Под катком Пекина. Почему победа демократов не поможет Гонконгу
На выборах в районные советы депутатов, прошедших в Гонконге в минувшее воскресенье, 24 ноября, кандидаты от оппозиционных Пекину движений и партий одержали полную победу, получив 347 из 452 мест и взяв под контроль 17 округов из 18. Независимые кандидаты получили 45 мест, лояльные Пекину — 60. Явка составила 71%, количество проголосовавших — 2,9 млн. И явка, и результаты разительно контрастируют с выборами 2015 г., когда пропекинские кандидаты получили 298 мест и контроль над всеми 18 округами при явке 47%. Эта победа "продемократических кандидатов" преподносится большинством СМИ как нечто эпохальное, способное коренным образом изменить судьбу Гонконга. Но так ли это?
Причиной резкой смены настроений гонконгцев по сравнению с 2015-м стали протесты, которые не утихли окончательно и в день выборов: полиция продолжала осаду кампуса Политехнического университета, где еще держалось несколько десятков человек. Но в основном на улицах уже было спокойно, баррикады разобраны — с участием, к слову, солдат Национально-освободительной армии Китая, и голосование прошло относительно мирно.
Избранные депутаты районных советов в своей повседневной деятельности не имеют политического влияния и занимаются в основном хозяйственными вопросами, связанными с благоустройством. Конечно, у них есть офисы и финансирование, а кроме того, 117 избранных ими представителей будут заседать в составе комитета из 1200 человек, который среди прочего выбирает главу правительства Гонконга, но их влияние на политическую ситуацию будет носить очень косвенный, опосредованный и в целом минимальный характер.
Должность главы правительства Гонконга сейчас занимает Керри Лам, поддержку которой выразил председатель КНР Си Цзиньпин и ухода которой добивались протестующие. Но даже если Лам уйдет и будет заменена другой фигурой, что маловероятно, и даже если эта новая фигура будет, нет, не оппозиционна Пекину, это исключено, а, скажем так, менее ему лояльна и в большей степени нацелена на сохранение привилегий Гонконга, что еще менее вероятно, чем даже замена Лам, это все равно не скажется на сроках и порядке интеграции Гонконга в Китай.
К 2047 г. бывшая британская колония в любом случае лишится всех своих особых прав, даваемых ей формулой "Одна страна, две системы", и станет административным районом Сянган уже без каких-либо привилегий, поскольку однородность страны — принципиальная позиция Пекина, не без оснований видящего в ней важный инструмент сохранения территориальной целостности Китая. Это означает неизбежное сворачивание гонконгских вольностей и введение в китайском Сянгане общих для всей КНР способов организации жизни, включая тотальный контроль, охоту на инакомыслящих, "центры перевоспитания", похожие на концлагеря, и пресловутую систему социальных рейтингов.
И даже сейчас, в рамках формулы "Одна страна, две системы", при сохранившихся пока еще гонконгских привилегиях и после победы "продемократических сил" полиция продолжает охоту за участниками протестов, а суды выносят им приговоры формально, не за политические взгляды, а за участие в беспорядках. Таким образом, ни на что реальное победа "продемократических сил" не повлияла и повлиять не сможет. Проблема несовместимости двух систем и неизбежная перспектива полного демонтажа гонконгских вольностей остаются. Некоторые варианты возможны лишь в том, будут ли жители бывшего вольного города подготовлены к реалиям Китая постепенно или это произойдет сразу, обвально, в момент окончания переходного периода в 2047-м.
Именно по этой причине Китай и отреагировал на результаты выборов в Гонконге равнодушно-сдержанно. Никакого специального коммюнике не прозвучало, и только министр иностранных дел Ван И уронил короткую реплику о том, что Гонконг был и останется китайским, независимо от результатов голосования, а "любые попытки нанести вред или воспрепятствовать процветанию и стабильности в Гонконге не увенчаются успехом".
Вместе с тем было бы ошибкой думать, что Пекин не сделает выводов из произошедшего и не предпримет мер, страхующих его от повторения волны протестов. Главный же вывод очевиден — не стоит действовать резко. Что же, китайцы умеют ждать и умеют оказывать постепенное, но неуклонное давление. Ошибок, подобных попытке протащить закон об экстрадиции без серьезной предварительной подготовки и социологических исследований, они больше не совершат — во всяком случае, в ближайшие годы. Вместо этого постараются создать ситуацию, когда большинство граждан не станет возражать против такого закона, а протестующее меньшинство с первых часов протестов получит в глазах большинства ярлык экстремистов.
Сейчас Пекину необходимо, не прибегая к дальнейшей эскалации насилия, сбить протестную волну уже окончательно. Для этого и будут использованы результаты выборов — ведь если гонконгцы получили своих кандидатов, то какой смысл протестовать дальше? С самими депутатами тоже будет проводиться работа, так что независимые, во всяком случае большая их часть, уже в скором времени пополнят ряды пропекинской фракции, а оппозиция будет размываться и подкупаться. Размывать будут и недовольство на низовом уровне. В перенаселенном Гонконге есть достаточно бытовых проблем, и это дает Китаю множество возможностей продемонстрировать его жителям все выгоды лояльности к Пекину. Ведь, в конце концов, всего четыре года назад они были настроены отчасти пропекински, отчасти инертно. Нет никаких оснований сомневаться в том, что накал страстей, бушующий сегодня в бывшей британской колонии, может быть сбит до уровня 2015 г.
Нет надежды и на то, что Гонконг станет "китайским Пьемонтом" — центром гражданского неповиновения, влияющим на весь Китай. Пекинская пропаганда уже добилась изоляции протестующих в глазах абсолютного большинства населения Китая, считающего их деструктивными бунтовщиками, не выражающими мнения большей части населения Сянгана. К тому же Гонконг действительно неоднороден, в нем есть и пропекинские общественные движения, которые сейчас получат дополнительное финансирование и будут максимально активизированы.
Идеи свободы вообще находят слабый отклик в массах, и если Советский Союз, как гласит молва, погубила недоступность джинсов и записей Beatles, обладание которыми стало символом жизненного успеха, то в Китае нет недостатка ни в том, ни в другом. К тому же и объективная экономическая необходимость заставит КПК в ближайшие годы брать курс на повышение внутреннего потребления. Так что за джинсами, автомобилями, электроникой, новыми домами и прочими благами — это именно в Китай. И ведь все довольно просто: будь лоялен, трудись хорошо, не интересуйся запрещенными идеями, тем более не пропагандируй их, не будь мусульманином, уйгуром или членом Фалунгун, и ты получишь все, что только пожелаешь, — в разумных пределах, определенных съездом КПК. Какой же смысл выходить на баррикады ради каких-то абстрактных свобод, которых все равно не удастся достичь?
Словом, никаких реальных последствий победа "продемократических сил" в Гонконге иметь не будет. Отвертеться от процветания китайского образца жителям района Сянган не удастся ни при каких обстоятельствах, во всяком случае, в нынешней внутрикитайской и геополитической ситуации. Остается разве что уповать на черных лебедей.
