Дело Серебренникова. "Эффективный менеджер" Путин готовит "Большой террор"
Последние дни августа принесли известие, что к расследованию дела против российского режиссера Кирилла Серебренникова присоединилась ФСБ. Это, конечно же, может быть инициатива пожелавших выслужиться чекистов, но маловероятно: в современной России инициативы исходят только от одного выходца из Конторы. Скорее всего, ФСБ добавилось, чтобы цели, поставленные Кремлем (какими бы они ни являлись в этом деле), были реализованы в полной мере.
В центре внимания многих СМИ Серебренников и возглавляемый им "Гоголь-центр" оказался 23 мая текущего года, когда Следственный комитет провел обыски и в учреждении, и в квартире режиссера. Поводом для них стали обвинения в хищении около 200 млн руб. в 2011-2014 гг., выделенных некоммерческой организации "Седьмая студия" (одно из подразделений "Гоголь-центра") из бюджета "на развитие и популяризацию искусства Российской Федерации", как заявили в СК.
На следующий день стало известно об арестах бывшего гендиректора "Седьмой студии" Юрия Итина и бывшего главного бухгалтера Нины Масляевой. Примерно через месяц был арестован и экс-генпродюсер "Седьмой студии", бывший директор "Гоголь-центра" Алексей Малобродский. Ему были предъявлены обвинения в причастности к хищению 200 млн руб., выделенных на спектакль "Сон в летнюю ночь", который, по версии следствия, так и не был поставлен. Однако Малобродский заявил, что спектакль проходил неоднократно и его видели тысячи людей. Его слова подтверждались российской либеральной общественностью и прессой, утверждавшей, в частности, что "спектакль снят на фото и видео, участвовал в фестивалях "Золотая маска", "Балтийский дом", "Новый европейский театр", ездил на гастроли в Париж, о нем писали десятки российских и французских театральных обозревателей".
Однако для следствия эти свидетельства оказались менее важными, чем признание вины Ниной Масляевой в обналичивании 100 млн руб. А в начале августа СМИ сообщили, что она дала новые показания. И вполне возможно, что именно после них у ранее проходившего по делу свидетелем художественного руководителя "Гоголь-центра" Кирилла Серебренникова сначала отобрали загранпаспорт (он заявил об этом 7 августа). А затем и задержали: 22 августа по обвинению в организации хищений бюджетных средств на сумму в 68 млн руб. (около $1,15 млн) его взяли в Питере на съемках фильма о Викторе Цое.
Серебренникова под конвоем отправили в Москву, где днем позже по постановлению Басманного суда взяли под домашний арест на два месяца. Из-за этого самый востребованный в мире российский режиссер не сможет, как планировалось ранее, инсценировать в сентябре в Штутгарте сказочную оперу Энгельберта Хампердинка "Ганс и Гретель". Под вопросом и его режиссерская работа над запланированной на май 2018 г. постановкой в Мюнхене. Да и в Москве он сможет работать только по разрешению следователя. Хотя на родине у Серебренникова работы стало меньше: поставленный им балет "Нуриев" был снят с репертуара Большого театра за три дня премьеры.
Преследование Кирилла Серебренникова вызвало довольно серьезное возмущения у либеральной российской интеллигенции и многих деятелей культуры. Они отвергают версию следствия о соучастии режиссера в хищениях, часто называя его "бесСеребренниковым", так как, по их словам, он честный, не склонный к стяжательству деятель искусства. И в противовес официальной точке зрения высказали много предположений о том, почему лишь слегка покритиковавший власть, но при этом промолчавший по поводу российской агрессии против Украины руководитель "Гоголь-центра" оказался под давлением силовиков. Приведем лишь наиболее распространенные версии:
Первая. Борьба консерваторов против модернизаторов. Постановки Серебенникова действительно не вписываются в "духовные скрепы". Тот же балет "Нуриев" о танцоре-гомосексуалисте-невозвращенце, который чужд возрождателям и ортодоксально-православных, и советских ценностей. Предполагается, что многие высокопоставленные чиновники от культуры решили перестраховаться и убрать эпатажного режиссера с подмостков. А жесткое давление силовиков понадобилось, чтобы люди из возглавляемых им арт-структур разбежались.
Вторая версия является несколько расширенным вариантом первой и предполагает месть всей культурно-идеологической машины Кремля за то, что больший интерес у публики вызывают произведения, созданные не ею, а людьми типа Серебрянникова. Например, на осень запланирован выход в прокат пропагандистского фильма "Крым" и нашумевшей "Матильды", против которой так яростно выступает Наталья Поклонская. То, что публика больше интересуется фильмом Алексея Учителя, - не в последнюю очередь благодаря бестолковым действиям самих пропагандистов, - они не осознают и вряд ли осознают. Скорее примут версию о "западной поддержке" всех деятелей культуры, которые говорят хоть что-то, не вписывающееся в "скрепы".
Близка к этой и третья версия, предполагающая тоже перестраховку, но уже со стороны силовиков. Якобы они представили злобные окрики начальства или патриарха "Как же вы допустили?!!" по поводу очередной постановки или интервью Серебренникова или кого-то подобного и решили по меньшей мере припугнуть всю эту публику.
Четвертая версия тоже говорит о запугивании "не-в-ногу-идущих", но уже санкционированном сверху. Сторонники этой версии предполагают в скором будущем "показательный суд над либералом", срежиссированный в духе сталинских процессов 1930-х годов.
Пятая также предполагает сигнал из Кремля, но уже не только либеральствующим деятелям, но и всей творческой элите. Вне зависимости от того, как тот или иной деятель высказался на предмет незаконной аннексии Крыма или присутствия российских войск на Донбассе. И состоит этот сигнал в том, что деньги для пряников закончились, остался только кнут. Поэтому, если нет желания повторить судьбу Серебренникова, добро пожаловать в "Единую Россию" или в добровольные агитаторы за Путина на предстоящих президентских выборах.
Шестая версия также предполагает связь между преследованиями эпатажного режиссера и предстоящими выборами Путина всея Руси. Она предполагает наиболее благоприятные последствия для режиссера, но, конечно же, только благодаря вмешательству "доброго царя", давшего укорот зарвавшимся "плохим боярам". Подтверждением этой версии могут быть критические высказывания Путина по этому делу, и даже обзывание им перестаравшихся силовиков "дураками", подслушанное журналистом. Эта версия предполагает пополнение рядов добровольных агитаторов за Путина уже из чувства благодарности "доброму царю".
Седьмая версия определенным образом резюмирует практически все предыдущее и завершает их одним тезисом, до которого авторы в России боятся доходить. Она состоит в том, что в стране полным ходом идет отладка репрессивной машины. Поэтому сейчас и на условных диссидентах, и на интеллигенции, сколь бы сервильной она ни была, испытывается, какие методы "принуждения к поддержке курса" более эффективны и до какой степени можно закрутить гайки уже сейчас, а какие повороты ключа могут вызвать возмущение. Все как при столь любимом нынешним российским руководством Сталине: прежде чем пришел "Большой террор" 1937-1938 гг., был период настройки карательного аппарата, предполагающий "пробные пуски", как например раскулачивание и показательные процессы 1929-1930 гг. по "Шахтинскому делу" или по делу "Спілки визволення України".
Общество стерпело - и получило Голодомор и следующий виток репрессий уже по адресу "убийц Кирова", которыми оказались не "бывшие", а когда-то свои "зиновьевцы". Прошли этот этап успешно - начали уничтожать уже любого, кто вызывал малейшее подозрение у "вождя народов", - аж до маршалов и наркомов. Индустрия ГУЛАГа вышла на полную мощность, причем главным ее продуктом был стабильно высокий уровень страха перед режимом во всех слоях общества. И - как следствие - послушание, обеспечивающее управляемость.
Сейчас цель все та же: полное подчинение страны вождю, хотя методы пока более избирательны и точны, направлены на тех, против кого намного легче возбудить "народный гнев", как например "пропагандист гомосексуализма" Серебренников. Пройдут его - возьмутся за кого-то, кто вообще ни слова критики против власти не сказал, но и не восхвалял ее.
Но чтобы предположить (тем более вслух) возможность такого исхода, российскому интеллигенту, наверное, нужно сначала покинуть родину. Как это сделал один из самых популярных (если не самый популярный) писателей России Борис Акунин, который в своем недавнем интервью сказал: "Следующей ступенькой, видимо, станет переход от авторитарного полицейского государства к "мягкому" тоталитарному. Разница здесь весьма существенная. При авторитаризме наказуем протест; при тоталитаризме - неподдержка. Очень возможно, что дело Серебренникова, который не особенно протестовал, но и не поддерживал, - как раз рубеж".
