С кем и против кого дружить. Italiani Veri и их выбор
Дотянув до последнего момента, когда уже прозвучала возможная дата досрочных выборов - 8 июня, две партии-полупобедительницы, набравшие 37 и 32 процента голосов: правая Lega (бывшая "Лига Севера") и популистская "Движение пяти звезд", договорились о кандидатуре премьера. Совместный кандидат, 54-летний профессор-юрист Флорентийского университета Джузеппе Конте, близкий к "Пяти звездам", но не раздражающий также и "Лигу", не успев еще вступить в должность, оказался в центре небольшого скандала. Изучив официальную биографию кандидата, где было указано повышение квалификации в Кембридже, Сорбонне и Университете Нью-Йорка, итальянские журналисты не нашли этому подтверждения. Оставался лишь вариант двухдневных курсов, информация о которых не вносится в базу данных. То есть, Конте, возможно, и не солгал прямо, а лишь приукрасил себя широкими жестами - что же, это было очень по-итальянски!
Но когда казалось, что кризис уже завершен, и правительство вот-вот утвердят - и Конти, уже в ранге и.о. премьера, отправился к президенту Италии Серджо Маттарелле со списком новых министров, президент неожиданно уперся, и список не одобрил. Его не устроил кандидат на пост министра экономики Паоло Савона, известный как противник продвигаемых Брюсселем мер жесткой бюджетной экономии. Маттарелла заявил что видит в кандидатуре Савоны опасность для экономики страны, а в коалиции отказались предложить альтернативного кандидата и предпочли пойти на прямой конфликт: руководитель "Пяти звёзд" Луиджи Ди Майо призвал объявить Маттарелле импичмент, заявив, что за вето стоит Германия, "но Италия - не колония". Впрочем, импичмент в сложившейся ситуации нереализуем.
В свою очередь, Маттарелла поручил бывшему представителю МВФ Карло Коттарелли сформировать временное правительство, которое будет управлять страной до новых парламентских выборов. Выборы ожидаются либо в начале 2019 года, либо, в том случае, если парламент выскажет правительству Коттарелли вотум недоверия, что вполне вероятно - после августа 2018.
Причину бурных страстей, вечно раздирающих Италию, надо искать в истории страны. Как известно, в нынешних границах ее создали из лоскутов гарибальдийцы совместно с Савойской династией, приколотив север к югу. Уже под занавес борцы за объединение взяли Рим, вопреки сопротивлению Папы с Наполеоном III. Папе оставили Ватиканский дворец, а Наполеону III, который проиграл франко-прусскую войну, отчего ему стало не до Рима, просто помахали на прощание. Так Италия вошла в число участников франко-прусской войны, хотя и не воевала. Этот номер она не раз пыталась повторять и позднее с разной степенью успеха.
Сами же итальянцы всегда воевали неважно. За исключением редких энтузиастов, их отличало тем большее миролюбие, чем серьезнее была полученная перед этим взбучка. Впрочем, они никогда не отказывались красиво побряцать оружием, если чувствовали себя в безопасности. Но в глубине души итальянцы уверены, что всякий конфликт можно разрешить либо компромиссом, слегка надув своих визави, либо подкупив их переговорщиков, либо капитулировав, и тут же заработав на этом, продавая победителям туры в Италию. Почему бы и нет? Если кто-то дает хорошую цену - отчего не продать, получив свою долю? Покупатели рано или поздно уйдут, Италия все равно останется у итальянцев, и никуда не денется, а деньги уже будут получены, поделены и потрачены. Спрашивать будет не с кого, поскольку каждый итальянец в отдельности докажет, что ничего не брал, а кто не сумеет - тот не итальянец, а просто неудачник.
Что же до жителей каждого из лоскутов, из которых была сшита Италия, то все они искали в объединении свой интерес, зачастую не совпадающий с соседским. К тому же довольно долго они неважно понимали друг друга. Тосканский диалект итальянского языка стал общепонятным только после двух мировых войн, в результате общения солдат из разных регионов, а также благодаря межвоенной политике Муссолини и послевоенной реконструкции, сопровождавшейся распространением радиовещания и миграцией с юга на север страны, и из сел в города.
Тем не менее общий дух итальянской нации существует. Не всегда его просто передать словами, но это возможно и удавалось многим. Хемингуэй в "Прощай оружие" обозначил его яркие черты, а Эренбург создал образ Эрколе Бамбучи, готового поддержать любую авантюру при условии, что ему что-то перепадет без особых на то усилий с его стороны. Еще одна общая черта итальянцев отлилась, как в бронзу, в выражение piano-piano, означающее "потихоньку", включая неспособность быстро принять решение, тем более общее. Ведь каждому итальянцу надо посоветоваться с мамой, затем прикинуть, как можно выкроить что-то лично для себя, и, наконец, перекричать других, отстаивая то, что он наметил получить, а другие будут кричать, отстаивая свое. В итоге нация демонстрирует единство только перед лицом возможных убытков или, напротив, возможной выгоды для каждого итальянца в отдельности. Любые другие поводы слишком незначительны для такой мороки.
Но дух единства веет по большей части вне Италии. Внутри же страны итальянцам удается осознать себя единым народом лишь в то мгновение, когда игрок сборной по футболу забивает гол. В остальное время они просто толпы римлян, миланцев, сицилийцев, болонцев, флорентийцев - и прочих, в которых северянин смотрит на южанина, как на полуараба-мафиози, живущего на налоги трудолюбивого севера, а южанин скептически рассматривает странного полуавстрияка-полуфранцуза, которому по дурацкой случайности довелось родиться в богатой части страны и тратить деньги, в поте лица заработанные южанами на ее фабриках и землях.
Иными словами, итальянская нация сложилась довольно своеобразной, какой-то совсем уже отдельной от государства. Не рассматривая, подобно россиянам, государство как силу, стоящую над ними, и как высшую ценность, но и не видя в нем, на британско-скандинавский манер, инструмента управления, состоящего на службе общества, итальянцы воспринимают свою Республику скорее как мешок, куда сваливают налоги, которые, несмотря на проявленную ими изворотливость, их все-таки вынудили уплатить. Это, конечно, плохо. Но вместе с тем из этого мешка, умело запустив в него руку, можно при некоторой ловкости извлечь и что-то полезное для себя. Понятно, что щелкать клювом при этом не следует, поскольку содержимого мешка определенно на всех не хватит. Момент национального сплочения наступает лишь для того, чтобы развести кого-то на деньги.
Это и случилось сейчас, и привело в конечном итоге к возникновению евроскептической коалиции. Италии нужно добиться терпимого отношения со стороны ЕС к росту государственного долга, достигшему $2,3 трлн (131% ВВП), и это напрямую затрагивает личные интересы миллионов итальянцев. Впрочем, что значит "достигшему"? На самом деле долг сократился благодаря жесткой экономии: в 2012 г. было $2,6 трлн, или 144% ВВП. Но, сокращая его, итальянцы очень устали экономить! Им срочно нужно расслабиться, нужен новый период процветания, они разочарованы в ЕС, где их заставляют работать - и они голосуют за партии, обещающие покончить с этим безобразием. Эти обещания и объединяют "Лигу" и "Движение пяти звезд".
Как раз по этой причине кандидатура Савоны и стала камнем преткновения: евроскептическая коалиция просто не могла сдать ключевую фигуру, поскольку это оьбрекало ее на потерю поддержки их избирателей, а проевропейский Маттарелли по той же причине не мог ее принять. "Я одобрил всех, кроме того, кто выступает за выход из еврозоны", - прокомментировал он свое решение.
Но избиратели "Лиги" и "Пяти звезд" голосовали именно за тот курс, который проводил бы Савона! Пытаясь удержать руку на пульсе нации и оправдать, хотя бы на некоторое время, полученный ими кредит доверия, "Лига" и "Пять звезд" даже представили публично 56-страничный "контракт" - общий план работы коалиционного правительства Конте. Этот совместный контракт охватывал множество вопросов, главный из которых, хотя и не озвучиваемый явно, но читающийся между строк, звучал так: "с кого бы сдернуть 250 млрд. евро".
Держателем этой части государственного долга сегодня выступает Европейский центральный банк. Именно по этой причине "Лига" попросила не учитывать ее при расчете уровня долга Италии для бюджетных правил ЕС. Но ей было отказано. Бездушные брюссельские чинуши, не понимающие тонкостей итальянской души, заявили, что, поскольку Италия была эмитентом долга, не имеет значения, кто именно его держит - частные инвесторы или ЕЦБ .
Разумеется, сейчас контракт "Лиги" и "Пяти звезд" ушел в тень. Но обстановка в Италии такова, что новые выборы могут скорее усилить усилить евроскептическую коалицию, чем ослабить ее. В этом случае он снова будет актуализирован, поскольку едва ли к тому времени обстановка кардинально изменится. А, поскольку важнейшей частью совместного плана евроскептиков является курс на сближение с Москвой, в расчете на ее финансовые ресурсы, то такой поворот следует просчитывать заранее.
Конечно, дружба Италии с Путиным будет неприятна для Украины даже на чисто эмоциональном уровне. Между тем, она прямо прописана в "контракте": "целесообразна отмена санкций в отношении России, которая должна быть реабилитирована как стратегический партнер". Что же до Украины, то она вообще не удостоилась упоминания в этом документе. Но стоит ли огорчаться по этому поводу? Неупоминание Украины означает лишь то, что как объект для развода на деньги евроскептики сочли ее бесперспективной. Что же касается России, то отменить санкции Италия не сможет, хотя и сможет затруднять их продление, а также организовывать пути их обхода и отмывания российских денег. Но эти услуги будут ощутимо платными, а их эффект не слишком высоким. Можно сказать, что в лице союзной Италии Россия получит экономический и дипломатический вариант "Адмирала Кузнецова": дымящего, почти непригодного к использованию как авианосец, но дарящего владельцам бесценный опыт своей эксплуатации. Впрочем, повторюсь - дружба пока отложена. Москву в очередной раз жестоко обломали - по меньшей мере на полгода, а то и больше, и этого как раз хватит, чтобы продлить санкции в очередной раз.
А когда и если такое сближение все-таки случится, нам не надо будет слишком уж огорчаться. Напротив, можно будет порадоваться за Москву, у которой появится такой замечательный друг - и запастись попкорном, чтобы наблюдать за развитием событий.
Дружить с Италией россиянам будет непросто и недешево. Но, с другой стороны, Кремлю в Европе уже не приходится особо выбирать, чем итальянцы обязательно воспользуются. Потому что если уж настоящие итальянцы, italiani veri, выбрали, с кем им дружить с пользой для себя, то легко отвертеться от них не получится.