Неглубокая заморозка. Кто и почему тормозит возобновление помощи Украине
Забуксовавший в Конгрессе законопроект об оказании военной помощи Украине, Израилю и Тайваню уже третий месяц вызывает восторженную истерику у российских пропагандистов, предрекающих Украине крах. Но так ли это? Насколько велика реальная опасность, и что мы можем предпринять в ответ?
Визит в США Владимира Зеленского, в ходе которого он, в числе прочего, выступил в Конгрессе, является попыткой разблокировать американскую помощь. Насколько эта попытка будет успешна, станет ясно в ближайшие дни. Но возможности Украины влиять на ситуацию довольно ограничены, поскольку причины приостановки финансирования носят со стороны США сугубо внутриполитический характер.
Президент Джо Байден подал Конгрессу запрос на дополнительные расходы в размере 106 миллиардов долларов вскоре после нападения ХАМАС на Израиль 7 октября. Более половины денег в предложенном пакете было предназначено для помощи Украине. Но дебаты вокруг одобрения этого запроса зашли в тупик из-за встречных требований республиканцев об ужесточении миграционной политики на мексиканской границе.
Помощь союзникам и проблемы с мигрантами
Прямой связи между ними нет, и увязка военной помощи и миграционной политики в единый пакет для обсуждения, по сути, является формой шантажа, предпринимаемого со стороны Республиканской партии. Но для такого поведения у республиканцев, равно как для отчаянного сопротивления у демократов, есть серьёзные причины. Обе партии оказались заложниками выборов 2024 года, и растущего бюджетного дефицита, вынуждающего поднимать порог госдолга США, что ведет к катастрофическому росту расходов на его обслуживание.
Типичный электорат демократов включает недавних мигрантов, зависимых от различных социальных программ, продвигаемых преимущественно Демократической партией. При этом, в ряде штатов лицам без гражданства уже сейчас разрешается принимать участие в выборах на местном уровне.
В свою очередь, типичный электорат республиканцев, хотя и несколько размытый за последнее время, в массе своей не пользуется социальными программами, привлекающими недавних эмигрантов. Республиканская электоральная база состоит, в основном, из рабочего класса и пенсионеров, и критически зависима от пенсионных программ.
Но экономическая ситуация требует корректировки массива социальных пособий в сторону урезания. После длительного периода, в течение которого низкие процентные ставки позволяли правительству занимать посредством эмиссии облигаций, триллионы долларов, не увеличивая при этом до непомерной величины расходы на обслуживание госдолга, процентная ставка по 10-летним облигациям достигла 4,5%. Это превращает выплаты по долгам в эквивалент второго Министерства обороны. И пенсионные программы, поддерживаемые республиканцами, всё более жестко конкурируют с социальными программами для новых граждан США и мигрантов, продвигаемых демократами.
Такая конкуренция порождает конфликт электоральных интересов двух партий накануне президентских выборов, и эта ситуация действительно опасна для Украины. Она тем более опасна, что альтернативных вариантов финансирования, способных обойти вето Конгресса, сейчас практически нет. Программа ленд-лиза, так и не заработавшая за ненадобностью, уже истекла, и нуждается в возобновлении на 2024 год. Поддержка только со стороны ЕС, без участия США, была бы возможна в течение примерно полугода – но и она под вопросом из-за обструкционистской позиции Венгрии, а также, с большой долей вероятности, и Австрии. Создание коалиции только из числа стран, поддерживающих Украину, на базе того же Рамштайна, упирается в ограниченные возможности европейского ОПК и в экономические проблемы Европы, во многом сходные с американскими. Всё это совпало с накоплением на Западе, и, в особенности, в США, ряда претензий к Украине, до некоторой степени обоснованных.
В свою очередь, в Кремле, видя сложную ситуацию, возникшую в связи со снижением потока западной помощи, усиливают давление на Украину всеми возможными способами, откровенно играя ва-банк. К этому Москву побуждают и приближающиеся "выборы Путина" в марте следующего года, к которым Кремлю нужно предъявить россиянам хоть какие-то успехи. Кроме того, даже в случае успешного преодоления сопротивления республиканцев в Конгрессе, и достижения компромисса между партиями, размеры помощи Украине неизбежно будут урезаны, просто по логике предвыборной конкуренции.
Всё это, вместе взятое, ведет к тому, что 2024 год, даже при наилучшем для Украины сценарии из числа возможных, станет для нас годом глухой обороны. Контроль за целевым использованием западной помощи будет строже, а советы по действиям Украины на поле боя приобретут более обязательный характер. При этом, по меньшей мере, до мартовских выборов в РФ, а, возможно, и до президентских в США, Россия будет использовать все имеющиеся в её распоряжении средства для прорыва украинской обороны "здесь и сейчас", совершенно не считаясь ни с большими потерями, ни с отдаленными последствиями этих решений. В Кремле понимают, что второго шанса добить Украину у них, скорее всего, уже не будет. Давление на нас будет включать не только фронтовые операции, но и информационные диверсии, кибервойну, а также попытки раскачки Украины изнутри. Особенно жестким российским атакам будут подвергаться, и, собственно, уже подвергаются мобилизационные мероприятия. Иными словами, ближайшие полгода станут, по всей видимости, самым сложным периодом войны. Возможно, даже более сложным, чем её начальный этап.
Именно это, насколько можно судить, и доводили до сведения президента Зеленского в ходе его визита в Вашингтон.
Чего ждать от Вашингтона
И всё же – когда будет преодолено вето Конгресса? И каковы наши перспективы в дальнейшем?
К сожалению, никаких гарантий по поводу возобновления финансирования дать невозможно. Ситуация действительно очень и очень серьёзная. Как показывает исторический опыт, внутренние проблемы США всегда превалируют над внешнеполитическими. Так, ленд-лиз в годы Второй Мировой войны заработал в полную силу только после удара по Пёрл Харбору в декабре 1941, хотя закон о нём был принят ещё в марте.
В нашу пользу работает тот факт, что большинство граждан США всё-таки поддерживают сопротивление агрессивным планам России, в которой на Западе всё отчетливее видят реинкарнацию Третьего Рейха. С электоральной точки зрения республиканцам будет невыгодно "уронить" Украину в обстоятельствах, когда это может быть поставлено им в вину, и, компромисс, скорее всего, будет найден. Хотя в рядах GOP и есть политики, выступающие за размен Украины на другие договоренности с Москвой, но группы их поддержки всё-таки составляют меньшинство.
Вместе с тем, преодоление вето Конгресса закроет вопрос о получении помощи со стороны США только на 2024 год. А возможная победа Трампа на выборах в конце 2024 года может означать конец американской помощи Украине в 2025, хотя это и не обязательно.
Сейчас Трамп избегает подробного комментирования своих действий на российско-украинском направлении в случае возвращения в Белый дом. Он ограничивается лишь обещаниями закрыть проблему войны в Украине за несколько суток. То, какие именно действия он предпримет, остается фактором неопределенности. И дело тут не в том, что Трамп являет собой неразрешимую загадку, а всё в том же приоритете внутренних проблем США над внешними, традиционно более выраженными в политике республиканских администраций по сравнению с демократическими. Это означает, что при определенных условиях Трамп может даже увеличить помощь Украине и ужесточить отношение к России. Но, может и, напротив, пойти на компромисс с Москвой за наш счёт. В этом случае мы окажемся перед угрозой принуждения к сдаче Крыма и четырех областей, которые Россия уже объявила частью своей территории. Затем, по всей вероятности, на несколько лет наступит хрупкий мир, после чего Москва попытается добить Украину уже окончательно, спровоцировав на всей её ещё неоккупированной территории гражданскую войну. За этим последует новая интервенция, оккупация, и искусственный голод в сочетании с репрессиями для полного подавления украинского сопротивления. В целом, речь идет о повторении сценария оккупации и насильственной советизации Украины в 1918-40 годах. Этот план уже открыто обсуждается в российских пабликах, с подсчётом того, сколько миллионов украинцев придется вытеснить в эмиграцию, а сколько уничтожить.
В этой крайне непростой для нас ситуации мы может парировать угрозы единственным способом: создавая и наращивая собственную военную промышленность. Об этом говорят на Банковой, и с этим согласны наши западные союзники. Они готовы оказать нам помощь и в этом вопросе, в виде негосударственного инвестирования.
В обсуждениях такого рода многие детали не могут быть озвучены вслух, попадая в область sapienti sat. В их число входит и поиск союзников, а также инвесторов, не входящих в число крупных западных стран, но одновременно подвергающихся опасности стать, наравне с нами, жертвами агрессии со стороны одной из стран антилиберального блока, являющего собой новое издание Оси времен Второй мировой, в составе России, Ирана, КНДР и КНР. Таких, находящихся под угрозой стран за пределами Европы, видно, как минимум, три: это Южная Корея, Китайская Республика и Израиль. Плюс к этому, как минимум, в большой опасности ощущают себя и четыре члена НАТО и ЕС: Польша и три страны Балтии. Плюс, в перспективе, в этот список может войти и Индия, имеющая хронические проблемы с Китаем, и постепенно отдаляющаяся от России. Активная деятельность по организации технической и финансовой кооперации среди этих стран для совместного производства вооружений на различных площадках представляется весьма перспективной.
Правда, Израиль, традиционно избегающий союзных отношений со взаимными обязательствами с кем бы то ни было, тесно интегрировавший свой ВПК с американским, и получивший от Вашингтона гарантии безопасности, скорее всего, и дальше будет торпедировать все наши попытки оружейного диалога с ним, предпочитая держать широко открытой дверь для переговоров с Путиным, большей частью по экономическим вопросам. Зато непризнанная Китайская Республика на Тайване, нуждающаяся в международном признании и выходе на европейский рынок через признавшую её страну, и одновременно располагающая значительным научно-техническим и финансовым потенциалом, в такой кооперации выглядит очень перспективно. С учетом полной бесперспективности, и, более того, крайней токсичности для Украины любых отношений с неомаоистской КНР, занявшей пророссийскую позицию, предложение сотрудничества, сделанное Тайбею, вплоть до готовности полномасштабного дипломатического признания Тайваня, представляется весьма перспективным шагом. При этом, опасения, что Пекин в ответ увеличит поддержку России, которую он сейчас снабжает, по большей части, через Алиэкспресс, или через третьи страны, лишены оснований. Пекин ведет себя столь сдержанно вовсе не в ответ на сдержанность Украины, а опасаясь дальнейшего ухудшения отношений с США.
Иной вопрос, что сближение с Тайванем возможно только на основе нашей собственной политической воли: ни советов такого рода, ни даже намека, поощряющего нас на этот шаг, Запад нам не даст. Это, впрочем, совсем не означает, что США и ЕС были бы против такой инициативы, проявленной с нашей стороны.
