100 дней перезагрузки: Мечты о сильном МИДе

Гордое здание на Михайловской площади, как правило, принимает на себя первый удар украинских внутренних и внешних метаний - в 2005, в 2007-2009 и в 2011-2013 гг. именно МИД вынужден был сносить болезненные уколы извне, формулируемые как "разноголосица правительства" и "европейская усталость от Украины". Однако следует понимать, что в 1991-1996 гг. центр принятия решений был сильно смещен в сторону парламента, а в 1997-2004-м был усилен институт президента Украины. Конституция в обеих своих редакциях всегда предполагала двойственность положения МИДа в традиционной межведомственной игре. Нынешний руководитель ведомства Павел Климкин, разумеется, беспартийный. Хотя стоит вспомнить, что в прошлом созыве парламента за его назначение не голосовала только покинувшая Верховную Раду по итогам выборов партия "Свобода" и "внесистемная оппозиция". Важно, что, несмотря на изначальное и полученное, кстати говоря, в Москве физико-техническое образование, Климкин, отдавший ведомству 21 год, несомненно, является выходцем из украинского "дипломатического клана". Однако в рамках существующей политико-административной конструкции какой-либо независимости Павлу Анатолиевичу не видать - ведь мало того, что во главе государства стоит бывший министр иностранных дел, но и внешнеполитическое направление в Администрации Президента курирует экс-заместитель министра, опытный и влиятельный дипломат Валерий Чалый. При этом некоторое время то же ведомство возглавлял и действующий премьер-министр Арсений Яценюк. Таким образом, в силу очевидных обстоятельств дипломатией на Печерских холмах теперь занимаются все, кому не лень. С учетом сложившейся ситуации деятельность МИДа Украины сводится теперь к технико-административной: представительство "в" и "при" международных организациях, деятельность посольств, плановое двустороннее сотрудничество. Впрочем, Климкин, в отличие от его прославившегося предшественника и ныне посла Украины в Польше Андрея Дещицы, - не публичный политик, политиков нет и среди его заместителей. И все же нельзя не сказать о том, что аналитическая и образовательная (о состоянии Дипломатической академии, к примеру, существуют полярные мнения) функции дипломатического ведомства находятся в явном упадке, а в формировании политической повестки дня оно не участвует. Конечно, существуют и временно непреодолимые внешние факторы: сегодня в авангарде общественного мнения находятся военные, правоохранители, экономисты и журналисты. При этом сама дипломатическая работа имеет свою специфику, хотя и в 2004-м, и в 2014 г. украинские дипломаты играли ключевую роль в перетекании народных восстаний в политический формат (речь, к примеру, об Александре Потехине и Богдане Яременко соответственно).

Трудно удержаться от соблазна провести параллель между украинским дипломатическим корпусом и турецкой армией - кажется, именно он удерживает Киев в рамках вектора на пути в западную цивилизацию, мягко ограничивая нередко деструктивные желания публичных политиков. В любом случае именно Павел Климкин войдет в историю в качестве заметного участника драмы борьбы за евро­пейскую интеграцию нашей страны. Примечательно, что в день парафирования договора об ассоциации, 22 июня 2012 г., Янукович уволил Климкина с поста замминистра и отправил послом в Германию. На этой должности он прямо оппонировал свергнутому режиму, высказывая разочарование одиозным решением правительства Азарова "приостановить евроинтеграцию". Поэтому нельзя не предположить, что в случае смены правительства, циклической или какой иной, если вдруг для Климкина не найдется места в "обойме Порошенко", для министра будет открыта верхушка любого партийного списка.

Что касается упомянутой аналитической функции, то экспертные и научные издания МИДа находятся в глубоком упадке, а "говорящие головы" ведомства явно оттеснены от рампы постоянного эфирного присутствия. Стоит надеяться, что процесс реформирования центральных органов госвласти затронет и МИД, направляя его в сторону большей динамики и гибкости, а привлекательность статуса украинского дипломата перестанет ассоциироваться лишь с возможностью выезда в более процветающие страны и доступом к коммерческому потенциалу дипломатической почты. В конце концов, в широко понимаемых рамках внешнеполитической стратегии МИД способен играть существенную роль как в политике региона, окружающего непосредственно Украину, так и работать со старыми и новыми диаспорами, влияние которых на внутреннюю политику западных и других стран постепенно усиливается. Подобная деятельность - в контексте официального визита министра в Румынию - приобретает все большую актуальность, к примеру, в Венгрии и Чехии. Отдельно следует упомянуть Австрию, где по понятным причинам - а именно: аккумуляция этой страной львиной доли капиталов, вывезенных постсоветской мафией, - бешеную активность в 2012-2014 гг. развило российское посольство, в результате чего почти вся постсоветская диаспора обратилась в культ "русского мира". Чрезвычайно мало влияния уделяется украинской дипломатией Государству Израиль, где развернулось противостояние крупных групп выходцев из СССР, одна из которых полностью поддерживает украинскую демократию в ее борьбе с российским агрессором. А ведь еще есть Австралия, где на фоне украинских событий про­изошла новая самоорганизация украинской общины, и Канада, где традиционной общине приходится бороться с хорошо финансируемой российской агентурой, и Великобритания, в которой украинские организации сыграли некоторую роль в крахе карьеры симпатика Путина Алекса Салмонда и его сепаратистских планов. К сожалению, большинство этих региональных и глобальных процессов, точкой притяжения которых являются Украина и российская агрессия против нее, привычно ускользают из поля внимания МИДа, занятого рутинной работой в масштабе скромных финансовых возможностей.

1,12 млрд грн. получит МИД в этом году

В 2015 г. Министерство иностранных дел, предположительно, получит всего 1,12 млрд грн. (или около $50 млн). Для сравнения: за 17 лет работы в Украине только инвестиции компании "Макдональдз" в нашу страну составили в четыре с половиной раза большую сумму. Возможно, в отношении МИДа украинским политикам все-таки стоит пересмотреть свои бюджетные при­оритеты, иначе об ус­­пехах отечественной дипломатии будет сложно говорить даже с чисто технической точки зрения.

Опубликовано в ежемесячнике "Власть денег" за март 2015 (№3/428)