, конкурирующей за голоса социально ответственных избирателей, в популизм, конкурирующий за голоса людей совершенно свободных, в том числе, и от всякой социальной ответственности, уже захватил весь мир, и нам ли, украинцам, не знать об этом. На фоне торжествующего экологизма, когда знания, опыт и достигнутые успехи не решают ничего, а быдловатые — без отрицательных коннотаций, а в смысле близости к естественному поведению в животном мире, — выходки, способные рассмешить невзыскательную, и, опять же, в хорошем смысле, — публику, решают все, и прямиком ведут к победе, наличие настоящего диплома о высшем образовании играет скорее в минус, чем в плюс. Что может знать такой умник о том, как в действительности живет народ и чего он в действительности хочет? Конечно, полностью поддельный диплом, на собственноручно заполненном бланке с печатью, купленном где-нибудь в подземном переходе, был бы в этой ситуации предпочтительнее. Но даже простой плагиат – уже существенный шаг вперед.

Обладание фальшивым дипломом, пусть даже, на первых порах, и не полностью поддельным, находится и в очевидной гармонии с политической практикой популистского блока партий "Обычные люди и независимые личности" (OLEANO), к которому принадлежит Матович. Еще в большей степени такое обладание гармонирует с принадлежностью к партии "Мы – семья", в случае Бориса Коллара и Петры Кристуфковой. В самом деле: ну какие дипломы нужно предъявлять внутри семьи? И почему по-настоящему независимая личность не может сама выдать себе диплом? Ведь если любой мужчина и любая женщина в современных демократических странах могут без помех, просто своим решением, объявить себя лицом противоположного пола и выправить на то официальные документы, став трансженщиной или трансмужчиной соответственно, то почему невозможно самоприсвоение себе ученой степени трансмагистра? Ведь очевидно же, что логика тут совершенно одна и та же, и легализуя одно, мы должны немедленно легализовать и другое. Более того, прозревая вперед, можно предвидеть, что уже в недалеком будущем степень магистра станет компрометирующим клеймом, говорящим о том, что ее владелец склонен к дискриминации своих сограждан по принципу интеллекта (и даже появится термин "интеллектист", по аналогии с "расистом"), а степень трансмагистра будет неизменным поводом для законной гордости. Немало магистров при этом попытаются переаттестоваться в трансмагистры. Но узки будут двери в дивный новый мир и тесны ряды избранных. И, где-то в другой Вселенной, покойный Кафка, взглянув на новости от нас, и желая обсудить их с покойным Оруэллом, обратится к нему со словами: "Коллега, хочу спросить у Вас как документалист – у документалиста…".

Таким образом, для ворчания нет оснований. Пусть древние реликты прошлого и несозвучные времени адепты академической науки, которую, в чем уже можно не сомневаться, скоро упразднят как оскорбляющую чувства неграмотных меньшинств, выражают себе недовольство и недоверие новому поколению честных политиков, которые покончат с коррупцией, и вообще со всем. Им уже недолго осталось их выражать, и им не остановить тяжелую поступь прогресса. Абсолютное же большинство избирателей отлично знают, за кого им следует голосовать, а их избранники – как себя надлежит себя вести, будучи избранными.

И только одно в этой истории вызывает недоумение: почему вообще дело дошло до скандала и до попытки выразить вотум недоверия народному премьеру, трансмагистру Матовичу? WTF?

Действительно, случись такое в Украине, скандал угас бы на самом раннем этапе, не став даже мимолетной темой в СМИ. Одного звонка из Министерства образования в ректорат университета, имени хоть Яна-Амоса, хоть Мендель-Ермака, да хоть кого угодно еще, хватило бы, чтобы наглухо закрыть вопрос. Зачем же, спрашивается, в Словакии надо было трепать нервы уважаемому и независимому человеку, и даже двум? Что у них там вообще происходит?

Ответ предельно прост: в Словакии еще не изжит такой рудимент мракобесного Средневековья как автономия университетов. Этот пережиток темного времени, когда университеты открывали монархи, даря им кучу привилегий и даже, иной раз, крепостных (хорошо еще, что хоть не пленных мавров), а студенты должны были в обязательном порядке носить меч, внезапно дал о себе знать в нашем просвещенном XXI веке.

Впрочем, эта ужасная дикость скоро навсегда канет в прошлое. Недаром же Коллар, выбравшись из скандала с дипломом, пообещал, что реформа образования, которой он до этого не придавал большого значения, станет теперь для него одной из наиболее приоритетных тем.