На зависть ЕС. Лондон предложит своим "вассалам" новый союз

Британский премьер-консерватор Тереза Мэй поставила свою подпись под письмом президенту Евросовета Дональду Туску, которое ему передаст представитель королевства в ЕС Тим Барроу и которое официально запускает процесс выхода Великобритании из блока и прекращение 44-летнего пребывания в Европейском экономическом сообществе.

Широко распространено мнение, что Brexit создает предпосылки и для внутреннего переформатирования государства. Речь о недовольстве выходом из ЕС Шотландии и Ирландии, Но действительно ли крупнейшая в истории человечества колониальная империя прекратит свое существование?

Итак, ст. 50 Лиссабонского договора активирована. Однако Британия считается членом Евросоюза и будет таковым еще два года. На самом деле, хоть прошедшие с даты исторического референдума девять месяцев были невероятно сложными, но с тем, что ожидает Лондон в следующие 730 дней, они не идут ни в какое сравнение.

"Когда я буду сидеть за столом переговоров в ближайшие месяцы, я буду представлять каждого человека во всем Соединенном Королевстве - молодого и старого, богатого и бедного, сити, города, районы и все деревни и селения", - торжественно пообещала Мэй.

Британии придется потрудиться над тем, чтобы получить максимально возможный доступ на рынок ЕС и параллельно, с учетом собственных интересов, создавать ЗСТ с другими странами. Не направо и налево, конечно, но по меньшей мере с теми же Штатами. В общем, Мэй и ее правительству нужно вычленить государство, практически намертво интегрированное в мощнейшее надгосударственное образование. Это касается множества направлений: правоохранительных и судебных систем, особенно в условиях террористической угрозы; нужно также разобраться с пошлинами, с работой банковского сектора, сохранить и привлечь транснациональные компании и т. д. и т. п. Потому неспроста многие на континенте скептически настроены относительно удачного исхода этих переговоров.

Серьезным вызовом для Даунинг-стрит являются и тревожные новости с Севера и Запада. Три года назад шотландская SNP во главе с первым министром Николой Стерджен уже пыталась реализовать мечту предков, но все же 55% сограждан предпочли остаться в составе Британии. Националисты не сдались и резонно рассудили, что Brexit все изменил, ведь шотландцы в большинстве своем голосовали как раз против выхода из ЕС. И после референдума север острова принялся обсуждать, как лучше помахать ручкой Лондону и остаться членом Евросоюза. Англия, естественно, все эти настроения воспринимает в штыки.

Во вторник, 28 марта, шотландский парламент, где большинство у SNP, подтвердил намерения провести в 2018-2019 гг. новый референдум о независимости. Британское правительство сразу же ответило резко негативно, но машина запущена, а значит, новый плебисцит кажется все более осязаемым. И потому-то накануне Мэй и Стерджен провели встречу, после которой последняя дала понять, что Эдинбург твердо намерен идти этим путем, но дает Мэй небольшую передышку, пока она увлечена 50-й статьей.

Небольшая покладистость Стерджен дает основания предполагать, что Эдинбург готов к компромиссным решениям. И таким может стать, например, переход в статус более прогрессивного доминиона, что открывает в будущем путь к независимости, если на островах станет совсем уж тоскливо и скотты захотят снова быть самостоятельными.

Что же до Северной Ирландии, жители которой, как и в Шотландии, преимущественно выступают за сохранение Британией членства в ЕС, то там уже два месяца неспокойно - с самого выхода левых националистов "Шинн Фейн" из коалиции. Они обвинили юнионистов в злоупотреблении схемой субсидирования энергоресурсов, и пока стороны не могут договориться даже после досрочных выборов 2 марта. В чем-то это напоминает политический тупик в Испании прошлого года с той разницей, что Филиппе VI назначил еще одни перевыборы, а в случае с Северной Ирландии Лондон может воспользоваться своим правом на прямое управление, пока кризис не будет преодолен.

Такая перспектива ни "Шинн Фейн", ни Демократическую юнионистскую партию не устраивает, они выступают резко против. Со смертью Мартина Макгиннеса могло показаться, что Белфаст перестал быть договороспособным, ведь националисты пошли дальше и потребовали провести референдум о независимости и объединении с Республикой Ирландия. С учетом англо-шотландских трений эта угроза должна пугать Лондон, однако письмо министра по вопросам Brexit Дэвида Дэвиса одному депутату местной Социал-демократической и лейбористской партии, попавшее в распоряжение The Times, показало, что Лондон на самом деле удивительно добродушен. Дэвис пишет, что "если большинство жителей Северной Ирландии когда-либо проголосует за то, чтобы стать частью единой Ирландии, правительство Великобритании будет соблюдать свои обязательства". Такое объединение означает, что Белфасту не придется подавать заявку на членство в ЕС, поскольку Ирландия уже входит в блок, что и подчеркнул министр.

Впрочем, рвение, с которым Мэй, выступавшая против Brexit, сейчас работает над выходом из ЕС, может оказаться не просто делом принципа, а стратегией по трансформации государства в нечто новое

Проще говоря, сейчас британцы стоят на распутье, откуда могут направиться к созданию первого сетевого государства, объединяемого признанием власти монарха.

То есть речь идет не о разрыве отношений между Англией, Северной Ирландией, Уэльсом и Шотландией. А о модернизации, "растяжении" сложившихся связей с тем, чтобы не политика диктовала экономике, а наоборот. Экономический союз с максимальной политической автономией его субъектов. Собственно, ведь именно этого Лондон добивался от Брюсселя до выхода из ЕС - укрепления экономики и одновременно большей автономии.  

Сейчас бизнес подыскивает запасные площадки в Ирландии и Германии, но потенциальная свобода действий новых продвинутых доминионов под Британской короной дает Лондону возможность, во-первых, сохранить статус финансовой столицы мира, а во-вторых, превратиться в респектабельный и прозрачный офшор под боком у ЕС. В таком свете решение Еврокомиссии о запрете объединения Deutsche Börse AG и Лондонской фондовой биржи не выглядит таким уж мрачным.

Июньский референдум показал, что Британия хочет остаться законсервированной, однако Brexit может привести к прямо противоположному результату. Поскольку, став бизнес-раем для соседей с континента, англичане, ирландцы, шотландцы в обновленном государстве могут получить условия, выигрышные по сравнению с ЕС, Который к тому времени, вполне вероятно, будет двигаться по разноскоростным рельсам. Их, к слову, проложили именно требования британцев в рамках переговоров о выходе из Союза. А когда-нибудь сетевое британское государство, избавившись от популизма, может попытаться и вернуться в ЕС, имея при этом еще больший вес, чем до выхода.