Выборы в Иране. Как облегающее платье победило Трампа
Как это ни парадоксально, президентские (а равно и парламентские) выборы в Иране - вовсе не формальность и не объект для механической фальсификации. Исламская революция, которая (да-да) все еще продолжается, с определенного момента искренне захотела избежать регресса к обычному авторитарному режиму или установления теократии в чистом виде. Вероятно, сыграла свою роль величественная история Персии-Парфии-Ирана на протяжении двадцати шести веков и ее интеллектуальная традиция. Именно поэтому в исламской республике экзотически сосуществуют электоральная демократия и теократическое ядро политической системы, устанавливающее на пути кандидатов специфический фильтр, критерии отсева которого понять довольно непросто. Похоже, они колеблются между доктринальными резонами и прагматизмом.
Тем более что прагматизм в последние годы становится в Иране частой политической практикой. Однако, если бы выборы произошли неделей позже, вполне возможно, что умеренному прагматику Хасану Рухани не удалось бы переизбраться на второй срок, получив около 57% голосов. Дело в том, что буквально двумя днями позже даты выборов - 19 мая - президент США Дональд Трамп в Эр-Рияде заявил, что президент Сирии Башар Асад "совершил немыслимые преступления" при поддержке Ирана. И назвал Иран чуть ли не источником мирового терроризма. Причем сделано это было не только "при большом стечении народа", из числа всех американских союзников на Большом Ближнем Востоке, но и на фоне подписания между США и Саудовской Аравией (наиболее яростным противником Ирана) контрактов на астрономическую сумму. По разным оценкам, речь идет о цифре между $350 и $380 млрд, из которых не менее трети - заказы саудовским королевством американских вооружений.
В этом пакете, разумеется, может оказаться немало прожектерства. А в речи Трампа (по предварительным данным из Вашингтона - сильно смягченной) приличествующего случаю пафоса и ультраправой президентской программе третируемого дома политика. Но ключевым моментом является в данном случае именно иранское восприятие этих событий. А оно таково - Иран, наконец, официально объявлен врагом. И его злейший собственный враг, но достаточно умный, чтобы не называть США "большим сатаной", получит оружия и технологий на сумму, соизмеримую с прошлогодним ВВП Ирана, страны с 78-миллионным населением. Причем страны, все еще не способной преодолеть парализующий эффект многолетних (правда, вполне заслуженных) экономических санкций со стороны США и ЕС. Поэтапное смягчение которых было одобрено лишь в позапрошлом (а де-факто в прошлом) году в рамках многосторонней сделки под омофором президента Обамы, считающего ее своим лучшим дипломатическим достижением.
Можно, кстати, посочувствовать Бараку Обаме - Дональд Трамп будто задался целью сделать содержанием своего президентства разрушение всех результатов восьмилетнего правления предшественника, причем без какой-либо существенной замены их собственными достижениями
Так, уже отменен акт о доступном здравоохранении, осуществлен выход США из Транстихоокеанского соглашения, которое при этом внезапно зажило своей собственной жизнью, теперь вот - Иран. Причем формально администрация Трампа (в которой руководители всех силовых ведомств терпеть не могут Иран) выполняет пожелания части избирателей от обеих партий, остервенело критиковавших пакт Обамы с Ираном, в первую очередь, как антиизраильский - пока не трогая самого соглашения.
Но саудовский маневр является несомненным шагом к конфронтации с Тегераном или его запугиванию. И если бы выборы состоялись даже несколькими днями позже, шансы на победу неизмеримо выросли бы у другого кандидата (как минимум был бы второй тур). А именно у сторонника традиционной "жесткой линии" Ибрагима Раиси.
Во время кампании, а она в Иране короткая и длится чуть более месяца, в Иране шутили, что это борьба "белого" с "черным", поскольку Рухани носит белую чалму (как дипломированный богослов), а Раиси - черную (как представитель рода пророка Мухаммеда). Дело в том, что Раиси - консервативный священнослужитель и "сеид" - так в шиитской традиции называют тех, кто ведет свою родословную непосредственно от пророка Мухаммеда. Этот ученый-богослов является сторонником самых жестких мер, причем не в риторическом плане.
Раиси сделал успешную карьеру в юриспруденции, уже в 25 лет став заместителем прокурора Тегерана. Но каким образом? В 1988 г. он был одним из четырех судей, заседавших в так называемых "комиссиях смерти". Эти комиссии приговорили к казни более четырех тысяч политических заключенных. Такой же линии Раиси придерживался и через 20 лет после ужасов исламской революции и иракской войны. Как известно, в 2009 г. выборы президента в Иране закончились массовыми акциями протеста с жертвами и сотнями арестов. В 2010 г. Раиси лично отвечал за казнь девяти демонстрантов. Он никогда не был слишком публичной личностью, но в иранском сегменте социальных сетей и на заграничных персидских телеканалах его кандидатуру обсуждали довольно бурно.
Тем не менее в апреле-мае его поддержка со стороны духовного лидера Ирана аятоллы и главы совещательного органа теократии, своеобразного крайне узкого совета аятолл, "рахбара" Али Хаменеи - была далеко не безоговорочной. Кроме того, если бы Хаменеи хотел показательно насолить американцам, то пропустил бы сквозь фильтр отбора кандидатуру их старого и недоброго знакомого Махмуда Ахмадинеджада. Но тот был отвергнут практически с ходу. "Умеренность" явно пришлась Хаменеи по вкусу в качестве слова, врачующего раны страны, пережившей девальвацию и экономическую деградацию, да и кроме того - оно так нравится европейским партнерам и американским либералам. Ведь нельзя отрицать, что в ядерном вопросе с Ираном всегда остается некая недоговоренность...
Еще два кандидата, мэр Тегерана Мохаммад Багер-Галибаф и действующий вице-президент Ирана Эсхак Джахингири (оба - лидеры от разных, но немного однотипных партий) сняли свои кандидатуры в пользу Раиси и Рухани соответственно. Рухани, "системный либерал" (и уже не первый на этой должности), таким образом, выиграл второй срок. Он был впервые избран президентом Ирана в 2013 г., пообещав покончить с международной изоляцией страны и создать свободное общество. И через два года правительство Ирана заключило "историческое" (а вот как теперь будет - неясно) соглашение с шестью "великими" державами, согласно которому Иран согласился частично свернуть ядерную программу в обмен на отмену экономических санкций.
В ходе кампании Рухани опирался на поддержку реформистов во главе с экс-президентом Мохаммадом Хатами, которого в период нахождения у власти (1997-2005) порой называли "иранским Горбачевым". Но после него два срока правил "иранский Путин" Ахмадинеджад, который, будучи мэром Тегерана, построил в пустыне дорогу в никуда, веря, что именно на нее сойдет возвратившийся пророк Махди (это похоже на догматические патологии хозяина Кремля в отношении исторической роли в мире). Именно Ахмадинеджад довел Иран в отношениях с Западом до калечащих санкций. При Рухани страна начала осторожно отталкиваться от края конфликта со всем миром, пытаясь нащупать почву под ногами. Но крайние догматики, судя по всему, ненавидят всех подряд, а военные - всех, кроме России и сирийского диктатора Асада (дело в том, что сирийские и ливанские алавиты - родственная шиитам исламская конфессия).
"Несмотря на проблемы, сложности и бремя ожиданий, правление Рухани было очень успешным. Голосуя за него, мы голосуем за свободу мысли, правосудие, диалог, обеспечение прав граждан, социальную справедливость", - заявил Хатами. Он также отметил заслуги Рухани в борьбе с инфляцией, которая за годы правления президента сократилась с 40% до 9,5% в год. Рухани - высокообразованный шиитский богослов и правовед. Защитил докторскую диссертацию в Каледонском университете в Глазго. Владеет арабским, английским, французским, немецким и русским языками. Но, несмотря на все эти импонирующие западному человеку черты, Иран Рухани ведет своими и чужими (в частности, террористической организации "Хезболла") руками кровавые войны в Сирии, в Йемене и Ираке.
В полуразваленном Ираке иранцы стали ситуативными союзниками США в борьбе с ИГ (однако Обама явно стремился к эволюции этого альянса в стратегический). Возможно, поэтому США закрывали глаза на зверства разного рода проиранских формирований на территории этой истерзанной войнами страны. Теперь, вероятно, времена меняются.
Или все же Трамп обескуражил Тегеран (который, правда, всегда готов к войне любыми методами), дабы потешить Израиль и связанную с ним крупную электоральную, мировоззренческую и финансово влиятельную группу американских граждан? А также, что весьма удобно - и другую крайне политизированную прослойку в США, так называемых социальных консерваторов, несколько лет подряд всячески поносивших Иран просто в пику Обаме, даже не очень твердо зная где тот находится. Скоро это станет понятно, ведь следующая остановка Трампа - именно Иерусалим.
Поэтому результаты выборов в Иране выглядят "ни к селу ни к городу" и их логика будет осмысленной только в том случае, если Иран и впрямь коллективно дорожит выходом на мировой рынок более чем догмой, и побоится конфликтовать с Трампом, стараясь пойти на уступки. Но что-то в это мало верится. Кажется, весь последний срок Хасану Рухани придется лавировать между ведением войн с коварной и меркантильной Россией в тылу, хирургическими ударами Израиля, бесполезными русскими ракетными системами, амбициями военных и буйством Дональда Трампа. Или, в случае досрочного прекращения его срока - тихой и более опасной агрессией нового неоконсервативного кабинета Пенса. Впрочем, иранской молодежи, лишенной "Фейсбука" и "Твиттера", все же есть чему порадоваться - кандидат Раиси обещал запретить девушкам показывать волосы и носить "слишком" обтягивающие платья. Поэтому для них переизбрание Рухани выглядит, к счастью, гораздо важнее, чем буффонады Дональда Трампа.