Кошмар российских конспирологов начал осуществляться
Краткая встреча президента Франции Франсуа Олланда с российским лидером Путиным в аэропорту, сама по себе отдающая danse macabre, поскольку именно во "Внуково" недавно погиб президент Total Кристоф де Маржери, сигнализирует не только о новом качестве отношений между ЕС и Россией, но и о кризисе самой по себе внешней политики Союза. Здесь следует напомнить, что Олланд, в общем-то, летал в Астану, где сфотографировался в традиционном зимнем костюме казахов, что вызвало критику со стороны его избирателей. Впрочем, до президентских выборов во Франции еще около трех с половиной лет, а вот жирную точку на развале ЕврАзЭС - как известно, Беларусь вернула таможенный контроль на границе с Россией, а Казахстан приостановил импорт российского алкоголя - Олланду поставить удалось.
В свою очередь, официальный Берлин не устает подчеркивать - уже чуть ли не еже-
дневно, что позиция Германии в отношении России остается неизменной. Между тем время, когда Кремль бравурно парировал, что режим санкций его мало беспокоит, прошло. Отсюда и истерика руководителя ВТБ Костина: мол, рассматриваемое отключение российских финансовых учреждений от системы SWIFT - это "объявление войны" и в таком случае Москва должна будет выслать посла США. Любопытно, что офис этой организации расположен не в Вашингтоне, а в Брюсселе, ее частью являются 9 тыс. банков из более чем 200 стран мира и в состав правления входят только два американца - Явар Шах (Citigroup) и Алан Голдстайн (J.P. Morgan). Но у страха глаза велики. Кстати, россиян в отличие от южноафриканцев в составе правления SWIFT нет. И в случае принятия решения об отключении российских банков от системы (к примеру, за финансирование терроризма в пограничных с Россией районах Украины - ведь с 2001 г. доступ к базе данных SWIFT имеет ЦРУ) защитить ненадежные учреждения РФ может разве что представитель Китая. Если Пекин того захочет.
Таким образом, о солидарности Парижа и Берлина - Лондон при Дэвиде Кэмероне оказался в своеобразном "отстойнике" европейской политики - в рамках восточного вектора союзной политики можно говорить с уверенностью. Тем более что, как представляется, именно Берлин назначен на роль экономической палочки-выручалочки для заболоченного французского хозяйства, несмотря на то что немецкие методы подвергаются критике со стороны экономистов условно левого толка.
При этом нетрудно увидеть, что фактический континентальный альянс уже сегодня уступает рельефностью процессу структуризации, который происходит в Центрально-Восточной Европе. Но прежде чем расширить описание границ и перечня его участников, необходимо сказать и о том, что как явную угрозу Россию начали воспринимать правительства Норвегии, Великобритании, Швеции и даже пребывающей в процессе ухода от привычного нейтрального статуса Финляндии. В отношении Хельсинки примечательным представляется поток местных и зарубежных сюжетов о наращивании таможенного и пограничного контроля на карельском рубеже, сквозь который жители Петербурга проникают, чтобы пополнить запасы продовольствия. В свою очередь, Норвегия назначена на роль очередного врага в рамках российской пропаганды, а Швеция и Великобритания воочию столкнулись с российским военным присутствием у своих рубежей. Даже если вынести за скобки стимулирование Россией военно-политического напряжения в Арктике, на всех европейских границах, кроме атлантической, понимание и содержание концепции блочной, союзной и национальной безопасности переживает сегодня резкие изменения исторического масштаба.
Возвращаясь к новому восточноевропейскому альянсу, следует отметить, что даже на фоне макрорегиона он выглядит, во-первых, пестрым, во-вторых, не только европейским. Но обо всем по порядку. Ядром новой унии, создаваемой на основе тех европейских и евроатлантических ценностей, о которых за декады мира и благополучия успели подзабыть на западном берегу субконтинента, становятся Варшава, Вильнюс, Рига, Таллинн и Киев. Все страны этого ядра вытягиваются в общее географическое пространство от Балтийского до Черного моря, реализуя на практике мечты Йозефа Пилсудского и кошмары российских конспирологов о Балто-Черноморской дуге.
К ядру непосредственно примыкают Республика Молдова, в которой трудную победу над московской клиентелой празднуют проевропейские силы при начале развала оппозиции по линии лояльности Молдове и России, и Румыния, где правым удалось продолжить период контроля над институтом президента. Брутальный разрыв связей между Софией и Москвой в сфере энергетики, осуществленный возвратившимся к власти лидером партии "ГЕРБ" Бойко Борисовым, присоединяет к протоблоку и Болгарию. Что почти устанавливает юго-западный кордон создающегося альянса на границах Турции, Сербии и Македонии. Причем сомневаться не приходится и во внешнеполитической ориентации последней.
В то же время конфузный провал путинских планов в отношении Белграда с его двойственным руководством, не говоря уже о позорном участии сербских наемников в террористической деятельности на востоке Украины, многого стоит. Учитывая лояльность соседней Подгорицы линии Брюсселя, белградский тупик сигнализирует о грядущем кризисе правящей в Сербии умеренно пророссийской коалиции и выстраивает "дорогу из желтого кирпича" для грядущей смены флага. А это означает, что южные границы протоблока могут быть установлены на адриатическом берегу бывшей СФРЮ с учетом традиционной неприязни, испытываемой к Белграду в Загребе, Любляне и Тиране.
Однако проблема блочного строительства в Северной, Восточной и Южной Европе сегодня упирается в происходящее в таких странах, как Венгрия, Чешская Республика и Словакия. В первом случае премьер Виктор Орбан окончательно превращается в часть проблемы, а не ее решения. В Чехии правительство Богуслава Соботки не выходит за рамки общего курса, намеченного Брюсселем и Вашингтоном, в то время как напоминающий в определенном смысле Бориса Ельцина президент Милош Земан окончательно забыл Kde domov m?j? (гимн Чехии - "Где моя Родина?") и представляет собой ходячий пердимонокль. Что касается Словакии, то, хотя, как и Венгрия, она полностью выполняет свои обязательства по реверсу энергоносителей, деловые интересы премьера Роберта Фицо связаны с коррумпированными российскими структурами (такими, как РЖД). К счастью, глава государства Андрей Киска способен сдерживать деструктивную деятельность своего бывшего соперника на президентских выборах.
Исходя из вышесказанного, можно сделать следующие выводы. Во-первых, Балто-Черноморская дуга в Европе обрела плоть и охватывает ныне восемь восточноевропейских стран, в перспективе - еще шесть, а среди "старых европейцев" - еще четыре. Из-за пределов Европы в эту коалицию можно зачислить Канаду и Австралию, а в рамках "скепсиса потенциала" - и США. Во-вторых, запад и юг континента погружены в проблемы социальной стабилизации. На самом деле Париж и Берлин вытягивают свою функцию на пределе возможностей. Вряд ли стоит требовать от них большего. Они вступают в долгую эпоху заката "пассионарности по Гумилеву". И в-третьих, визит Франсуа Олланда в Казахстан, крах "Южного потока", усиливающий роль Азербайджана в европейских энергетических раскладах, кризис в отношениях Минска и Москвы указывают на то, что в среднесрочной перспективе новый Запад может пополниться союзниками, уже стремящимися покинуть постсоветский сумрак.
