Каир разыграл Путина
На фоне затворничества, которое накатило на российского президента после саммита G20 в Брисбене, а также смеха, коим неизменно заканчиваются выступления российских представителей на европейских форумах, будь то Пушков в ПАСЕ или Лавров в Мюнхене, визит Путина в Египет 9-10 февраля оказался бальзамом на душу лидеру "встающей с колен" державы. Если, конечно, не считать оригинальной аранжировки российского гимна египетским военным оркестром. Президент Абдель Ас-Сиси изощренно поглаживал эго гостя: благодарность за артефакты советской геополитики вроде Асуанской плотины сменялась личными комплиментами, к коим Путин никогда не был равнодушен. Ас-Сиси назвал его "сильным человеком" и "выдающейся личностью". В целом визит прошел действительно в теплой обстановке. Российскому президенту удается налаживать личные контакты с авторитарными лидерами. Хотя в этот раз египетский коллега откровенно попользовался гостем.
Сам по себе приход к власти лидера военной хунты, снявшей демократически избранного после свержения Хосни Мубарака исламиста от "Братьев-мусульман" Мухаммеда Мурси, поставил Запад в неловкое положение. Многие - на Западе молча, а в Египте открыто - вздохнули с облегчением, когда это случилось: за год президентства Мурси Египет оказался на грани дефолта и опрокинулся в референдумы по вопросам интеграции норм шариата в национальное законодательство, а добровольцы "Братьев-мусульман" отправились в Ирак и Сирию поддерживать отнюдь не "демократические силы". Схематическое понимание демократии сыграло с западными государствами злую шутку: Абдель Ас-Сиси вернул Египет Западу, да и граждане страны, свергая Мубарака, не мечтали о теократии. Но официальная враждебность диктует характер отношений между демократическим миром и нынешним президентом. Они куда более прохладны - прежде всего на уровне риторики, - чем Ас-Сиси того заслуживает. Он вполне справедливо считает себя революционером, сбросившим мракобесный режим "Братьев-мусульман", нарушивших, в его интерпретации, договор с египтянами. Да, он не демократ, но в ближневосточном контексте это далеко не самое худшее зло, учитывая относительную мягкость египетского президента к своим противникам из "Братьев-мусульман", находящимся в тюрьме.
Обиженное на Запад - увы, небезосновательно - египетское руководство, вполне осознавая зависимость своей экономической стабильности от транснациональных банков, а военно-политического положения от США, не упускает шансов набить себе цену. Одним из инструментов подобной тактики выступает флирт с Москвой. В частности, уже два года Каир обсуждает с Кремлем нюансы соглашения о поставках вооружений.
Причина - торможение традиционными западными партнерами продажи Египту партии боевых вертолетов. Затянувшиеся переговоры по линии Москва-Каир связаны с тем, что вооруженные силы Египта - многолетнего и надежного американского союзника в регионе, вооружены, естественно, по американскому стандарту. Не первый месяц - после того как Кремль нанес сокрушительный удар по собственному продовольственному рынку - продолжаются спекуляции в отношении расширения египетского сельскохозяйственного импорта в Россию. Однако особенности бюрократического устройства российской экономики пока не позволяют совершить реальные прорывы и в этом направлении. Тем не менее "российский аргумент" вполне может подтолкнуть заокеанских партнеров к более продуктивному сотрудничеству с ключевой державой на Ближнем Востоке, которая до переворота 2013 г. была важнейшим партнером США и ЕС в регионе.
Главной целью поездки Путина в Египет была попытка продемонстрировать в преддверии очередных минских переговоров, что российского лидера хоть где-то принимают. В особенности в условно американской "зоне влияния". Но и та оказалась смазанной прагматичным подходом к мероприятию правительственных специалистов в сфере отношений с общественностью: плакаты, приветствующие хозяина Кремля на египетской земле, были выполнены на английском языке, а соответственно, рассчитаны на западную аудиторию. Вероятно, президенту Ас-Сиси таким образом даже удалось нарастить свою переговорную позицию с кредиторами и инвесторами, шокированными попытками погрома курортной зоны страны предыдущим режимом и мобилизацией египтян в пользу Палестины,- но не более того.
Другое дело, что над каирским направлением давно стоит задуматься Киеву, ведь Египет входит в самый узкий круг импортеров украинских товаров и услуг даже по результатам глубоко кризисного прошлого года. Иными словами, наши страны объединяет гораздо больше, нежели Египет и Россию, - даже если не прибегать к "символической политике". Но и в последнем случае не лишним было бы упомянуть, что, несмотря на то что власть в этой стране "кружным" путем вернулась к генералитету, и на вежливую лояльность действующего правительства к свергнутому Хосни Мубараку, нынешние египетские власти в политических соображениях полагают себя революционными. И здесь Украине явно не следует "шаг в шаг" копировать тот же Брюссель с его нагромождением претензий к действующей власти в Каире. Египет не стремится присоединиться к ЕС или НАТО и политически вовлечен в круг вопросов, которые никак не касаются перспектив расширения общеэкономических связей наших двух стран. Путин же - как прилетел, так и улетел. Поскольку внешнеполитический статус российского лидера бодрым темпом догоняет аннулированный по объективным причинам статус Муаммара Каддафи, в этом смысле насчет принципиальной линии Египта беспокоиться не о чем. А вот неформальные двусторонние альянсы за пределами ЕС и НАТО Украине пригодятся еще не раз.
