БРИКС под патронатом Пекина. Китай предлагает США модель двухуровневого мира

В южнокитайском Сямэне прошел IX ежегодный саммит BRICS — неочевидного объединения пяти очень разных стран с не вполне ясными совместными планами, завершившийся принятием туманного итогового документа — Сямэньской декларации. Но если внимательно вглядеться в туман, в нем можно разглядеть немало интересных подробностей.

Предыстория

Название организации, возникшей в 2006 г. на Петербургском экономическом форуме, родилось, как ни странно, на пять лет раньше. Экономический аналитик Джим О'Нил в записке, составленной по заказу банка Goldman Sachs, рассмотрел объем мировых ресурсов, выпадающих по тем или иным причинам из западной экономической и политической архитектуры. О'Нил констатировал, что такие ресурсы очень велики и взятые вместе имеют хороший потенциал роста. В частности, он обратил внимание на четыре страны: Бразилию, Россию, Индию и Китай, которые в сумме контролируют более 25% суши, 40% населения Земли и имели на тот момент суммарный ВВП $15,435 трлн. Теоретически эти страны могли бы стать "второй мировой экономикой", но ресурсы суммарные и ресурсы объединенные далеко не одно и то же. Тем не менее О'Нил увидел в таком гипотетическом союзе большой потенциал и указал на то, что "вторая экономика" в качестве конкурента "первой", то есть западной, была бы нежелательна, но могла бы стать и желанным партнером. Иными словами, он выдал стратегическую рекомендацию сыграть в этом направлении на опережение, не указывая в деталях, как именно это можно было бы сделать.

Тем не менее идея была подхвачена. Следующий отчет по все еще гипотетическому БРИК, появившийся в 2005-м, также констатировал большие перспективы такого объединения, если бы оно было реализовано при поддержке Запада и на западных принципах. В частности, предполагалось, что к 2025 г. число людей в странах БРИК, зарабатывающих более $15 тыс. в год, может превысить 200 млн, что означало бы серьезное изменение в структуре спроса. Китаю, а за ним и Индии были предсказаны ведущие роли в мировом промышленном производстве. Впрочем, несмотря на рост, эксперты также признавали, что разрыв с "первым миром" будет сохраняться. Так, по их прогнозам, к 2025 г. доход на душу в шести самых густонаселенных странах ЕС должен был превысить $35 тыс., тогда как в БРИК на такой уровень доходов могли бы рассчитывать не более 24 млн человек.

Здесь важно еще раз подчеркнуть: речь шла лишь о прогнозах, привязанных к экономической ситуации того периода, в который эти прогнозы озвучивались. Уже сегодня многое в них выглядит спорным, а многое просто не сбылось. Но в 2001–2005 гг. они вызвали большой интерес как в упомянутых четырех странах, так и со стороны потенциальных инвесторов.

Не слишком успешное начало

Эхо этих идей и прозвучало в Петербурге в 2006 г. Объединение Бразилии, России, Индии, Китая с очевидной аббревиатурой BRIC формально возникло как клуб стран с развивающейся экономикой. Реально же оно стало следствием интереса со стороны двух мощных, быстро растущих в то время и одновременно конкурирующих друг с другом экономик: Китая и Индии к двум перспективным сырьевым площадкам — России и Бразилии. В 2011 г. к этому довольно неопределенному союзу присоединилась и ЮАР (South Africa) внеся в название завершающую S.

Идея манила, но по-прежнему не работала. Хотя перспективы для тесного сотрудничества и инвестирования в стратегической перспективе просматривались большие, способы их непосредственной реализация оставались неясными. Инвесторы проявляли интерес, заказывали исследования, но, ознакомившись с их результатами, продолжали выжидать. Страны БРИКС сделали попытку скинуться самим на пул валютных ресурсов как на возможную альтернативу МВФ с контрольным пакетом Китая: $41 млрд — КНР, $5 млрд — ЮАР, остальные — по $18 млрд. Но и этот проект забуксовал.

Итоги и перспективы встречи в Сямэне

Но вот, кажется, все мало-помалу сдвинулось с места. Похоже, что БРИКС обретает реальные очертания в виде большого китайско-американского проекта. Во всяком случае, внимательное изучение Сямэньской декларации наводит именно на такую мысль.

Почему проект непременно китайско-американский? Потому что речь фактически идет о стратегическом разделе мира, но не по горизонтали, а по вертикали. Это предполагает определенные стратегические договоренности как между Вашингтоном и Пекином, так и между Пекином и ведущими мировыми ТНК.

Суть идеи в том, что Китай замыкает на себя сотрудничество с тремя богатыми сырьем, но в то же время не имеющими особых перспектив для самостоятельного развития странами-аутсайдерами: ЮАР, Россией и отчасти Бразилией, неспособными выйти самостоятельно из тупика социальной и технической отсталости. Слово "отчасти" отнесено к Бразилии по той причине, что она в отличие от России и ЮАР все-таки не совсем безнадежна в этом плане и занимает промежуточное положение между ними и Индией. Индия должна получить определенные гарантии и свою долю преференций в группе технологических лидеров БРИКС, но, безусловно, на правах младшего партнера. Вероятно, в течение ближайших двух лет между Пекином и Дели по этому поводу будут идти достаточно продолжительные и сложные переговоры.

Что получают взамен США и ЕС? Уступая Китаю выгоды, получаемые от непосредственной эксплуатации сырьевых ресурсов слаборазвитых стран, они снимают с себя и значительную группу рисков, связанных с политической нестабильностью в этих странах.

Иными словами, Пекин гарантирует в числе прочего, что его подопечные, в частности Россия, начнут вести себя менее агрессивно и более предсказуемо и что они не получат от него наиболее опасные технологии.

В свою очередь, тройка аутсайдеров может твердо рассчитывать на товарные кредиты, необходимые для функционирования в качестве сырьевых стран БРИКС, а также на недолларовые, то есть замкнутые на Китай, инвестиции. Не исключено создание внутренних, но,опять же недолларовых аналогов МВФ и SWIFT. И наконец, в пропагандистском плане и Владимир Путин, и Джейкоб Зума смогут лихо разводить свой лохторат, объявляя, что они переиграли и нагнули проклятую Америку, создав свой, параллельный мир в тысячу раз лучше презренного Запада, и что в этом мире их страны играют ключевую роль.

В такой конфигурации БРИКС Россия обеспечит Китаю вожделенный выход к ресурсам Арктики, а ЮАР — надежную площадку для африканской экспансии, к которой Пекин тоже проявляет большой интерес. В перспективе, в случае удачной реализации проекта, экономические, а также информационные, культурные и в значительной степени политические связи этих стран с остальным миром будут минимизированы. Россия и ЮАР исчезнут за "китайской стеной". Индия и Бразилия, вероятно, не пойдут на это, ограничившись лишь углублением экономического взаимодействия с Китаем как с ведущим зарубежным партнером.

Китай также выступит адвокатом сырьевых стран в плане нарушений прав человека, прикрыв их своим влиянием в ООН и прецедентами, создаваемыми тем, что Запад более чем снисходительно относится к китайской специфике в этом вопросе. Возможно даже, что Китай включит их в сферу действия "великого китайского файервола". Во всяком случае, относительно России это выглядит более чем вероятным.

Одновременно в Сямэньской декларации ясно дается понять, что БРИКС, или скорее КИБРС, намерен уважать сложившийся мировой порядок. Декларация осуждает КНДР и славословит ООН. К слову, если проект, предлагаемый Пекином, будет реализован, то и на Кима быстро найдут управу. Скорее всего, этот пункт присутствует в комплексном предложении, исходящем от Пекина к Вашингтону и, вероятно, к Брюсселю. Но в первую очередь, насколько можно судить по тексту декларации, все-таки к Вашингтону, а также, как уже было сказано, к штаб-квартирам ведущих мировых ТНК.

Еще десять и даже пять лет назад подобный план был бы невозможен. Но стремительный прогресс в области альтернативной энергетики, автоматизации производства и создания искусственного интеллекта сильно изменил приоритеты ведущих держав. Развитые страны ушли уже в такой отрыв, что их контакты с третьим миром несут в себе все больше конфликтов и рисков и все меньше выгод. Культурный и технологический барьер слишком велик, а следовательно, идея отдать сотрудничество со слаборазвитыми странами на аутсорсинг Китаю, занимающему промежуточное положение на линии социального и технологического прогресса, будет приобретать все большую актуальность. Рано или поздно, возможно, не сейчас, а через пять, может быть, 10 лет, это станет неизбежным. Ну а в Пекине умеют ждать и видеть стратегические перспективы. И если только в мире не произойдет совсем уж глобальных катаклизмов, связанных с сильным откатом назад, проект БРИКС будет шаг за шагом реализовываться в рамках китайской модели.