Сам дурак. Что могли бы ответить украинцы Качиньскому в его стиле
Лидер правящей в Польше партии "Право и Справедливость", де-факто руководитель страны Ярослав Качиньский разразился новой порцией критических выпадов в адрес Украины, продолжая муссировать тему украинского национализма и сопутствующей персонификации.
В частности, в интервью TVP.info он заявил, что Украине не стоит и мечтать о евроинтеграции, пока в стране присутствует культ Степана Бандеры. О чем, по словам Качиньского, он говорил и лично президенту Украины Петру Порошенко.
"Мы не можем согласиться с тем, что в Украине был культ людей, которые совершили геноцид против поляков. Я четко сказал господину президенту Порошенко, что с Бандерой они в Европу не войдут. Это дело для меня ясное, мы и так проявили огромное терпение, но всему есть предел", - заявил он. При этом позволил себе еще более громкое и резкое утверждение: якобы украинцы "превзошли немцев в жестокости против поляков".
"ДС" уже писала, что сейчас Качиньский во благо рейтингам ПиС формирует устойчивые образы новых врагов для польского общества - это первый президент Лех Валенса и непосредственно Украина. И переход от любви к ненависти выглядит уж больно раздутым, что ли. Еще три года назад, напомним, Качиньский бывал на Майдане и ему вроде как не было противно выкрикивать лозунг "Слава Украине! Героям слава!". Сегодня мы видим, как отношения двух надежных партнеров и союзников рушатся. И, к слову, при активном содействии консервативно настроенных сил по обе стороны границы.
И в Украине, и в Польше по-прежнему достаточно много людей, которые выступают категорически против всей этой исторической грызни. Это было прекрасно видно на примере с осквернением памятника погибшим полякам во время Второй мировой войны в ныне несуществующем селе Гута Пеняцкая во Львовской области. В польской прессе помимо ожидаемо гневных публикаций было, наверное, не меньше материалов с призывами к сохранению трезвого мышления. Главным выгодополучателем и даже организатором таких актов вандализма называлась Москва.
То есть еще не все потеряно. Связь между странами достаточно крепка. Однако ее, к сожалению, лидер польских правых вознамерился окончательно уничтожить. И заметьте, исторические претензии из уст пана Качиньского не предполагают цивилизованной и обстоятельной дискуссии с перспективой на примирение. Хотя это единственно верный путь к преодолению всех этих противоречий. Но нет. Лидер ПиС желает говорить о недостойных поступках в истории в одностороннем порядке, хотя в свое время в контексте взаимоотношений поляков и украинцев первые тоже наворотили немало.
Ну хотя бы те же польские концентрационные лагеря. Как рассказал в интервью WP Ksiazki (перевод можно почитать на сайте журналиста Александра Поддубного) польский историк, автор книги "Малое преступление. Польские концентрационные лагеря" Марек Лушчина, в Польше существует стойкое неприятие термина "польские концлагеря". Допускаются "немецкие", "советские", но не "польские". В Польше не хотят помнить о такой неприятной странице в истории. Причем практически на всех уровнях.
В 2012 г. Варшава грозила судом немецкой газете Die Welt за использование фразы "польский концентрационный лагерь". И в том же году требовала извинений от Барака Обамы за несколько иную формулировку - "польский лагерь смерти". С одной стороны, такое отношение нетрудно понять, поскольку поляков в некотором роде ставят на одну ступень с нацистами или коммунистами из СССР. Однако оно, отношение, несколько лицемерно, учитывая, что авторитетные политики указывают другим странам, как те должны трактовать историю, кого помнить, а кого забыть.
А соседям, прежде всего правым, конечно, нужно помнить много о чем. Например, о том, что в Польше в свое время существовало 200 таких лагерей, которые, по словам Лушчины, "прошли" 150-200 тыс. человек, а погибли более 60 тыс. Самыми кошмарными он назвал лагеря в Ламбиновиче, Шьвентохловиче и Миленчине.
В таких лагерях в разное время содержались представители различных национальностей: немцы, украинцы, россияне, поляки и др. А наиболее известным лагерем, где томились неугодные режиму украинцы, был концлагерь в Березе-Картузской, созданный в 1934 г. для противников режима. Его созданию предшествовала политика Пилсудского, направленная на сворачивание демократии в стране. И характерным ее признаком было преследование украинцев Галичины - пацификация.
Репрессии выливались в массовые аресты, и даже украинских депутатов Сейма, уничтожение украинских организаций и сожжение домов. Действия Варшавы осудила предшественница ООН - Лига Наций. А украинцы ответили по-своему - убийством министра внутренних дел Бронислава Перацкого. И через два дня было издано распоряжение о создании данного лагеря. С началом Второй мировой оставшихся в живых украинцев освободили, заменив немцами. А когда в Польшу зашли "советы", то начали расстрелы бывших украинских заключенных. Выходит, польские власти дали всем черную метку.
Еще одно место, куда свозили украинцев, - это лагерь в Стшалково, который находился между Познанью и Варшавой. Он появился еще во время Первой мировой - в 1914-1915 гг. Это был немецкий лагерь для пленных, и по окончании войны он перешел полякам. Историки говорят, что при поляках, с мая 1919 г., смертность там за год выросла в 16 раз.
Еще одним аналогичным концлагерем стал Тухольский. Его еще называют вторым самым страшным после Стшалково. И к полякам он также перешел в 1919 г. В лагере близ города Тухоля власти держали солдат и офицеров - украинцев, россиян и белорусов.
Что такое концлагерь в первую очередь - это источник дешевой рабочей силы; место, куда можно свезти всех врагов государства; а также это кровавое пугало для других несогласных и просто для дрессировки населения. Польские власти использовали лагеря и в межвоенный период, и в послевоенный.
Формально арестанты должны были отстраивать Польшу после Второй мировой войны. Однако, как говорится, "рабский труд, низкое качество". Тем более что, по свидетельствам историков, самых крепких "врагов народа" забрали в СССР. Польской власти досталась тщедушная интеллигенция. Люди попросту умирали. Выгоды в том особой для Болеслава Берута и другого руководства страны не было. Следовательно, польза была в первую очередь от символизма и ликвидации "неугодных". К таким после войны относили немецких силезцев и украинских лемков. А самым ужасным называли концлагерь в Ламбиновиче, который просуществовал до 1946 г.
Во многих концлагерях творились ужасные вещи - не только расстрелы, но и пытки. Этим запомнился комендант лагеря в Ламбиновиче Чеслав Гемборски, который, например, любил ложкой выковыривать глаза. Его "заведение" проработало до 1946 г. До этого же года действовал и лагерь Згода в Шьвентохловицах под руководством поляка Саломона Мореля.
Помнить современным правым в Польше нужно и о полонизации украинцев. Она происходила не раз в истории двух стран. Но отметим полонизацию в межвоенный период. В 1919 г. власти, как мы уже писали выше, начали проводить массовые аресты украинцев. Помимо сознательно активных простых украинцев за решетку, а иногда после и к стенке, попадали украинские священники. В тот период были уничтожены украинские органы самоуправления, все украинское убиралось из литературы, географии, что сопровождалось изменением названий. Так, Западная Украина стала в 1920 г. Малопольской Всходней. Преследовалась интеллигенция, уничтожались школы и все кафедры Львовского университета. За 20 лет полонизации из более 3,5 тыс. школ осталось лишь 144.
Под занавес войны полонизация переросла в "фильтрацию". Так, в 1944 г. УССР и власть Польши договорились "обменяться" населением в приграничных районах. Продолжилась ликвидация школ, культурно-образовательных учреждений и греко-католической церкви, а также украинцев лишали прав на землю. За два года в Украину переселили около полумиллиона человек.
Естественно, такая политика польских властей вызывала ожесточение украинцев. И толкнула на жестокие действия. Так что здесь речь идет не только, например, о Волынской трагедии, но о трагичном периоде в отношениях Украины и Польши в целом. И эту проблему очень важно решить, чтобы в будущем оба государства говорили без скрещенных пальцев за спиной. Любая же риторическая эскалация лишь усугубляет ситуацию и отталкивает государства друг от друга. Что, заметим, в нынешних условиях невыгодно как Украине, так и самой Польше.
