Чего стоят кубинские объятия Кирилла и Франциска

Вполне предсказуемо даже то, что пока за ближайшей границей с экранов на телезрителей льется поток "побед", у нас вполне симметрично господствует "зрада". Никто не ожидал от папы Франциска радикальных шагов и даже просто слов в осуждение хозяев Кремля - хоть в отношении Украины, хоть в отношении Сирии. Но декларация, подписанная понтификом с патриархом Московским, превзошла все ожидания. Об этом можно судить по реакции представителей "папы сюрпризов" в Украине. Эта реакция, очень мягко говоря, выдает некоторое замешательство.

Симптом номер один - редчайшая оперативность комментариев. Верховный архиепископ Украинской Греко-католической церкви Святослав Шевчук представил свое виденье ситуации прямо в день публикации текста декларации. Возможно, если бы впечатление успели немного простыть, эти комментарии оказались бы более сбалансированными. Но медлить было нельзя - то, что произошло на Кубе, вызвало немедленную и очень нервозную реакцию украинцев. В первую очередь, верных УГКЦ.

Это была совершенно ожидаемая реакция. Конечно, декларация, фактически, снимает с повестки дня вактиканско-московской дипломатии вопрос украинских греко-католиков. Но то, как это сделано, оказалось не менее важно, чем тот факт, что греко-католикам дали "право на существование".

В комментариях и владыки Святослава, и Мирослава Мариновича (вице-ректора Украинского католического университета во Львове) недаром упомянуты Баламандские соглашения - меморандум, принятый Мировым православием по поводу угрозы католического прозелитизма, который ставил унию и, как результат, греко-католическую церковь вне правил игры. Параграф о "униатизме" владыка Святослав называет "Баламандом наизнанку" - и это упрек Ватикану, который в очередной раз соглашается с тем, что уния, т.е. само существование УГКЦ - ошибка, "отрыв верных от их истинной Церкви" (в данном случае - РПЦ). Единственная разница - теперь с эту "ошибку" Моспатриархия соглашается терпеть "по факту", а не требует незамедлительно исправить. Впрочем, и не признает за ней статуса полноценной церкви - в документе речь идет о "церковных общинах".

Церкви, которая пережила гонения и в тяжелых испытаниях, ценой жизни своих верных, клириков, епископов сохранила верность себе и Ватикану, дико слышать о том, что это все была "ошибка". Мученичество во имя исповедания истинной веры - это очень сильный, чтобы не сказать абсолютный, аргумент в христианстве. Поэтому несколько невротичную реакцию представителей УГКЦ на ничего, в общем, не значащий и ничего не меняющий в реальности документ, очень легко понять. Ватикан в очередной раз предал их страдания. Особенно неприятно то, что он сделал это в результате тайного сговора с их гонителями. Из комментария владыки Святослава можно сделать вывод, что он, в частности, хоть и входит в "профильный" папский совет, ничего о подготовке этого документа и его формулировках не знал.

Еще хуже в этой ситуации выглядел папский нунций в Украине Клаудио Гуджеротти. Так же как глава УГКЦ, он изо всех сил убеждал паству доверять папе римскому, видеть позитив, не обращать внимания на какие-то там бумажки, но зреть в корень и т.д. Но казалось, что для него подробности декларации тоже оказались хотя бы отчасти сюрпризом. Речь нунция на Литургии в Патриаршем соборе Воскресенья Христового выдавала некоторое замешательство: с одной стороны, он уверял аудиторию в том, что "мир будет помнить только их (патриарха и папы - авт.) объятия", а не то, что они там наподписывали, но тут же вспомнил про поцелуй Иуды. А в заключение пообещал отбыть в зону АТО, даже если "некоторые сочтут это прозелитизмом". Прозвучало несколько мрачно, хоть и возвышенно - как если бы нунций обещал смыть кровью обиду, нанесенную Ватиканом украинцам.

Да, сильных чувств вокруг "кубинской встречи" хватает. Но дело не только в эмоциях. Вернее, дело как раз в эмоциях - но не только в эмоциях греко-, да и римокатоликов. Дело в том, что "зрада" папы обязательно всколыхнет и тех украинцев, которые к католицизму никакого отношения не имеют. Важно не то, что папа, а то, что "зрада". Не знаю, входило ли это в планы Моспатриархии, но очередной инспирированный ею ФБ-вопль про "насслили" обязательно посеет смуту в рядах "укропов". "Униатам" придется оправдываться, а все остальные будут тыкать в них пальцами и ядовито шипеть что-то нелестное про "вашего папу". Видимо, именно это заставило лидеров греко-католиков так оперативно прокомментировать событие, с безнадежными нотками в голосе призвать к "терпению" и "доверию", но и недвусмысленно отмежеваться от декларации и ватиканско-кремлевской дипломатии в целом.

Особый бонус от папы и патриарха получила УПЦ КП. Параграф о канонических обстоятельствах Украины, смотревшийся несколько искусственно в этой декларации, стал прекрасным пиаром: представители УПЦ КП смогли выйти в народ с легкой насмешкой над обоими Римами. Которые могут принимать на их счет какие угодно декларации - а им, в общем, от этого ни жарко, ни холодно. Но это еще не все.

Политические дивиденды УПЦ КП от всей этой истории очевидны. Особенно учитывая тот факт, что УПЦ КП активно конкурирует за паству с греко-католиками на Западной Украине.

Но все же самое главное слово, которое вызвало бурю, стало слово "конфликт". Нет, нигде не сказано, что этот конфликт "внутренний", тем более ни слова про "братоубийственную войну", которой пестрят речи московских церковников. Но нигде также не сказано, что этот "конфликт" на самом деле - война. Причем война с внешним агрессором. Или хотя бы "гибридная война". В документе, подписанном папой, у нас нет "войн" точно так же, как в документах, которые подписывает наш с вами президент.

Но если это так, то можно ли в чем-то обвинять папу? Если мы сами официально не признаем войны - почему мы требуем этого от других?

Этот вопрос был бы логичным - если бы речь шла о кому угодно, но только не о папе римском. От священнослужителей такого ранга и такого авторитета, как папа Франциск, мы ждем всегда чего-то большего, чем от светских политиков, чья цена в наших глазах весьма невысока. Поэтому свою собственную нервозную реакцию на папскую подпись хотя бы отчасти нам следует списать на кризис ожиданий. Мы придавали слишком много значения пропагандистским штампам о "встрече тысячелетия", которая что-то там может изменить в мире. В том числе, в той его части, которая рушится прямо на наши головы. И, возможно, такое могло случиться - если бы эта встреча имела действительно братский и пастырский формат.

Но это не была встреча братьев во Христе - это была встреча двух высоких по рангу государственных чиновников. Они делали политику. А в политике не бывает гамбургского счета. Здесь не принято называть вещи своими именами - здесь правит компромисс. Декларация была политическим документом, а не духовным. Как и вся встреча на Кубе. И цена "объятий", которые, по версии нунция, "будет помнить мир" - не выше, чем цена жарких поцелуев генсеков.