Мекзит за Брекзитом. Почему принц Гарри и Меган Маркл хотят уйти, чтобы остаться
То, что брак принца Гарри с Меган Маркл принесет много сюрпризов, было ясно с самого начала. Первым сигналом стала любовь Меган к чесноку, полностью исключенному из списка продуктов, употребляемых королевским семейством. Не все просто и с Гарри, которого на самом деле зовут Генри (имя Гарри было его домашним прозвищем, ушедшим в народ).
Двое сыновей принца Чарльза и его первой жены принцессы Дианы - Уильям, 36 лет, второй по очередности претендент на престол, и Генри-Гарри, 34 лет, номер шестой в списке претендентов после своего отца, старшего брата и трех его детей, - поделили образы "вероятного претендента" и "народного принца". Для поддержания имиджа британской королевской семьи в наш зыбкий и ломающий традиции век такой шаг был вполне рационален. При этом Уильям, учитывая, что его отцу, Чарльзу уже за 70, может легко перейти с номера 2 на номер 1. Зато пятое место Гарри фактически не оставляет ему шансов - если только не брать во внимание катастрофу, которая выкосит все семейство Уильяма. Вместе с тем, народный же образ одного из формальных наследников способствует теплому отношению к королевской семье, сближая ее с подданными.
Этот образ формировался сознательно. Его кирпичиками стали и домашнее прозвище Гарри, "просочившееся" из семейного круга, и служба авианаводчиком в британском контингенте в Афганистане, и, по большому счету, даже женитьба на Меган Маркл, более "народной" во всех смыслах, чем супруга Уильяма Кейт Миддлтон.
Любые случайности здесь исключены. Вся жизнь членов британского королевского дома строго регламентирована, роли распределены, а тех, кто не хочет или не может играть по правилам, убирают со сцены, иной раз и грубо, как это случилось с принцессой Дианой. Каждая из позиций в этой партии имеет свой смысл и необходима для сохранения британского дома как целого. А в плане человеческом каждая из них имеет свои плюсы и минусы. Бесспорный плюс позиции "народного принца" - большая степень личной свободы. Бесспорный минус - отсутствие перспектив. При этом у Гарри есть перед глазами пример его отца - вечного наследника, несмотря на первый номер в очереди на престол.
Для того, чтобы смириться с таким положением, нужно быть человеком совсем лишенным амбиций. Но такой человек не сможет нести на себе харизму, необходимую для роли "народного принца". Эта несовместимость требований и породила внутренний конфликт, который мы сейчас наблюдаем.
В поисках выхода Гарри, несомненно, с подсказки Меган, наметил для себя новую позицию на доске с большей свободой действий. При этом он не хочет уходить из королевского дома и из списка претендентов на престол, хотя и допускает, вероятно, такой поворот событий.
Однако допускать как вариант и сознательно идти на такой шаг - вещи разные. Реши Гарри уйти - и никакая королева не смогла бы ему в этом помешать. Существует процедура такого выхода, когда бывший престолонаследник снимает с себя все права на трон. Есть и прецедент, притом недавний: король (не принц, а уже король!) Эдуард VIII в 1936 году отрекся от престола в пользу брата Георга, ставшего новым королем Георгом VI, отцом нынешней королевы Елизаветы II. И все это ради брака с дважды разведенной Уоллис Симпсон, урожденной Уорфилд.
Но сейчас о таких страстях речи нет. Принц Гарри, насколько можно судить о его планах, хочет лишь немного изменить правила, создав новый институт такого себе "полупринца" - вроде бы и входящего в список претендентов на престол, но финансово независимого, живущего отдельно, в меньшей степени подверженного регламентным ограничениям.
И вот, на совместной странице в Instagram герцога и герцогини Сассекских (официальный титул Гарри и Меган) появилось следующее заявление: "После долгих месяцев размышлений и внутренних дискуссий мы решили в этом году осуществить изменение, начав играть новую прогрессивную роль в этом учреждении. Мы намерены перестать исполнять обязанности "старших" членов королевской семьи и работать, чтобы стать финансово независимыми, продолжая при этом полностью поддерживать Ее Величество Королеву".
Итак, еще раз: о выходе за пределы "учреждения", сиречь, британского королевского дома, речь пока не идет. Гарри всего лишь хочет получить разрешение на "новую, прогрессивную роль", оставшись в рамках старых правил игры.
При этом размышлениями и внутренними дискуссиями Гарри&Меган не ограничились. Еще в июне 2019-го они подали запрос на регистрацию собственной торговой марки Sussex Royal, и в декабре получили свидетельство о ее регистрации. Под этой маркой они, как сообщил "The Independent", смогут выпускать одежду, журналы и открытки.
Едва ли Гарри, не будучи женат, решился бы на попытку сломать устоявшиеся рамки, учинив против бабушки Елизаветы тихий, но несомненный бунт. Так что написание Гарри&Меган имеет право на жизнь: Гарри в этом тандеме обеспечивает возможности, Меган - решимость и энергию, а всё происходящее вполне можно назвать Мекзитом по аналогии с эпическим разрывом Британии с континентом. И, поскольку поженились они совсем недавно, 19 мая 2018 года, надо признать, что Меган Маркл удалось в рекордно короткие сроки сделать очень и очень многое для разрушения устоявшегося в британском королевском доме порядка вещей.
Мелкие бунты у Меган были и раньше - британские СМИ регулярно уличали герцогиню Сассекскую в нарушениях протокола: то она самостоятельно закрывает за собой дверь автомобиля, то носит черное, то не стесняется публично демонстрировать чувства к мужу. Но то были мелочи. А вот попытка выйти из-под королевского финансового зонтика - это уже серьезно.
Британская монархия в XXI веке - институт, целиком стоящий на традиции, и в этом она похожа на церковь. Кстати, собственная церковь, англиканская, в ее составе тоже есть. Такие учреждения всегда очень настороженно относятся к переменам, поскольку хрупки по самой своей сути. Слом любой традиции в них сопряжен с риском: маленькая соломинка может оказаться балкой, на которой держится все. Сейчас же речь идет не о соломинке, а об очень принципиальном шаге - уходе наследника престола. Неважно, под каким номером, но, теоретически, все-таки возможного наследника. Уходе на вольные хлеба, с публичной декларацией того факта, что он живет не на средства, выделяемые британским правительством на расходы королевской семьи из прибыли, приносимой владениями, принадлежащими короне, а на свои собственные.
Несомненно, Елизавета II знала об этих планах заранее - и выразила неодобрение, убрав фото Гарри&Меган со стола в кабинете в ходе рождественской фотосессии. Вероятно, были проведены и неофициальные увещевательные беседы. Но Гарри&Меган решили идти до конца и выступили с публичным заявлением, что качественно изменило ситуацию.
Сейчас на сайте британского королевского дома появился комментарий Елизаветы II о том, что "обсуждение с герцогом и герцогиней Сассекскими находятся на ранней стадии". "Мы понимаем их желание использовать другой подход, но это сложные вопросы, для решения которых потребуется время", - заявила королева.
Какие могут быть приняты решения и о чем? Первое - о том, может ли наследник престола быть финансово самостоятельным. Это слишком рискованный шаг с точки зрения имиджа монархии, и, скорее всего, ответ будет отрицательным.
Второе - если Гарри уже не наследник престола, то в каких отношениях с британским королевским домом он может оставаться и какие титулы носить?
Здесь можно уверенно предсказать, что с титулом герцога и герцогини Сассекских Гарри&Меган придется расстаться. Но они наверняка получат новый титул. Для примера: Георг VIII после отречения получил титул герцога Виндзорского.
Третье - сохранит ли при этом статус наследника престола сын Гарри&Меган Арчи? Вероятно, да. Хотя это самый сложный вопрос, поскольку в этом случае внутри британского королевского дома как раз и возникает новый институт. Но на такую осторожную новацию Елизавета может и пойти, правда, обставив ее рядом условий - о чем, вероятно и пойдут переговоры. Арчи, при этом получит, по всей вероятности, титул герцога Сассекского.
Самый интересный в этой истории будущий статус принца Гарри. Отдалять его от королевского дома в той же степени, что и Эдуарда VIII, едва ли станут. В образ "народного Гарри" вложено слишком много сил - и этот образ нужен, без него имидж королевского дома получает крайне нежелательный перекос. К тому же, времена уже не те, что прежде, да и ситуация не настолько однозначна, как в случае с Эдуардом VIII. Так что компромиссное решение здесь - самое вероятное. Но даже такое компромиссное решение будет иметь множество имиджевых последствий и сейчас в британском королевском доме внимательно взвешивают все его уязвимости, плюсы и минусы.
