Foreign Policy: Новый Шелковый путь может увязнуть в трясине
Старший научный сотрудник кафедры китайских иссследований при Американском совете внешней политики Джошуа Эйзенман полагает, что очередная реинкарнация Шелкового пути может оказаться безумно дорогим прожектом
Поскольку будущее отношений США-Китай - это открытый вопрос для создающейся администрации Дональда Трампа, многие сосредоточились на том, усилит ли обещание избранного президента отказаться от переговоров по Транстихоокеанскому партнерству (TТП) растущее влияние Пекина в Восточной Азии. Но вместо того, чтобы заламывать руки над позорной неудачей ТТП, обозреватели Азии должны обратить свое внимание на беспрецедентный стратегический гамбит Китая за 1 триллион долларов: Экономический пояс Шелкового пути и Морской шелковый путь 21-го века, известные как "Один пояс, один путь" (OBOR).
Запущенный в 2013 году как главная инициатива председателя КНР Си Цзиньпина, OBOR открывает отличные перспективы, а также содержит потенциальные ловушки, как для Китая, так и для его соседей.
OBOR - качественно новый план, который должен привести к следующему этапу глобализации, китаецентричная концепция, которая возвращается к древним Шелковым путям, но на этот раз на условиях Пекина. Его цель в создании нового экономического "пояса" связующей инфраструктуры на запад в Евразию и нового морского пути, соединяющего Китай с Юго-Восточной Азией, Южной Азией, Ближним Востоком и Африкой. Примеры проектов OBOR это: железнодорожное сообщение Китая с Лаосом, а также через Монголию и Казахстан с Европой; газовые и нефтепроводы через Туркменистан и Мьянму; строительство дорог и порта на Шри-Ланке; и краеугольный камень - Китайско-Пакистанский Экономический коридор (CPEC) за 46 миллиардов долларов, который включает в себя магистрали, трубопроводы, производство электроэнергии на основе угля и управляемый китайцами порт Гвадар.
OBOR - это прежде всего проект "построй это - и они придут". Вместо того чтобы совершенствовать производственные мощности стран-участниц, он расширяет и усиливает транспортные и энергетические артерии, включая порты, железные дороги, средства связи, электроснабжение и трубопроводы. Он обещает простимулировать нездоровую китайскую экономику в кратко- и среднесрочной перспективе благодаря строительным и телекоммуникационным контрактам и запасам товаров производственного назначения, в долгосрочной перспективе открывая новые торговые маршруты, чтобы китайские продукты могли заполнить полки магазинов в странах OBOR в ближайшие десятилетия.Кредитование ваших соседей для финансирования инфраструктурных проектов, которые вы же для них и строите, - это хитроумный способ завести дружбу, одновременно создавая бизнес для китайских фирм и получая хорошую прибыль, а не только ценные бумаги Казначейства США. Но такой подход влечет за собой значительные экономические и политические риски для Китая, а также для стран-получателей кредитов и местных сообществ.
Под проект OBOR Китай ссужает сотни миллиардов долларов, чтобы финансировать инфраструктурное строительство за рубежом во время экономического спада в собственной стране - способ, который может обернуться катастрофой, если ему не удастся стимулировать китайскую экономику или он оставит бедные страны в безнадежном долгу у Пекина.
В течение двух десятилетий Китай поощрял среди своих государственных предприятий все в большей степени захватническую политику "во вне", которая включает сильную финансовую и политическую поддержку строительных и телекоммуникационных компаний для проникновения на азиатские и африканские рынки. OBOR выводит этот подход на новый, причем намного более опасный, уровень. Пекин выделил почти 1 триллион долларов, чтобы выдать льготные кредиты приблизительно 60 развивающимся странам через свои государственно-частные банки - главным образом через Банк развития Китая и Фонд шелкового пути - чтобы профинансировать строительство около 900 инфраструктурных проектов.
После того, как заключены соглашения с принимающей страной, денежные средства переводятся непосредственно на находящиеся в Пекине банковские счета государственных предприятий Китая, которые часто строят проект с использованием китайских материалов. Эту модель Пекин активно использовал в Африке. Как только получено политическое благословение проекта Пекином через финансирование из его государственно-частных банков, китайские государственные предприятия осуществляют его, часто с минимальной или вообще без политической или финансовой оценки степени риска или исследований рынка.
Неповоротливая внутренняя экономика Китая и страхи перед американо-китайской торговой войной увеличили давление на чиновников с целью утвердить проекты OBOR и быстрее дать им ход.
Кажется, что в Китае все полагаются на возрождение Великого шелкового пути; провинциальные и местные чиновники, вместе с поставщиками со всего региона, присутствовали на крупных продуктовых форумах на тему Шелкового пути, например, Китай-Евразия Экспо, состоявшийся в Урумчи в прошлом сентябре. Даже Маотай, самый известный в Китае бренд байцзю, традиционного китайского алкогольного напитка, надеется попасть в проект OBOR, чтобы расширить продажи и международные сети дистрибуции.
Проблема в правомерности. OBOR предполагает рискнуть сотнями миллиардов долларов, исходя из допущения, что бедные страны вернут Китаю долг или хотя бы будут способны сделать это. Впечатляющий размер программы кредитования уже побудил китайское правительство и партийные органы отрядить сотни, если не тысячи сотрудников, для исследования множества проектов в разрезе несметного числа нормативных, лингвистических и культурных сфер. Это усилие требует внутригосудаственной координации между десятками агентств и государственных предприятий, у многих из которых есть минимальное, либо вообще отсутствует, понимание политического или финансового анализа рисков. С учетом такого небольшого опыта Пекина большая часть планирования OBOR была передана должностным лицам провинциального уровня, которые так же не имеют нужной квалификации, чтобы исследовать будущую доходность инвестиций в многочисленные неопределенные политические, экономические и нормативные сферы. Религия - это еще одно осложнение для атеистичных китайцев, так как OBOR проходит по большой территории мусульманского мира.
OBOR представляет крупное и беспрецедентное расширение связанного кредитования международных заемщиков, которое впутывает китайскую банковскую систему, уже и так глубоко погрязшую в долгах, в некоторые самые сомнительные экономические и политические мировые схемы. Многие бедные страны счастливы взять дешевые китайские кредиты сейчас, чтобы их выплачивали будущие лидеры и граждане. Действительно, существующие кредиты Китая дружественным правительствам в Зимбабве, Венесуэле и Шри-Ланке уже предполагают десятки миллиардов долларов возможных потерь. Реакцией Китая, особенно в Африке, часто было списание долгов и последующее предоставление новых кредитов, что, в свою очередь, создало серьезные моральные риски. Многие правительства полагаются на длительную щедрость Китая и поэтому рады получить столько, сколько могут, пока есть возможность. Однако, даже Пекин, который имеет экономический резерв на сумму 3 триллиона долларов, не может списывать безнадежные кредиты до бесконечности.
Другая потенциальная проблема - взятки. Учитывая длительную борьбу председателя Си с коррупцией на родине, OBOR может открыть новые международные возможности для сотрудничества китайских фирм друг с другом и их иностранными партнерами, чтобы участвовать в растратах, мошенничестве и хищениях. Китай, который сам оценивает свой индекс коррупции на невпечатляющие 83 пункта согласно Рейтингу мирового восприятия коррупции 2015 года, готовится разрабатывать сотни проектов в некоторых наименее подотчетных странах в мире, таких как Туркменистан (154), Кыргызстан (123), Камбоджа (150) и Мьянма (147).
Хотя большая часть наличных денег не покинет Китай, огромное количество оборудования и материалов, таких как сталь, бетон и древесина, необходимых для обеспечения стольких проектов, даст широкие возможности для хищений и других злоупотреблений на местах. Действительно, китайские фирмы, работающие в систематически коррумпированной деловой и правовой среде, могут счесть невозможным получение необходимой местной поддержки, не давая "на лапу". Коррупция может также появиться благодаря вознаграждениям или взяткам кредитным специалистам от заинтересованных фирм или чиновников, дополнительным заказам на поставку или уцененным строительным материалам. Такие нарушения остаются проблемой в самом Китае, и кажется вполне вероятным, что более слабая нормативно-правовая среда в некоторых странах-участниках OBOR только усилит их. Сам председатель Си, казалось, признал проблему в прошлом августе, когда он потребовал, чтобы "стабильная, устойчивая и контролируемая в плане рисков система финансовой безопасности" контролировала инициативу OBOR.
Деловые методы Китая уже натолкнулись на ответный удар в нескольких странах, где его государственные предприятия строили энергетические и инфраструктурные проекты. Некоторые фирмы были обвинены в халтуре, игнорировании стандартов безопасности, применении б/у или низкокачественных материалов и оборудования, и строительстве экологически вредных проектов, таких как гидроэлектрические дамбы или электростанции, работающие на угле. Жалобы поступили из Лаоса, Вьетнама и Камбоджи относительно вреда окружающей среде и засухи из-за китайских проектов гидроэлектроэнергии вдоль реки Меконг; из Индонезии относительно злополучной, вышедшей за рамки бюджета угольной электростанции и неудавшегося проекта высокоскоростной железнодорожной магистрали; и из Мьянмы касательно китайских фирм, производящих сплошную вырубку леса.
В прошлом месяце докеры в порту Хамбантота на Шри-Ланке удерживали крупное японское судно для перевозки транспортных средств Hyperion Highway и его команду в заложниках в течение нескольких дней после того, как их исключили из 99-летнего договора аренды с государственной компанией China Merchants Port Holdings Co. Между тем, в штате Боливар в Венесуэле протестующие разграбили сотни китайских компаний, включая магазины, супермаркеты и склады. В Пакистане рабочие на китайских строительных и горнопромышленных проектах подверглись нападению повстанцев Белуджи, втянутых в сепаратистскую борьбу с правительством. Масштабные распри среди политических партий Пакистана, вооруженных сил и лидеров местного сообщества продолжают задерживать внедрение многочисленных проектов CPEC.
В ответ, в редком обращении к общественности в прошлом месяце в Исламабаде, Чжен Ксиэозонг, вице-министр Международного департамента Китайской коммунистической партии, призвал политические партии Пакистана "к сотрудничеству, чтобы устранить противоречия и сделать CPEC успешным". Китай также усилил меры безопасности. Пекин скоро разместит военные корабли в порту Гвадар, чтобы помочь обеспечить его безопасность, а компания China Shipbuilding Trade Co. передала два новых патрульных судна в Пакистанское Морское Управление безопасности.
Но дипломатические банальности и одно только усиление безопасности не могут защитить каждый проект OBOR, зато могут сильнее втянуть Китай во внутреннюю политику его соседей.
Без контролируемости на местах экологическая деградация и смещение сообщества, что уже стало проблемой для китайских проектов в Юго-Восточной Азии, вероятно, будут подстегивать местное сопротивление.
OBOR представляет значительные внутренние экономические и политические риски для Китая. Есть реальная напряженность между стремлением китайского правительства инвестировать в более рискованные развивающиеся страны через OBOR и миграцией частного капитала в безопасную зону в условиях внутреннего экономического спада и роста протекционистских страхов. Так же, как Пекин проталкивает OBOR на свои государственные предприятия, частные китайские инвесторы находят еще более изобретательные пути вывести свои ресурсы в безопасные активы, особенно в американскую недвижимость.
Пекин отвечает широко распространяющимися средствами управления капиталом, но технологии усложняют их воплощение в жизнь.
Более 10 лет назад Соединенные Штаты обратились к Китаю с просьбой быть "ответственной заинтересованной стороной", и в своем регионе, и вне его. Годы спустя мы видели рост новой, все более и более агрессивной китайской внешней политики. OBOR - большая часть новой концепции Пекина и потенциальный предвестник нового этапа китаецентричной глобализации. Это - великий замысел с обширными политическими последствиями и для Китая, и для других стран. Если проект будет иметь успех, Китай станет бесспорным евразийским гегемоном. Но китайские влиятельные политики знают, что усилия Пекина также влекут огромные экономические и политические риски, которые они должны смягчить, чтобы инициатива председателя Си воплотилась, как было заявлено. Вопрос состоит в том, может ли OBOR преодолеть логистические, политические, финансовые проблемы и проблемы безопасности, обозначенные выше - или они помешают осуществлению проекта, в результате чего будут потеряны сотни миллиардов долларов, а Китай останется окруженным кольцом недовольных соседей-должников, сидящих у разбитого корыта великого проекта. Только время покажет.
