Диаспора как оружие Кремля. Что общего между выборами в Латвии и Боснии и Герцеговине.
Часть российской диаспоры в Латвии стала более агрессивной и радикализированной
В Европе продолжается избирательный цикл. Недавно прошли парламентские выборы в Италии, победу на которых одержала ультраправая партия Джорджии Мелони. Завершен подсчет голосов в Латвии, где выбирали новый состав Сейма, а также в Боснии и Герцеговине, где выбирали новый президиум и руководителей государственных образований на территории БиГ.
Выборы эти сейчас рассматриваются и анализируются не в последнюю очередь и в контексте открытой вооруженной агрессии РФ против Украины и отношений ЕС с Россией или теми, которые формируются. В частности, интересуют как будущие политические расклады, так и то, как европейские страны в этих раскладах будут реагировать на гибридную войну, которую против них ведет Россия, в том числе посредством своей диаспоры, отчасти не желающей или просто не способной к полной интеграции.
Чем интересны выборы в Латвии
Еще раз отметим: тем, что они проводились на фоне полномасштабной войны между Россией и Украиной и в тени постоянной угрозы непосредственно Латвии, Литве, Эстонии, Польше со стороны России.
И именно это стало ключевым фактором на выборах, ведь впервые за более чем 20 лет победу не одержала Партия народного согласия Нила Ушакова, которая считается пророссийской. Победителем стала правая партия "Новое Единство" действующего премьер-министра Кришьяниса Кариньша, которая, кстати, на выборах 2018 г. заняла последнее место.
Политическая сила Ушакова не просто не стала №1, но вообще не прошла в Сейм, поскольку набрала менее 5% голосов, необходимых для преодоления проходного барьера.
И не только она. Сокрушительные электоральные поражения для главных пророссийских партий Латвии – это тренд выборов. Вместе с "Согласием" барьер не преодолел еще и "Русский союз Латвии".
Но полностью латвийскому парламентаризму пока не удалось избавиться от присутствия пророссийских сил, ведь, понятно, что в статусе оппозиции, в Сейме будут сидеть "Латвия на первом месте" (9 мандатов из 100) олигарха Айнара Шлесерса, связываемого с Кремлем; и популистская партия "За стабильность" (11 мандатов), основанная бывшим активистом "Согласия" Алексеем Росликовым после раскола фракции партии Ушакова в парламенте Риги.
Раскол произошел после того, как Ушаков осудил новое вторжение России в Украину. Что касается Росликова, то он избегает этого вопроса – войны, как и осуждение действий России, однако, что типично для аффилированных с Кремлем партий, играет на теме выхода из ЕС и распространении русского языка в Латвии.
Следовательно, можно констатировать, что часть российской диаспоры в Латвии – а это четверть населения, кстати – очевидно, разочаровалась в Ушакове. И сильно, ведь он вообще не прошел в парламент, а по трупу "Согласия" туда прошли более радикальные популисты Росликова.
Хотя снижение уровня поддержки пророссийских партий также свидетельствует и о том, что у другой части латвийских россиян наблюдаются определенные признаки прозрения. Скорее частичного, но некоторые из них определенный негатив видят в военной агрессии РФ и ее угрозах странам Балтии. Да, возможно это страх, что война придет и к их комфортной среде, где они живут лучше россиян на "большой земле", при этом могли до недавнего времени не учить другие языки и декларировать всюду свою "русскость"; а также это может быть страх перед потенциальной мобилизацией и, конечно, ужас от преступлений, совершенных в Украине.
Но. Пророссийские партии в Сейм попали. И они более пророссийские, чем "Согласие". Это свидетельствует о достаточном количестве представителей диаспоры в Латвии, которая стала еще более агрессивной и требует от близких и понятных для них политиков удовлетворять запрос на эту агрессивность в ответ на принципиальность Риги в вопросах противодействия РФ и поддержки Украины.
Поэтому Кремлю удалось все же превратить российскую диаспору, львиную ее часть, в достаточно консолидированное, послушное и, гипотетически, эффективное оружие-инструмент влияния на политическую ситуацию в странах, которые Россия относит к "недружественным".
Эти субъекты и одновременно объекты влияния являются тем постоянным раздражителем, который помогает Москве предпринимать попытки дестабилизации Европы, особенно в это непростое для режима Путина время.
С другой стороны, радикализация российской диаспоры свидетельствует и о том, что меры противодействия давлению Кремля, в частности со стороны правительства Латвии, а именно отмена туристических виз для россиян, отказ давать визы бегущим от мобилизации россиянам; и решение не продлевать виды на постоянное проживание с 2023 г. для тех, кто не сдаст экзамен на знание латышского языка — тоже эффективны. Реакция на них демонстрирует определенную агонию пророссийских элементов, и в перспективе эти меры обещают Риге ослабление данного дестабилизирующего фактора.
Хотя, безусловно, Кремль попытается этому помешать через два десятка депутатов из партий "Латвия на первом месте" и "За стабильность".
Фактор Додика
В отличие от Латвии и других Балтийских стран Босния и Герцеговина не может похвастаться такой монолитностью и консолидированностью в российском вопросе. Преградой является очень сильная позиция Мирослава Додика в Республике Сербской.
Додик, как известно, является откровенно прокремлевским политиком. Вот на 100%. Если сравнивать с Ушаковым или президентом Сербии Александром Вучичем.
И он баллотируется в президенты Сербии. По результатам подсчета 94,36% голосов Додик на первом месте с 48,8%. В спину ему дышит еще один адепт сербского реваншизма в контексте Балканских войн Елена Тривич. Хотя, по крайней мере, она в отличие от Додика не является сторонницей дружбы с Россией, и настаивает, например, на том, что Россия – просто очередная империя, защищающая только собственные интересы.
Но похоже, что 6%, на которые ее опережает Додик, Тривич не наберет. Таким образом, президентом Республики Сербской станет человек, поддержавший войну России, выступавший против санкций против РФ и работающий над выходом РС из состава Боснии и Герцеговины с, разумеется, параллельным сближением с Россией и Сербией.
Хотя стоит отметить, что когда Москва очень нуждалась в остром конфликте в Европе – когда происходила очередная эскалация в отношениях между Сербией и Косово, президент Вучич вовремя сошел с этого поезда после активных переговоров с НАТО.
Однако Кремль не оставит надежд на расшатывание Балкан. Для этого ему может быть достаточно и Республики Сербской, тем более что место Додика в президиуме БиГ, вероятно, займет его соратница Желька Цвиянович.
Поэтому ожидаем еще большей пророссийскости РС и продвижения Додиком интересов Москвы. Это отличает Латвию и БиГ.
А в чем можно увидеть определенные параллели между ними? Все просто: по факту пророссийское сообщество РС во главе с Додиком и Цвианович ведет себя как типичная российская диаспора, изюминкой которой является сербский реваншизм. Цели и последствия схожи – управляемый Москвой инструмент дестабилизации Европы.
