Как принц Сауд унизил московского выскочку

Отповедь министра иностранных дел Саудовской Аравии Фейсала ибн Абдул-Азиза Аль Сауда на письмо, в котором Владимир Путин призвал Лигу арабских государств (ЛАГ) "к разрешению йеменского конфликта без внешнего вмешательства", стала сенсацией. Чуть ли не впервые саудовский принц был вынужден поставить на место зарвавшегося постсоветского царька, председательствующего над экономической катастрофой в собственной стране. Впрочем, не будем забывать, что нынешний глобальный политический кризис начался не интервенцией России в украинские дела на стороне преступного режима Януковича, а "сделкой" США и России по Сирии, которая привела к сотням тысяч жертв и фактическому развалу страны.

Об этом Сауду Аль Фейсалу и пришлось напомнить Путину, причем в довольно резких для дипломата словах: он обвинил Россию в двойных стандартах в международной политике и даже назвал ее "частью проблем" Ближнего Востока. Упрек вполне обоснованный: Сергею Иванову, главе администрации президента, стоило бы отговорить шефа от озвучивания своих предложений. По крайней мере, в данный момент. Дело в том, что в одном из последних интервью Башар Асад объявил о намерении России построить в Сирии свою военную базу. Таким образом, сообщение сирийского диктатора о том, что "российское присутствие поможет обеспечить стабильность в регионе", было воспринято в арабских странах, мягко говоря, неоднозначно. Дополнительно Асад подтвердил, что руководимый им осколок Сирии получает из России оружие, в том числе и по контрактам, заключенным после 2011 г. Поскольку Кремль всегда это отрицал, то заявление Асада стало для арабских журналистов очередным поводом обвинить его во лжи.

Впрочем, как раз в этом нет ничего сенсационного, а вот личность принца Сауда, вышедшего далеко за рамки тихой иронии - обычного стиля поведения Эр-Рияда по отношению к Москве, привлекла всеобщее внимание. Здесь уместно заметить, что в силу монархического устройства Сау-довской Аравии, в которой практически весь верхний эшелон власти занимают представители правящей династии, принц Сауд является, по-видимому, последним из мировых дипломатов, для которых холодная война - не страница из учебника и которые лучше других подготовлены к ситуации в международных делах, сложившейся после российской агрессии против Украины. И, кстати, одним из немногих, владеющим семью языками.

В досье принца немало свершений на нынешнем посту. Так, в 1985 г. он обращал внимание Великобритании на подрывную деятельность Советов в районе Африканского Рога, а также пытался наладить конструктивный диалог с тем же Ираном. В частности, эта инициатива касалась возможности беспрепятственного посещения Мекки всеми мусульманами. Взвешенной является позиция министра и по палестинскому вопросу.

Между тем он вряд ли является комфортным собеседником для Израиля. Так, в 2006 г. Сауд официально принимал в Эр-Рияде лидеров ХАМАСа, а также призывал США обеспечить прекращение огня в Ливане, который вызывает особый интерес главного саудовского дипломата. По-видимому, причина состоит в том, что с территории Ливана удобно доставлять неприятности как абсолютному противнику - Израилю, так и идеологическому сопернику - Ирану, а также усиливать давление на ослабленную Сирию. При этом по отношению к потенциально зависимым и союзным странам политика Сауда Аль Фейсала отличается поиском точек соприкосновения - таким можно назвать его курс в Пакистане. Эр-Рияд поддерживал возвращение этой страны к демократии и сдерживал американское вмешательство, подчеркивая необходимость различать "друзей" и "врагов".

Бурным годом для министра можно назвать 2011-й, когда, с одной стороны, принц Сауд устранился из процесса восстановления правительства в Ливане, а с другой - обеспечивал нейтралитет европейских государств в вопросе саудовской интервенции в Бахрейн (и немногим позже - в Йемен) по тем же причинам, по которым Саудовская Аравия втягивается в конфликт в Йемене и сегодня. Сауд Аль Фейсал - ярый сторонник продолжения курса на снабжение оружием, специалистами и добровольцами повстанцев в Сирии. Впрочем, следует уточнить, что внятной разницы между группировками условных демократов или условных исламистов в Эр-Рияде никогда не проводили.

Однако нынешнюю весну (кстати, март, в который Сауд Аль Фейсал обычно празднует годовщину своего министерства, по иронии судьбы всякий раз является пиковым для внешней политики королевства) можно обозначить как завершение трех долгих линий саудовской внешней политики - и ни одну из них нельзя назвать удачной.

Во-первых, принц Сауд был сторонником углубления и расширения санкций против Ирана. Несколько лет назад из утечек переписки между саудовскими и американскими дипломатами стало известно, что Эр-Рияд предлагал США решительнее действовать в отношении Тегерана - "отрубить змее голову". Так что дальнейшее охлаждение отношений между США и Саудовской Аравией после подписания американцами "ядерной сделки" с Ираном теперь неизбежно.

Но здесь как раз и заложено противоречие, поскольку, во-вторых, шиитский мятеж в Йемене в значительной мере обусловлен провалом саудовской политики в этой стране, а в-третьих, появление Исламского государства (ИГ) имеет прямое отношение к интригам Саудовской Аравии в регионе, ранее направленным на выращивание на территории Сирии и Ирака именно исламистских группировок. Поэтому не исключено, что сегодня принцу Сауду приходится в двух случаях из трех противостоять косвенным продуктам собственного же многолетнего курса. В случае с ИГ еще осенью прошлого года дело обстояло не так просто, и в этом Сауда Аль Фейсала винить нельзя.
В вопросе салафизма (частным случаем которого является ваххабизм) саудовская элита и общество расколоты. Некоторые аплодируют тому, что ИГ борется против иранских шиитов с помощью мобилизации суннитов, а не каких-либо немусульман. А также тому, что новое суннитское государство обретает свои очертания в самом сердце территории, которую саудовская знать считает историческим суннитским наследием. Но к пакету с такими симпатиями прилагается и строгая салафитская идеология Ислам-ского государства.

Разумеется, деловые круги Саудовской Аравии и нынешняя социально-экономическая структура государства преобладают над настроениями, толкающими Эр-Рияд к деятельной поддержке "истинной веры". Вестерни-зированный филантроп, покровитель университетов и игрок в теннис, обладатель тонкого чувства юмора, принц Сауд явно принадлежит к этой второй, умеренной партии аристократов королевства. Но до момента, когда ИГ приобрело угрожающие масштабы, а также закрепилось в Йемене (а это один из очевидных факторов воспламенения Йемена - опасения местных шиитов по поводу превращения их и без того нестабильной страны в следующий плацдарм салафитов с выходом в Африку), Саудовская Аравия, косвенно воюя в Сирии, помогала Халифату или как минимум не слишком препятствовала ему.

С этим кризисом переплетен и тупик двух других линий внешней политики страны - в Йемене и Иране. О Йемене уже было сказано немало, хотя можно взглянуть на масшабы происходящего: если сегодня сторонники местного правительства контролируют мизерную часть обитаемой территории этой страны, наземная операция превращается в необходимость. В таком случае военные действия вовлекут (а это хуситы, которые подобно курдам весьма воинственны, Саудовская Аравия и Египет) не менее полумиллиона человек одних только солдат.

Несмотря на свой огромный военный потенциал, Саудовская Аравия все же не может одновременно воевать на два фронта - с ИГ и шиитами. А мало ли что начнется теперь в Бахрейне, где ранее разбитые шииты могут вдохновиться успехами своих единоверцев в Йемене и выводом Ирана из западной изоляции? Любопытно следующее: поскольку Саудовская Аравия не входит в "группу шести", включал ли пакет договоренностей в Лозанне, к примеру, ограничение поддержки Ираном своих братьев по вере в Йемене, Бахрейне, Ливане и Ираке или этот вопрос отнесен к деталям регионального урегулирования?

В любом случае об этом должно быть уже известно и в королевском Министерстве иностранных дел, тем более что принц Сауд входит во все государственные советы по вопросам национальной безопасности и энергетики, в том числе и в специальный орган технократов, стоящий над любыми ведомствами и корпорациями страны. Но как бы то ни было, в почтенном 75-летнем возрасте этому патриарху арабской дипломатии приходится встать во главе сил, начинающих очередную перекройку Ближнего Востока.

Почему Сауды не будут воевать с Халифатом

Объявление полномасштабной войны Халифату во многом будет выглядеть как начало войны саудовской династии с собой — расщепляющим истоки собственного государственного проекта. Дело в том, что ИГ — это так называемое движение "после Медины": оно видит образец для подражания скорее в действиях первых двух воинственных халифов, а не самого пророка Мухаммеда, и яростно отрицает притязания саудитов на право управлять суннизмом. По мере того как в нефтяную эпоху Саудовская монархия расцветала, становясь все более могущественной, набирало популярность и послание "Братства" (несмотря на кампанию по модернизации страны, объявленную королем Фейсалом, отцом нынешнего министра иностранных дел). "Подход "Братства" пользуется поддержкой многих заметных фигур из числа шейхов. В некотором смысле Усама бен Ладен был как раз таким представителем позднего расцвета этого подхода в духе "Братства".

Старообрядцы мусульманского мира

Если сравнивать салафизм с культурно-религиозными явлениями за пределами мусульманского мира, то где-то близко стоят старообрядцы московитского XVII в. Американский писатель и журналист Стивен Колл писал, что Абд аль-Ваххаб, аскетичный и строгий последователь мудреца XIV в. Ибн Таймии, презирал "благоприличную, претенциозную, курящую табак, употребляющую гашиш, бьющую в барабаны египетскую и османскую знать, которая путешествует через Аравию, чтобы помолиться в Мекке". С точки зрения Абд аль-Ваххаба, такие люди не мусульмане, а язычники и самозванцы. Немногим лучше он относился и к поведению местных арабов-бедуинов. Они злили Абд аль-Ваххаба тем, что почитали святых, воздвигали надгробья, а также своими "суевериями" (то есть почитанием могил или мест, которые считались особо проникнутыми божественностью). В православии или католицизме такой подход к религиозной практике называется наивным пелагианством — замаскированным язычеством. Его Абд аль-Ваххаб осуждал как ересь.

Но вместе с тем салафиты осуждают и покушение на абсолютную власть короля, что и порождает двойственность позиции Эр-Рияда по отношению к Исламскому государству. Поэтому другая часть саудитов более встревожена процессом воссоздания Халифата, поскольку вспоминает историю восстания против короля Абдель-Азиза, предпринятое ваххабистским "Братством" ("Ихван"), которое чуть не взорвало правление Аль Саудов в конце 1920-х годов. А ведь само королевство при этом стоит на ваххабизме — институционализации доктрины Абд аль-Ваххаба "Один правитель, одна власть, одна мечеть". Под этими тремя столпами принимаются соответственно король Саудовской Аравии, абсолютная власть официального ваххабизма и его контроль над "словом" (то есть мечетью).

Приютившее этого проповедника в середине XVIII в. бедуинское племя повело непримиримую войну с османами. Клан Саудов постепенно стал контролировать такую огромную территорию именно потому, что использовал учение Абд аль-Ваххаба как знамя, совершая набеги и присоединяя земли под знаменем джихада. В 1930-х годах основатели королевства расстреляли своих наиболее радикальных сторонников из пулеметов. И вот почти век спустя они возродились вновь в Сирии и Ираке, пользуясь таким же расположением арабских низов в регионе, мире и самом королевстве, как до недавнего времени "Братья-мусуль-мане" в Египте (даже исторически они носят одно название). Отсюда и определенный паралич Эр-Рияда — он сходен с отношением официальной Москвы к террористам ЛНР-ДНР, в гротескном виде повторяющих ее собственную идеологию и пеняющих путинской России лицемерным плутократизмом. Воз-можно, это одна из причин столь резкой реакции принца Сауда на письмо Путина, поскольку может подразумевать и старинный упрек "врачу, излечись сам!".

На чем принц Сауд строил свою карьеру

Принц Сауд является старейшим из ныне занимающих свою должность министров иностранных дел. В марте он отпраздновал свое 40-летие на этом посту. Иными словами, Сауд Аль Фейсал занял свою должность в дни, когда Путин под руководством Анатолия Собчака писал дипломную работу на тему международной торговли. В это время принцу было уже 35, и он успел пройти несколько карьерных уровней, предуготовленных семейной традицией.

Второй сын третьего короля Саудовской Аравии, он окончил аристократический Гунский лицей в Принстоне, а впоследствии и сам Принстонский университет по экономической специальности, после чего стал консультировать министерство нефтяной промышленности. Затем принц Сауд перешел на работу в государственную корпорацию Petromin, где последовательно занимал все ступени иерархии, пока не дорос до должности вице-президента по вопросам планирования. С 1971 по 1975 гг. Сауд Аль Фейсал трудился на посту заместителя министра нефтяной промышленности. Таким образом, принц сделал 10-летнюю карьеру в ключевом секторе экономики королевства, прежде чем занять нынешний пост.

Опубликовано в еженедельнике "Деловая столица" от 6 апреля 2015 гю (№14/724)