Бывшие болгары. Как Сталин и Тито не пустили Македонию в ЕС

Утверждение "переговорных рамок" для старта официальных переговоров про вступление Северной Македонии в Европейский Союз должно было стать формальностью, однако превратилось в скандальное событие №1 для ЕС, Балканского региона, а также для всех стран, которые готовятся к вступлению в Евросоюз. Министры по делам ЕС, собравшиеся на видеоконференцию 17 ноября, не смогли утвердить переговорную позицию из-за болгарского вето. До последнего момента в западноевропейских столицах, в первую очередь, в Брюсселе и Берлине, верили, что София не будет настаивать на своих требованиях и согласится на "продолжение переговоров" по историческим вопросам со Скопье, которые бы продолжались параллельно переговорам о членстве в ЕС. Однако болгарские власти были неумолимы.

Тень Сталина

Непримиримая позиция Болгарии, как и суть ее претензий к соседней стране, вызвала, пожалуй, всеобщее удивление в Европе. Страны Европейского Союза впервые оказались в ситуации, когда они вынуждены "принуждать к миру" не кандидата, а члена ЕС. Именно Болгарию, а не Северную Македонию, пытались урезонить лидеры Евросоюза, которые выступали за вынесение вроде бы теоретических исторических вопросов "за скобки" процесса евроинтеграции Балканского региона. Но болгарские власти остались при своем мнении.

В Брюсселе даже начали искать "российский след". Не исключено, что найдут. Однако первопричиной нынешнего "исторического" конфликта на Балканах стали все же процессы, происходящие внутри болгарского общества и политикума.

Причиной №1 стало движение, направленное на окончательное избавление от социалистического наследия во всех сферах жизни – в том числе, и в исторической.

Болгары, в частности, решили разобраться с "наследием Коминтерна". (Коминтерн — Коммунистический интернационал, III Интернационал — международная организация, объединявшая коммунистические партии различных стран в 1919—1943 годах). Одним из наиболее известных решений этой структуры была Резолюция о македонском вопросе от 11 января 1934 года. На заседании в Москве Политический секретариат Исполнительного комитета Коминтерна своим решением признал существование отдельной македонской нации. В основе решение было убеждение, что регион Македонии является одним из центров будущей империалистической войны, и поэтому необходимо ослабить противоречия между странами, которые его контролируют (Греция, Болгария, Сербия). Постановление стало первым официальным политическим документом, в котором международная организация признала существование отдельной македонской нации.

В конце Второй мировой войны болгарское руководство (Георгий Димитров) "под диктовку Сталина" проводило политику "македонизации" болгар, живших на территории области Македония, находящейся на болгарской территории. А с середины 1940-х гг., когда была образована Социалистическая Федеративная Республика Югославия и ставшая ее частью Социалистическая Республика Македония, развитие македонской идентичности региона активно проводилось югославским лидером Йосипом Броз Тито.

В Софии подчеркивают, что не хотят, чтобы македонцы в обязательном порядке сейчас идентифицировали себя как болгар, однако требуют, чтобы македонцы признали, что когда-то они были болгарами. В Болгарии убеждены: нельзя идти в Евросоюз с "портретами" Сталина и Тито, надо признать роль коммунистических тиранов в создании македонской нации, и только тогда "Республика Северная Македония" сможет двигаться дальше, в ЕС.

Цитата Бисмарка

Кроме "очищения региона" от остатков тоталитарных идеологий есть и другая цель, или причина №2. О ней в Софии не заявляют прямо, однако на экспертном уровне она активно обсуждается. Речь идет о курсе Болгарии на усиление своего веса как регионального игрока.

Отто фон Бисмарк, кроме всех других известных нам фраз-мемов, 130 лет назад заявлял и такое: "Тот, кто контролирует долину Вардар, будет хозяином Балкан". Вардар – это "главная река" Македонии – и исторической области с центром в греческих Салониках, и современного государства Северная Македония, также известной как "Вардарская Македония". Фраза Бисмарка встречается в путеводителях, очерках по истории Балкан, а в последнее время ее все чаще можно увидеть в интервью экспертов, которые поясняют, почему "македонский вопрос" был таким важным для Греции и теперь стал таким важным для Болгарии.

В рамках парадигмы про важность символической Македонии для региона, греки уже добились переименования бывшей югославской республики из "Македонии" в "Северную Македонию". А теперь болгары хотят исключить из международного употребления понятия "македонская нация", "македонский язык" и переписать македонскую историю, "выбросив" из нее "македонских" национальных героев.

Цитата Бисмарка, которую в разговорах с журналистами упоминают болгарские историки, наилучшим образом поясняет тот факт, что нынешний конфликт между Софией и Скопье – не научный, а политический, и даже геополитический. Болгария сегодня не претендует на территорию соседнего государства, однако все же хочет, скажем так, сберечь хотя бы историческую память о связи с "Вардарской Македонией", продвигая тезис о болгарском происхождении македонцев. Это позволит Болгарии не просто зафиксировать неформальное болгарское влияние на отдельно взятую долину Вардар, но и заявить о себе как о региональном лидере.

История как инструмент политики

Для Балкан, в принципе, аксиома, что история является инструментом политики, а вопросы национальной памяти беспокоят народы региона гораздо больше уровня ВВП. Однако теперь эту реальность Юго-Востока Европы придется в полной мере осознать и всему остальному континенту.

Самым оптимальным с точки зрения Брюсселя вариантом разблокирования переговоров между Скопье и ЕС из-за вето Софии, и является достижение двухсторонних болгаро-северомакедонских договоренностей о "продолжении диалога по историческим вопросам". Северную Македонию это тоже вполне бы устроило. Переговоры о членстве в ЕС в таком случае стартовали бы и шли своим чередом, а параллельно ученые двух стран вели бы ни к чему не обязывающие дискуссии за круглыми столами. Но такие перспективы не устраивают Болгарию, потому как в Софии понимают: другого такого шанса "переформатировать" соседнюю страну по "болгарским лекалам" и укрепить свое влияние на регион у них не будет.

Таким образом, по состоянию на сегодняшний день, все говорит о том, что Скопье не сможет начать переговоры с Евросоюзом, пока не согласует с Болгарией спорные с точки зрения Софии вопросы македонской нации, языка и истории.

Пока ситуация не разрешится, Европейский Союз будет испытывать настоящий "кризис расширения", а всем странам, взявшим, или хотя бы задекларировавшим (как Украина) курс на евроинтеграцию, приходится задумываться о том, каких вето от членов ЕС можно ожидать в их случае.

Подумаем об этом завтра?

Три вопроса, которые должны интересовать, или даже беспокоить Украину в данной ситуации.

Первый – возникновение новых гуманитарных (исторических, языковых, национальных…) барьеров на пути к Европейскому Союзу. О них не предупреждают официальные документы ЕС и еврооптимисты, однако по факту они могут существенно осложнить процесс евроинтеграции.

Второй – возможность отдельно взятого члена Евросоюза блокировать процесс вступления в ЕС страны-кандидата, руководствуясь при этом не объективными и общепризнанными, а внутренними субъективными причинами.

Третий – приемлемость обсуждения, и даже оспаривания национальной идентичности, истории и национальных героев страны-кандидата со стороны страны-члена ЕС.

На пути к ЕС перед Украиной вполне может возникнуть необходимость согласования своей истории с Румынией, национальных героев с Польшей, памятников — с Венгрией, прав меншинств с той же Болгарией… Пока Украина не является официально даже потенциальным кандидатом на вступление в Европейский Союз, эти вопросы можно отложить и подумать о них завтра. Однако вряд ли это будет ответственным решением с учетом закрепленного в Конституции курса на евроинтеграцию.