Барбадос без королевы. Сможет ли молодая республика монетизировать свой статус

Итак, Барбадос вторые сутки живет в новом качестве. Оставаясь членом Британского содружества наций, он перестал быть британским доминионом, формальным главой которого является британский монарх — в настоящее время королева Елизавета II, которую представляет назначенный ей генерал-губернатор. Отныне Барбадос – независимая парламентская республика, с двухпалатным парламентом (Сенат – 21 депутат, Дом собрания – 30 депутатов), и с президентом, избираемым обеими палатами парламента для исполнения, в основном, представительских функций. Первым президентом независимого Барбадоса стала 72-летняя дама (женский эквивалент британского рыцарского звания "сэр") Сандра Мейсон, бывшая также и последним, восьмым по счету, барбадосским генерал-губернатором. Парламент поддержал ее кандидатуру обеими палатами, единогласно, на безальтернативных выборах.

Инициатива сверху

Переход к новой власти прошел плавно и носил, скорее, формальный характер. О революции речь не шла, это была в чистом виде реорганизация государства, причем инициатива исходила вовсе не от рядовых граждан. Убеждать барбадосцев в том, что им взамен конституционной монархии, необходима республика, пытались еще с 1979 года, но особых успехов на этом пути достигнуто не было, и планируемый референдум раз за разом откладывался. Наконец, опрос, проведенный в марте 2015 года, показал, что 64% ​​населения Барбадоса продолжают поддерживать монархию, 24% выступают за республику и 11% — равнодушны к тонкостям государственного устройства. После этого вопрос о референдуме более никогда не поднимался.

Тем не менее, в верхах идея независимости продолжала мало-помалу продавливаться, уже без особой оглядки на общественное мнение. Наконец, 28 сентября/ 6 октября 2021 года Закон о независимости был принят обеими палатами парламента.

Зачем это понадобилось? Кому на Барбадосе мешало положение доминиона? Почему, действуя, по сути, вопреки желанию своих избирателей, политики Барбадоса буквально продавили его независимость? Для такого упорства, растянувшегося, к тому же, на десятки лет, должны были существовать очень весомые причины. Притом, такие, которые нельзя было сделать предметом открытого и публичного обсуждения, прямо доведя их до сведения рядовых граждан. И, вместе с тем, достаточно важные. Разумеется, такие причины были.

Ром, оффшор и порты

Барбадос — самый восточный остров Малых Антильских островов, расположенный в Атлантическом океане, к востоку от других островов Вест-Индии. По сравнению со своими островными соседями, он довольно плоский, и плавно поднимается к центру, известному как округ Шотландия. Высшей точкой страны является гора Хиллаби высотой 340 м. над уровнем моря. Население – чуть меньше 300 тысяч. Столица и главный город Бриджтаун, где проживает треть населения страны.

На Барбадосе есть отличный ром, отличный оффшор и несколько удобных портов. Возможен также и туризм. Правда, с десяток лет назад с оффшором стали возникать сложности в связи с вопросами от FATF (Financial Action Task Force on Money Laundering — Группы разработки финансовых мер по борьбе с отмыванием денег, международной организации со штаб-квартирой в Париже). Такие вопросы — общее явление, и они вызвали проблемы в оффшорах по всему миру. А для Барбадоса оффшорная зона критически важна: до 2017 года доходы от нее закрывали 20% ВВП. В 2017-м международный контроль ужесточился – и доходы резко упали.

Что до туризма, то он еще с начала 2000-х вошел в полосу кризисов, и, хотя с тех пор случались и подъемы, окончательно так и не оправился. В итоге к маю 2018 года непогашенный долг Барбадоса вырос до $ 7,5 млрд., что составило чуть больше, чем 1,7 ВВП (нет-нет, без значка %), и в июне 2018 правительство объявило дефолт по своему суверенному долгу. С января по март 2020 года экономика начала было расти, но затем снова пошла на спад из-за последствий пандемии. Словом, потенциальные возможности у Барбадоса вроде бы и есть, но на практике все идет как-то, не настолько хорошо, как хотелось бы, и как могло бы. Нужно определенно что-то менять.

Но пределы перемен, возможные в доминионе, упираются в рамки британской политики, которая, в свою очередь, упирается в обязательства официального Лондона перед союзниками, и, в первую очередь, перед Вашингтоном. И тут уже выход очевиден – нужно расширить рамки возможного и дозволенного, перестав быть доминионом. Но оставаясь в Содружестве — к всеобщему удовольствию других его членов.

Новые возможности

Это важная деталь: власти Барбадоса явно не собираются делать резких движений, разрывая уже сложившиеся связи. Напротив, они намерены расширять уже налаженное сотрудничество на новой основе, приглашая в него новых игроков. Кого? Тех, кто решит использовать удобное положение Барбадоса: рядом обе Америки, имеются наработанные связи с ЕС, есть, наконец, раскрученный оффшор с неплохой репутацией. Есть порты, которые способны стать транзитнымм терминалами.

Кого это могло бы заинтересовать? Да вот же – Китай! Но, учитывая трения США и Китая, и обязательства Британии, для британского доминиона такое сотрудничество имело бы целый ряд ограничений. Эти ограничения и снимает формальная независимость.

В остальном все останется как было. И даже генерал-губернатор остался прежний, точнее, прежняя, только теперь она называется президент.

При этом Барбадос, в отличие, к примеру, от диктаторской Венесуэлы, совершенно не токсичен. У него нет видимых связей с Россией, нет серьезных проблем с наркотрафиком и даже в серьезных оффшорных скандалах – достаточно серьезных, чтобы о них услышал весь мир, — он замешан не был. Такая репутация – отличная основа для привлечения инвесторов и для организации разного рода связей между предпринимателями из стран, которым, по разным причинам, сложно сотрудничать напрямую. Очевидно, именно этим молодая республика сейчас вплотную и займется.