Мексиканский легалайз. О чем хочет договориться с наркокартелями президент Обрадор
Новоизбранный президент Мексики Андрес Мануэль Лопес Обрадор по прозвищу Амло – по начальным буквам имен, выговаривать которые мексиканцам лень, – в ходе победной речи по результатам выборов, состоявшихся 1 июля 2018 г., пообещал решить проблему наркоторговли, договорившись с наркокартелями. Комплекс мер, который он предложил, включает широкую амнистию, а также легализацию производства наркотиков: марихуаны – без ограничений, а опиума – в медицинских целях.
"Неудачная стратегия борьбы с насилием изменится, – заявил Амло. – Мы будем стремиться искоренить причины, которые вызывают насилие". Амло пообещал, что его команда, начав работу, немедленно приступит к консультациям с правозащитниками, религиозными лидерами и ООН, чтобы разработать "план примирения и достижения мира". Он также заявил, что его правительство не будет рассматривать захват наркобаронов, возглавляющих соперничающие картели, как приоритетное направление работы, а сосредоточится на обеспечении общественной безопасности и снижении уровня насильственных преступлений. План выглядел крайне расплывчатым, но на подготовку конкретных действий у Амло было пять месяцев: его официальное вступление в должность состоялось 1 декабря.
Сейчас, после пяти месяцев подготовки и двух месяцев пребывания Амло у власти можно сделать первые выводы о том, будет ли работать предложенный им механизм.
Нарковойна в Мексике: что и как
Что бы ни запретили в США: алкоголь, дешевых сезонных рабочих, наркотики или что-то еще, все это завезут туда из Мексики контрабандой. Методы незаконного преодоления мексикано-американской границе имеют давнюю историю и отлично отлажены. Несмотря на потери, контрабандисты переигрывают пограничников.
В 1980-м США начали ломать колумбийский наркотрафик, а в 1990-х разгромили два крупнейших тамошних картеля – Медельинский и Кали. Тогда наркобароны решили переместить производство в Мексику, которая по климатическим и географическим параметрам была не хуже. Перенос прошел успешно, и в сочетании с близостью к США и налаженной системой контрабанды породил в Мексике бум наркопроизводства. Сейчас мексиканские производители – главные поставщики в США марихуаны, кокаина и метамфетамина и соперничают за лидерство с афганскими героиновыми поставками. Через сеть мексиканских картелей продается большая часть наркотиков, поставляемых в Штаты вообще, не только из Мексики. Успеху способствовала близость с США, большая диаспора с актуальными связями в Мексике, потоки легальных и нелегальных трудовых мигрантов и хорошо натоптанная граница.
Мексиканские наркокланы, первоначально бывшие младшими партнерами колумбийских, после разгрома Медельинского картеля вышли в "первую линию". При этом проявились две тенденции:
- Наркокартели, заполнив рынок, начали соперничать и воевать между собой.
- Они устремились к полному контролю над своей территорией, коррумпируя, разлагая и вытесняя государственные структуры и создавая собственные, конкурирующие с ними. Особенно сильно это отличало наркобаронов "первого призыва" большинство из которых вышло из низов. Так, глава картеля "Синалоа" Хоакин Гусман – "Эль Чапо", "Коротышка", – строил в Синалоа школы, больницы и дороги.
Подкупая и задабривая мексиканскую "вату", падкую, как и любая "вата", на халяву, наркокартели уничтожали любых гражданских активистов, не только противостоящих им, но и просто не ставших частью их производственного цикла.
Успехи наркокартелей по созданию "Нарко-Мексики" оказались столь велики, что президент Фелипе Кальдерон, вступивший в должность 1 декабря 2006 г., был вынужден начать войну с наркомафией с привлечением армейских подразделений. Война не имела успеха по причине глубокой коррумпированности властей. К тому же большая часть мексиканских обывателей была недовольна только собственным положением в сложившейся системе отношений, считая ситуацию в целом удовлетворительной.
Действительно, если наркотики уходят в США и травят в основном зарвавшихся гринго, а наркокартели, мягко говоря, не поощряют наркоманию на своей производственной территории, и если каждый мексиканец может, в принципе, войти в систему наркоторговли и заработать там больше, чем он мог бы получать в любой отрасли легальной экономики, то в чем тут повод для недовольства? Риски, разумеется, есть: можно попасться полиции, погибнуть в разборках между картелями и внутри них, быть заподозренным в нелояльности или быть убитым – и так далее. Но сожаления наступают тогда, когда это случается, а до той поры каждый отдельный винтик в механизме поставки наркотиков полагает себя бессмертным.
Что же до гражданских свобод, которые наркокартели уничтожают вместе с их сторонниками, то для ваты, как известно, это звук пустой. Как писал один комсомольский поэт, перехитривший всех и скончавшийся в США, "свобода нужна образованному, неграмотному – жратва". Образованный же слой в Мексике ничтожен, его голос не слышен у избирательных урн. Бал правят бандиты, популисты и коррупционеры, близкие и понятные простому народу, плотью от плоти которого они являются.
На этом фоне наркокартели вели и ведут успешную селекцию госслужащих всех уровней по принципу "серебро или пуля", последовательно – и принципиально, не считаясь с расходами, – уничтожая тех, кого не удается подкупить. Как следствие, госаппарат Мексики окончательно разложился. Наглядной демонстрацией этого разложения стал случай в городе Игуала 26 сентября 2014 г., где 43 студента сельского педагогического училища, протестовавшие против сокращения расходов на образование, были задержаны полицией и переданы наркокартелю. Их убили на городской свалке, тела сожгли, а останки выбросили в реку. Несмотря на массовые протесты с требованием отставки президента Ньето, сменившего в 2012 г. Кальдерона, дело закончилось ничем.
Недавно на суде над Гусманом, который сейчас идет в США, всплыла история о взятке в $250 млн, полученной Ньето при вступлении в должность от картеля Синалоа. И хотя она основана только на показаниях Эль Чапо, причем окружение Ньето все отрицает, а сам он гордо молчит, целый ряд фактов косвенно подтверждают, что Гусман сказал правду. Впрочем, даже если Ньето был неподкупен, это ничего не меняет. Примеры разложения госорганов встречаются в Мексике на каждом шагу – так, группа спецназовцев, прошедших все стадии отбора и проверок на лояльность и обученных в США методам борьбы с наркотрафиком, решила заняться более доходной деятельностью, для чего, используя полученные знания, организовала наркокартель Los Zetas.
Общий вывод звучит безнадежно: госаппарат Мексики нереформируем, его можно только распустить. Но качество мексиканского общества таково, что новый аппарат будет еще хуже.
Взгляд из США: дело не в наркокартелях
По официальной статистике, более 24 млн американцев принимают запрещенные вещества, но большинство лишь балуются марихуаной, которую сейчас повсеместно легализуют, не видя в ней угрозы. А вот с опиоидами все обстоит сложнее.
В 2016 г. в США от передозировки сильнодействующими веществами погибли 64 тыся. человек – на 20% больше, чем в 2015-м, в разы больше, чем в 1990-х и больше, чем за все годы войны во Вьетнаме (58 тыс.). Изменилась и структура спроса: впервые после героиновой эпидемии начала 1970-х героин вытеснил кокаин. Ситуация стала меняться в середине 2000-х в ответ на усиление контроля над легальными опийсодержащими препаратами, проводившими к "аптечной" наркомании. Не сумев достать привычные таблетки, многие наркоманы и перешли тогда на героин.
По приблизительным оценкам властей, героиновых наркоманов с тяжелой формой зависимости в США от 0,4 до 1,5 млн, и большинство из них начинали с лекарств, прописанных врачами. Еще примерно у 2 млн американцев есть зависимость от опиоидных препаратов, которые они получают по рецепту, а 95 млн человек принимали их по рецепту в течение последнего года. В 2001-2007 гг. две трети смертей от передозировки опиоидами приходилось на лекарства, выписанные врачами. В мае 2017-го власти Огайо обвинили ряд компаний в намеренном распространении опиоидных препаратов, вызывающих зависимость. По мнению чиновников, Teva Pharmaceutical Industries, Johnson & Johnson, Endo Pharmaceuticals и Allergan лоббировали свои интересы среди врачей, чтобы те прописывали пациентам опиоидные медикаменты: оксиконтин, оксикдон, фентанил и другие. Компании не просто умалчивали о побочных эффектах, но выпускали рекламные ролики, в которых отрицали риск от приема опиоидов и описывали их преимущества перед другими препаратами. К 2012 г. на одного пациента, включая грудных детей, в среднем выписывалось 68 таблеток с опиатами в год. К 2016 г. смертность от передозировок опиатов выросла на 25%.
Сегодня типичный потребитель героина – женщина из среднего класса от 40 до 50 лет, долго принимавшая, к примеру, оксиконтин – скажем, после перелома, и перешедшая на нелегальную альтернативу, которая дешевле в 10-16 раз. Фармацевты сделали ответный ход, выбросив на рынок дешевый и разрешенный по рецепту фентанил, который в десятки раз сильнее героина. Правда, и шансы на спасение при передозе фентанилом значительно меньше. От фентаниловой передозировки умер весной 2016 г. американский певец Принс, что громко обсуждалось в медиа.
Но и наркодилеры готовят ответный удар, осваивая собственное производство фентанила, который станут продавать, естественно, без рецепта и, скорее всего, еще дешевле, чем официальный. По оценкам экспертов опиоидная эпидемия в США все еще на подъеме, а спрос на нелегальные наркотики превышает предложение. Что же касается борьбы с ними, то, согласно исследованию The Benefits and Costs of Drug Use Prevention, проведенному RAND, программы профилактики и реабилитации в 10 раз эффективнее, чем уничтожение плантаций и перекрытие каналов поставок. Если при борьбе "в лоб" $1 млн затрат изымает из оборота 10 кг тяжелых наркотиков, то $1 млн, потраченный на профилактику, сокращает потребление на 100 кг.
Почему наркотрафик нельзя легализовать и чего стоят обещания Амло?
Обрадор стал первым левым президентом Мексики за 70 лет. Впрочем, большинство политологов сходятся на том, что его левизна – лишь маска популиста. По сравнению с Амло Юлия Тимошенко или Владимир Зеленский – скучны, скупы на обещания и слишком ответственно относятся к каждому слову, сказанному публично.
Сила Амло в том, что он предлагает простые выходы и объяснения, понятные каждому. Если его критикуют в прессе, значит, журналисты продались мафии или олигархии. Если США грозят торговой войной, то Амло "приведет их в чувство". Если его выберут – мексиканцы проснутся в новой стране: свободной и безопасной. Амло пообещал искоренить коррупцию, повысить пенсии вдвое и обеспечить Мексику всеми видами продукции собственного производства. А также, как мы помним, договориться с наркокартелями, обеспечив им переход в легальный сектор экономики.
Но тут есть две трудности. Точнее – две с половиной. Первая – Конвенция ООН 1961 г. об обороте наркотических веществ, которую подписала в том числе и Мексика. Вторая – тот факт, что 98-99% стоимости героина возникают в процессе его нелегальной транспортировки, то есть покупатель, по сути, платит за конспирацию. Так что если опиум легально продать в медицинских целях, то доходы наркокартелей упадут примерно в 50 раз. Собственно говоря, никто не мешал и им самим легализоваться и организовать такую продажу. На легальном рынке есть спрос на опиум и незаполненные ниши там тоже есть. Но уровень цен другой – и картели просто не хотят.
И наконец, полпричины. Представим, что кто-то предпримет попытку скупать опиум у фермеров, выращивающих его, на сегодняшний день, нелегально, предложив хорошую по сравнению с наркокартелями, цену плюс легализацию. Долго ли проживет такой смельчак, а также и фермеры, решившиеся продать ему свой урожай? Сходная ситуация и с марихуаной. Иными словами, система нелегальных поставок будет защищать себя и свой нелегальный статус, поскольку именно он обеспечивает ее сверхдоходность.
Народные дружины и другие народные средства
Как уже было сказано, мексиканская наркоторговля глубоко народна. Вокруг нее сложилась и своя культуру – наркокорридос. Корридос – народная баллада, и если в эпоху Мексиканской революции 1910-1917 гг. их пели о народных заступниках Вилье и Сапате (те еще были бандиты, честно говоря, но вожди крестьянских восстаний и не бывают другими, Нестор Махно тому пример), то сейчас их поют о бойцах и командирах наркоармий. Наркобароны щедро финансируют эту субкультуру, даже спонсируют художественные фильмы о своих подвигах с обилием народных песен.
Правда, если наркобароны первого поколения были людьми "близкими к населению" и демонстрировали, отчасти искренне, отчасти из трезвого расчета заботу о земляках, то новая поросль, "наркоджуниоры", от народа далеки и внедряют методы эффективного менеджмента. Это породило недовольство в низах, и на фоне бессилия государства привело к созданию в ряде регионов Мексики, прежде всего в штате Мичоакан, отрядов народной самообороны. В Мичоакане самооборону организует и финансирует Ассоциация производителей авокадо. Юридически деятельность этих отрядов столь же незаконна, как и наркомафии, но они немного сбили с нее спесь, продемонстрировав на нескольких нарколидерах действие пули, попадающей в голову. Государство стало лавировать уже между двумя незаконными силами. Впрочем, наркомафия пока сильнее. Вот если бы авокадо запретили, и их пришлось бы везти в США нелегально, это изменило бы ситуацию.
Но, победив наркомафию - даже истребив ее поголовно, "оборонщики", окрепнув в этой борьбе, испытают большой соблазн занять ее место. И нет уверенности, что они и смогут, и захотят этому соблазну противостоять.
Еще одной альтернативой наркокартелям выглядит команданте Маркос, рулящий во главе Сапатистской армии национального освобождения штатом Чьяпас на юге Мексики: наркомафии там нет, а к государству, если оно не лезет в их дела, сапатисты относятся иронично-благодушно – впрочем, лучшего власти и не заслуживают. Но при ближайшем рассмотрении видно, что наркокартели посчитали себе дороже связываться с отмороженными леваками, разыгравшими карту индейского регионализма, ради засушливого Чьяпаса.
В целом ситуация для Мексики выглядит убийственно в прямом и переносном смысле. В стране с 2006 г. по факту идет война наркокартелей против государства, гражданского общества и друг с другом. Число жертв перевалило за 200 тыс. человек. Стратегических успехов нет, несмотря на многомиллиардную помощь США, оказываемую начиная с 2008 г. Более того, ситуация ухудшается. Тактические успехи по разгрому отдельных группировок и посадке их лидеров - например Гусмана - приводят лишь к новым вспышкам насилия из-за войн за освободившуюся территорию. Легализовать наркоиндустрию не позволят в первую очередь сами наркобароны. Государство по факту развалено.
Самостоятельно Мексика с этой проблемой не справится. Ее единственная надежда – на то, что в США, перепробовав неработающие методы, возьмутся за фармкомпании и врачебное сообщество, заставив их сократить нишу легальных опиоидов. Но надежда слабая.