Подарок Путину. Как Нобелевская премия мира стала проблемой выбора

7 октября 2022 года, в день 70-летия Владимира Путина, развязавшего войну в Украине и уже поставившего мир на грань ядерной войны, Норвежский нобелевский комитет (ННК) из пяти человек, назначаемых парламентом Норвегии, объявил, что за "выдающийся вклад в области укрепления мира" премию (и сумму в $900 тыс.) разделят на троих белорусский правозащитник Алесь Беляцкий, российская правозащитная организация "Мемориал" и украинская правозащитная организация "Центр гражданских свобод".

"Лауреаты Премии мира представляют гражданское общество в своих странах. Они на протяжении многих лет продвигали право критиковать власть и защищать основные права граждан. Они приложили выдающиеся усилия, чтобы задокументировать военные преступления, нарушения прав человека и злоупотребления властью. Вместе они демонстрируют важность гражданского общества для мира и демократии", — сообщается в пресс-релизе ННК. 

Кто они, лауреаты 2022 года?

О награжденных мы, к сожалению, знаем мало. Возможно, они известны в своих узких кругах, но в публичном поле их голоса в деле "продвижения права критиковать власть" и "защиты основных прав граждан", звучали не настолько громко, чтобы их услышали все. Награждение организаций, а не конкретных людей — вообще спорное решение, поскольку статус премии предполагает личное участие. Присутствие в списке Алеся Беляцкого, сидящего в минской тюрьме с 14 июля 2021, здесь мало что меняет, поскольку его голос в последние годы тоже не был слышен, причем, он ушел в тень задолго до ареста.

Активность "Мемориала", заметная в 1990-х, давно уже стала историей. В декабре 2021 года власти РФ ликвидировали его юридические организации в России. Их представители грозились продолжить работу на гражданском уровне, без юридического оформления. Но о ней ничего не слышно, хотя поводов достаточно: военные преступления РФ в Украине, пытки и издевательства над украинскими пленными, торговля украинскими детьми, отобранными у родителей. Но "Мемориал" безмолвствует — или уже вовсе не существует? Мы ничего не знаем о его позиции, не говоря уже о реальных делах.

Впрочем, и до запрета в РФ "Мемориал" шел на множество сомнительных компромиссов с российскими властями. Но его сложная биография – тема отдельная, оставим ее до другого раза.

Не снискал широкой публичной известности и "Центр гражданских свобод". Известность в узких кругах, пусть и обусловленная спецификой работы — освобождением украинских пленных и узников Кремля, а также документацией преступлений российских войск — здесь, опять же, не в счет. Статус Нобелевской премии не вмещается в рамки корпоратива, он имеет общемировое значение.

Конечно, можно было бы допустить, что ННК, глубоко разобравшись в правозащитной теме, решил присуждением премии высветить заслуги тех, кто несправедливо оказался в тени, за пределами публичной известности. Но такое решение предполагает информирование о том, что осталось незамеченным. Между тем, сколь-нибудь внятных пояснений не последовало. И невнятных тоже. "Мы обеспокоены ужасными условиями в тюрьме в Киеве, где удерживается Алесь Беляцкий" — заявила глава ННК Берит Рейсс-Андерсен, отвечая на вопросы журналистов после в речи по поводу награждения. Эта оговорка очень точно обозначила уровень компетентности награждающих.

А судьи-то кто?

Прогрессивная мировая общественность, наблюдающая за процессом нобеления и его результатами, в массе своей, убеждена, что члены ННК глубоко вникают в вопрос, отбирая из множества кандидатов самых достойных? Но так ли это?

О том, как в действительности происходит награждение подробно написал в своих мемуарах Гейр Лундестад, норвежский историк и, с 1990 по 2015 год — директор норвежского Нобелевского института.

Вынос на всеобщее обозрение внутренней кухни ННК вызвал изрядный скандал. "Лундестад нарушил обещание о сохранении конфиденциальности сразу по нескольким пунктам, — говорилось в ответном заявлении Нобелевского комитета. — Все обстоятельства, связанные с дискуссиями на закрытых от посторонних заседаниях комитета, должны оставаться в секрете в течение 50 лет".

Интересно, что же такого позорного, неприличного или извращенного происходит на этих закрытых от посторонних сепулькариях заседаниях, если это нужно держать в тайне аж 50 лет? Кстати, 50 лет назад – это 1972 год. В 1972 НПМ не присуждалась, но можно поднять и более ранние протоколы. И проследить по ним эволюцию ННК до его нынешнего состояния, когда присуждение премий, вручаемых, по замыслу Нобеля, "тому, кто больше и лучше всех потрудился для укрепления братства между народами, для того, чтобы распустить или сократить действующие армии, или тому, кто способствовал проведению мирных переговоров", превратилось в бюрократическую рутину. Пятеро участников ННК, втянутые в разборки внутри норвежского Стортинга, заняты не поиском самого достойного из списка номинантов, а сложными расчетами орбит собственных бюрократических тел. В составе ННК не бывает писателей, ученых, ярких представителей гражданского общества. Это просто чулан, куда Стортинг отправляет на хранение фигуры, ненужные на основной доске, но еще не подлежащие списанию. Сам же норвежский парламент, при ближайшем рассмотрении, похож на нашу Верховную Раду, но хуже ее, ровно настолько, насколько хуже народа лучшие люди города. И эти люди становятся все лучше в каждом последующем Стортинге.

Искушение Нобелем

А что, если Нобель предвидел такой ход событий, но принял его, как неизбежность, поскольку и в этом виде НПМ может стать наградой достойному? Чтобы понять, как это возможно, нам придется разобраться в том, кого в действительности наградила НПМ-2022 группа бюрократов, не разбирающихся в вопросе, по которому они выносили решения. Не потому, что не могли в нем разобраться, а, потому, что разбираться им не должно. Во-первых, как уже сказано, пятеро членов ННК решают другие вопросы, а награждение — лишь предлог, и в число их приоритетов не входит. А, во-вторых, традиция наказания невиновных и награждения непричастных – фундамент, на котором стоит любая бюрократия. Выбей его, и завтра в этот уютный мирок полезут достойные и умные люди, разрушая его, и бюрократию сменит меритократия. И куда после этого деваться бюрократам?

Итак, кого же выбрал ННК?

Во-первых, он выбрал трио безликих. Две организации, без единой яркой, публично известной фигуры, и правозащитник, ухитрившийся отказаться непричастным к протестам 2020-21 годов, находясь на свободе, и являясь основателем организации, призванной оказывать финансовую и юридическую помощь политзаключенным и их семьям. Как такое возможно? Беляцкий основал "Вясну" в 1996 году, в ответ на подавление демонстраций режимом Лукашенко, но в 2020-21, в ходе еще более жестокого подавления протестов, о "Вясне" ничего не было слышно. Она занимала какую-то позицию, относительно происходившего? Поддерживала протесты? Или, напротив, не поддерживала по каким-то соображениям? Любая позиция имеет право на жизнь и может быть достойной — но где и когда эта позиция была заявлена? Возможно, "Вясна" оказывала политзаключенным негласную помощь? Допустим, что так. Но полноценная правозащитная деятельность предполагает гласность и ясную позицию. Ни размазанный "на все хорошее" компромисс, ни многозначительное молчание такую позицию заменить не могут. "Знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих".

Во-вторых, постановка правозащитников из России, Беларуси и Украины на одно премиальное место – очевидный замах на "триединый славянский народ". Из-под этого замаха вырисовывается и четвертый лауреат, неофициальный, но до неприличия заметный, и это Владимир Путин. Если ННК хотел сделать ему подарок к 70-летию, потроллив и правозащитников, и дух покойного Нобеля, то награждение 2022 года – одно из самых удачных. Его можно смело ставить в один ряд с награждением в 1994 году трех представителей единого семитского народа: Ясира Арафата, Шимона Переса и Ицхака Рабина. Но в 1994-м среди награжденных были, по меньшей мере, три яркие личности. Каждый из лауреатов имел в активе достижения, которые можно было истолковать как миротворчество. И между ними были достигнуты хоть какие-то мирные соглашения, правда, так и не сработавшие в итоге.

А сейчас к награждению представлен список из двух проигравших и одного начинающего. Проигравшие — это белорусский и российский лауреаты. Беляцкий в тюрьме, и этим уже точно выбит из активной деятельности на неопределенный срок, да и на свободе в последние годы особо не засвечен. "Мемориал" стал мемориалом самому себе. А начинающий — украинский "Центр гражданских свобод", которого ННК, совершая безупречно-политкорректный бюрократический маневр, пытается подсечь на красивую блесну, сделав ему нобелевский аванс. Это дает украинскому коллективу шанс достойно заявить о себе — если, конечно, хватит решимости.

Что может сделать приличный человек, или организации, состоящая из приличных людей, если его/ ее загоняют в неприличную бюрократическую схему? В случае с НПМ-2022 участие в этой схеме неприлично для всех награждаемых, но именно для украинцев принятие такой награды – это, довеском, еще и соучастие в реабилитации имперской схемы "триединого народа". Схемы, которая, как мы видим, продолжает жить не только в России, но на Западе. Вот и для ННК, как оказалось, СССР живее всех живых.

Сегодня патриоту Украины невозможно получать премию в доле с представителями страны-агрессора и его миньона, не осудившими агрессию своих стран самым решительным образом, и так громко, чтобы это услышали все. Неважно, почему мы не услышали такого осуждения от двух награжденных. Любые трудности на этом пути — тюрьма, угроза смерти, отсутствие возможностей для публичных заявлений – их проблема. Тут все очень сурово: либо осудили, либо нет.

Члены "Центра гражданских свобод" оказались сейчас на развилке возможностей. Они могут поддаться на искушение Нобелем и разменять принципы, и просто порядочность, на титул "нобелевского лауреата". Тем более, что титул в историю войдет, и к нему идет довесок в треть премиальной суммы, $300 тыс., а о сопутствующих обстоятельствах все скоро забудут. Но они могут и взбунтоваться, отказавшись участвовать в этих играх, и оставив две части "триединого народа" в объятиях Путина, а себе оставив доброе имя. Стоит или не стоит чье-то доброе имя нобелевской медали и части премии — вопрос личный. У кого-то стоит, у кого-то нет. Цены на этом рынке сильно скачут.

В 1994 году, в сходной ситуации, никто из лауреатов от премии не отказался – но у них были свои расклады, и свои судьи. А расклады для украинского "Центра гражданских свобод" сегодня другие, и они предельно просты: вместе с Украиной – или вместе с политкорректными бюрократами, неизменно стремящимися примирить палача и жертву к большому удовольствию палача. 

За любой организацией всегда стоят люди, работающие в ней. И выбор пути всегда за ними. И не коллегиально даже, а за каждым в отдельности. 

P.S. Кстати, Шнобелевская премия мира этого года, врученная врученная международному коллективу из Китая, Венгрии, Канады, Нидерландов, Италии, Австралии, Швейцарии и США за их совместную работу, — по настоящему яркая и интересная. Похоже, что центр заслуженных наград смещается туда…