Стингу — 70. Как сын молочника стал одним из самых известных музыкантов на планете

Cтинг далеко не просто так взял себе псевдоним – и дело даже не в том самом пресловутом черно-желтом свитере, в котором молодой человек Гордон Самнер и в самом деле напоминал осу (Sting в переводе с английского – "жало"). Ему вообще казалось принципиальным спрятать в дальний угол все, что связано с его прошлым и двигаться дальше – как в карьерном, так и в личностном, человеческом смысле.

Но на самом деле получилось ровно наоборот. Сама манера Стинга как автора песен, характерные наблюдательность, ощущение отчужденности, меланхолии в текстах и в то же время — странная очарованность своим одиночеством и несчастьем – все это не просто ночные фантазии художника, а нечто реальное, тянущееся корнями в промозглое и туманное детство и юность в Уоллсэнде. При этом юный Гордон был скорее наблюдателем за чужими страданиями, настоящей семейной драмой, достойной книги или экранизации – и разворачивавшейся прямо на глазах у и без того впечатлительного и восприимчивого ребенка.

Его мать Одри была весьма эффектной женщиной – мужчины всегда бросали в ее сторону недвусмысленные взгляды во время прогулок по городку с маленьким сыном. Своего супруга Эрнеста она никогда по-настоящему не любила – но тот был без ума от жены и принимал ее холодность как должное. Случилось то, чего не могло не случиться – у Одри появился любовник, он открыто приходил домой к Самнерам, да и сама Одри часто отправлялась к нему. Сын был в курсе романтического увлечения матери, знал о нем и отец – но никаких окончательных выяснений отношений не происходило, и напряжение постоянно висело в воздухе, как вечный туман с реки Тайн.

Большинство жителей Уоллсэнда работало на судостроительной верфи. Не раз случалось так, что большую часть года улицу, на которой жил Гордон, надежно скрывал от солнечного света своей гигантской тенью очередной строящийся корабль. Потом судно наконец спускали на воду – и оно больше никогда не возвращалось в Уоллсэнд. Позже Стинг признавался, что этот образ корабля, сначала возвышавшегося над крышами домов, а потом исчезающего навсегда на горизонте, стал для него моделью, праобразом и символом всей его будущей жизни. В 2013-м году он выпустит альбом "The Last Ship" ("Последний Корабль") – самую интроспективную свою работу. Этот альбом будет наполнен противоречивыми воспоминаниями о детстве, размышлениями о семье и сложностях в отношениях гораздо больше, чем какими-либо уступками массовому вкусу. В записи пластинки участвовало множество приглашенных музыкантов именно с севера-востока Англии, земляков Стинга, тех самых уроженцев Ньюкасла и его окрестностей, которые называют себя "джорди". Джорди вообще-то не ощущают себя ни англичанами, ни шотландцами и высоко ценят свою индивидуальность или даже, по их мнению, "исключительность" — и если Стинга позже кое-кто (особенно коллеги по группе "The Police") обвинял в некотором высокомерии, то опять-таки источник его здесь, в происхождении.

Да, Стинг как мало кто другой из музыкантов был "вылеплен" в артистическую форму обстоятельствами своих детских и юношеских травм, а также средой обитания. Даже свою характерную и моментально узнаваемую вокальную манеру он выработал, когда продавал на углу местную газету "Evening Chronicle" — выкрикивая и напевая на все лады название и стараясь при этом брать самые высокие ноты. Любовь к музыке ему привила мама – Стинг с детских дет полюбил традиционный джаз, а однажды в школьной раздевалке услышал, как по радио передавали первый сингл "Битлз" — "Love Me Do". Позже, уже будучи тинэйджером, он увлекся Джими Хендриксом, который в то время становился настоящей суперзвездой именно в Англии – Штатам еще предстояло открыть его для себя. Пятнадцатилетнему Стингу удалось попасть на выступление Хендрикса в Ньюкасле – сложная операция по проникновению в местный клуб включала в себя переодевание в туалете, когда Гордону нужно было избавиться от школьной формы и надеть подобающие случаю хипповские джинсы. Опять-таки спустя годы, для одного из самых своих успешных альбомов, диска "…Nothing Like the Sun" 1987-го, Стинг запишет свою версию красивейшей песни Хендрикса "Little Wing", и она будет звучать едва ли не проникновеннее соседа по пластинке – самой известной баллады Стинга "Fragile".

В то же время юноша продолжал любить старый джаз и помогать отцу разносить молоко в несусветную рань. Особенно нелегко приходилось в зимние месяцы. Уже в пять утра Гордон сидел рядом с папой в их фургончике, а потом лавировал с дюжиной бутылок по обледеневшим улицам. Чаще всего случалось так, что за все утро отец не говорил ни слова – сын тоже не стремился нарушать ледяное молчание. Отец, все еще остро переживавший семейную драму, с годами вообще становился все более замкнутым, а Гордон, подсознательно следуя его примеру, тоже уходил в себя – и выносил оттуда первые написанные песни. Кому-то, кстати говоря, многие хиты Стинга из разряда "меланхоличных" могут показаться излишне надуманными, если не искусственными в своей мелодраматичности мыльно-оперного типа – но на самом деле корни такого мироощущения тоже оттуда, с зимних улиц Ньюкасла, из времени, проведенного с отцом за работой. Ну а сама зима, тем не менее, с тех пор станет для Стинга любимым временем года. И опять-таки, спустя почти полвека он запишет отличный альбом "If on a Winter’s Night…", формально являвшийся сборником рождественских песен, но на самом деле – гимном тому самому холоду, который по-настоящему может оценить только очень одинокий по сути человек, холоду, который может самым парадоксальным образом отогреть душу.

Стинг всегда отличался своими амбициями, но его путь к успеху и известности был довольно долгим и к тому же несколько странным. После школы молодому человеку пришлось поработать на стройке, автобусным кондуктором и даже клерком в налоговой службе. Особенно нелегким был строительный опыт – и не потому, что работать приходилось физически тяжело. В первый же день Гордон понял, какая пропасть отделяет его от представителей британского рабочего класса. Когда на стройке настало время для перерыва на обед, суровые мужчины направились в вагончик, чтобы подкрепиться массивными бутербродами с мясом. Стинг же остался голодным – он испытал настоящий шок, когда увидел в своем ланч-боксе элегантные миниатюрные сэндвичи с огурцом, уложенные матерью.

Работа кондуктором и тем более офисной крысой была и вовсе непродолжительной – Гордону удалось поступить в колледж, который он закончил в 23 года квалифицированным учителем. По специальности он честно проработал несколько лет в маленьком городке Крэмлингтон, в 9 километрах к северу от Ньюкасла. По вечера и на выходных он вырывался в большой город — чтобы поиграть с группами Phoenix Jazzmen и Newcastle Big Band, исполнявшими десятилетия назад вышедший из моды свинг в местных пабах. Однажды один из более продвинутых друзей Стинга – именно в то время за ним закрепилось это прозвище – дал ему послушать экспериментальную и новаторскую пластинку Майлса Дэвиса "Bitches Brew" в стиле "фьюжн", синтезе джазового и рок-авангардного подхода к музыке. Стингу, конечно же, были знакомы работы великого джазмена, но это были пластинки пятидесятых, вроде "Porgy and Bess". Теперь же, пережив настоящий катарсис от прослушивания совершенно новых звуков, Стинг наконец-то окончательно понял, что пора завязывать с традиционным джазом и стал играть во "фьюжн"-группе "Last Exit".

Примерно в то же время молодому человеку стало окончательно ясно, что никакого добропорядочного обывателя из него не выйдет – Стинг как следует задумался о своей потенциальной многолетней карьере на поприще педагогики и ужаснулся открывающимся радужным перспективам. "Я мог бы стать директором этой самой школы, а что дальше?" — примерно так он размышлял, по его собственным воспоминаниям. Стинг уволился из учебного заведения и полностью посвятил себя музыке. Благо, ангажементов у "Last Exit" было чуть больше, чем у свинг-оркестров — на хлеб и аренду жилья с трудом, но хватало. К тому же Стинг еще и нашел себе подработку – он стал одним из музыкантов-аккомпаниаторов, задействованных в мюзикле "Рок-Рождество", который с успехом шел в местном театре. Именно тогда у Стинга завязался роман с будущей супругой – актрисой из Северной Ирландии Фрэнсис Томелти. Они поженятся в 1976-м, за несколько лет до того, как Стинг станет мировой звездой.

В 1977-м в жизни Стинга происходит еще одно знаменательное, поворотное событие – он знакомится в Ньюкасле с барабанщиком прог-рокеров "Curved Air", американцем Стюартом Коуплэндом. "Сurved Air", заехавшие с гастролями на север Англии были довольно популярной группой, но следящего за модой Коуплэнда не устраивала сама музыка – в том году панк в Британии становился ключевым словом в музыкальном бизнесе и доминирующим молодежным музыкальном жанром, затмевая в этом смысле даже диско. Красавец-блондин Коуплэнд, видимо разглядев в таком же красавце-блондине Стинге родственную душу ( а также недюжинный исполнительский и особенно сочинительский талант) предложил тому собрать вместе собственную группу — и попытаться выплыть к успеху на панк-волне. После недолгих, но конструктивных раздумий, Стинг согласился уйти из "Last Exit" и присоединится к Коупленду в Лондоне – наконец-то разглядев коммерческий потенциал в панке, хотя чисто с музыкальной точки зрения он был абсолютно не заинтересован в панковской трехаккордной агрессии.

Первое время вместе с Коуплендом и Стингом в "Полис" играл гитарист Генри Падованни, но очень скоро его заменил ветеран-тусовщик лондонской музыкальной сцены Энди Саммерс, такой же писаный блондин – и музыкальная химия начала работать бесперебойно. Основным сочинителем ( и, конечно же, вокалистом и басистом) группы естественным образом стал Стинг – и первым большим хитом "The Police" стала песня из дебютного альбома под названием "Roxanne". Это пронзительное и отчасти морализаторское любовное послание девушке легкого поведения было написано Стингом, когда он наблюдал за парижскими проститутками из окна дешевой гостиницы — во время первых европейских гастролей группы. Имя героини было позаимствовано с афиши спектакля "Сирано де Бержерак", висевшей в фойе гостиницы, тематика песни была смелой и непривычной, но еще более нетривиальной была сама музыка – еще никто не соединял панковский напор с ритмами реггей, получая в результате идеальный поп-хит.

Первая пластинка группы "Outlandous d’Amour" 1978-го была приятной и захватывающей альтернативой панковскому однообразию, оставаясь при этом вполне в духе того неспокойного в плане музыки времени. Растущей популярности группы поспособствовало и участие Стинга в тот же период в съемках фильма "Квадрофения", кинематографической версии альбома группы "The Who". Как и пластинка, фильм был посвящен временам расцвета молодежного движения "модов" в Британии середины шестидесятых – сам Стинг никогда не был модом, но блистательно сыграл мегакрутого вожака лондонских модов, немногословного, но при этом эффектнейшего персонажа по кличке Эйс Фейс. Для того, чтобы стать звездой и сделать успешную карьеру в кино Стингу вполне могло хватить и этой роли – но он предпочел музыку и "The Police", хотя с тех пор еще не раз появлялся в небольших, но ярких ролях в кино, например в "Дюне" Дэвида Линча и дебюте Гая Ричи "Карты, деньги, два ствола".

Ну а "Полис" эволюционировала и прогрессировала от альбома к альбому. Стинг исправно писал новые хиты один лучше другого, которые выдавал в количестве, которого многим другим группам хватило бы на полувековую карьеру. Стинг же сочинил всю эту бесспорную классику от "Roxanne" и "Message in a Bottle" до "Every Breath You Take" всего за 5 лет. Эта самая упомянутая "Every Breath You Take", настоящий шедевр, входила в последний альбом группы 1983-го "Synchronicity". Великолепная аранжировка (заслуга Энди Саммерса, придумавшего для песни гениальный гитарный рифф) и идеальная форма в целом довольно неплохо маскировали тот факт, что песня вовсе не является выдуманной мелодраматичной историей на манер той же "Roxanne". По сути, Стинг выражал и описывал сложные и противоречивые чувства, сопровождавшие его разрыв с супругой Фрэнсис. Их развод был довольно скандальным, поскольку от жены Стинг уходил к ее лучшей подруге, жившей по соседству несколько последних лет – новое увлечение музыканта оказалось совсем не шуточным, он и Труди Стайдер вместе до сих пор ( свой брак они оформили официально только в 1992-м году).

Расставшись с первой супругой, Стинг расстался и с коллегами по "The Police". Каждый из участников трио обладал сильным и упрямым характером — судя по всему, Стингу просто надоело постоянно отстаивать с боем свою точку зрения по поводу аранжировок в целом и отдельных инструментальных партий. Кроме того, ему регулярно приходилось доказывать или объяснять Копленду и Саммерсу чуть ли не на пальцах, что их песни недостаточно хороши для нового альбома группы – хотя в каждую пластинку "Полис" входило несколько их сочинений, а "Behind My Camel" Саммерса даже получила премию "Грэмми". Стинг, правда, так возненавидел эту инструментальную композицию, что не только наотрез отказался играть на басу во время записи, но еще и предпринял отчаянную попытку зарыть пленку с готовым треком в саду за зданием студии.

Теперь же, когда Стинг стал сольным артистом, а также состоявшейся звездой мирового масштаба, ничто не мешало ему снова любить джаз в свое удовольствие, а главное, без потерь для кошелька – в 1985-м собрал новую аккомпанирующую группу, состоявшую из первоклассных музыкантов с джазовым бэкграундом. Новыми коллегами Стинга стали барабанщик Омар Хаким, клавишник Кенни Керклэнд, саксофонист Брэнфорд Марсалис и басист Дэррил Джонс, которого он буквально переманил у самого Майлса Дэвиса, своего музыкального идола.

Именно с ними 34-хлетний в то время Стинг записал свой дебютный сольный альбом с причудливым названием "The Dream of the Blue Turtles" ("Сон с голубыми черепахами") – именно такие создания и в самом деле приснились музыканту во время работы над пластинкой. Альбом получился с явным джазовым привкусом в аранжировках, но все равно в своей основе это были крепкие поп-песни, выразительные и в то же время с чем-то большим за душой и спиной автора, чем того обычно требует популярная музыка. Если это и было целью Стинга – не потерять аудиторию, состоящую из поклонников "The Police" и при этом обратить на себя внимание совсем другой, более взрослой и искушенной публики, которую уже не так волнуют громкие гитары и барабанный грохот – то своего он достиг. Репетиции с новыми музыкантами во Франции перед дебютным сольным концертом Стинга в Париже снимались на камеры – в итоге получился великолепный документальный фильм "Bring On the Night", один из лучших фильмов-концертов 80-х. Труди Стайлер, в то время гражданская жена Стинга, на момент съемок была беременна – Стинг не только присутствовал на родах, что в 80-х еще не являлось распространенной практикой, а еще и разрешил операторам снять процесс на пленку. Кадры вошли в фильм и сопровождались тревожными и пугающими мотивами песни "Russians" из дебютного альбома с рефреном "Надеюсь, русские тоже любят своих детей".

Cледующие альбомы "… Nothing Like the Sun" и "The Soul Cages" только укрепили репутацию Стинга как одного из лучших авторов современности, а также смирили снобов с тем фактом, что с ним и его талантом придется считаться, не смотря на то, сколько миллионов дисков он продал и как часто его музыка звучит по радио. Эти два альбома были посвящены памяти матери и отца соответственно – многострадальные родители Стинга скончались от рака один за другим в конце 80-х. Стинг не присутствовал на похоронах – объясняя прессе это тем, что не хочет создавать лишней шумихи.

Диск 1993-года "Ten Summoner’s Tales" не просто мог похвастаться двумя-тремя хитами – буквально каждая песня альбома была хитом сама по себе. Сам Пол Маккартни позже признавался, что хотел бы быть автором песни "Fields of Gold" и вообще-то обижен на Стинга за то, что тот лишил его такой возможности. Это был пик сольной карьеры музыканта, но уже альбом 1996-го "Mercury Falling" вызывал меньше восторгов – чувствовалось, что он был сделан по инерции и без особого энтузиазма, за неимением новых источников вдохновения и свежих форм для того, чтобы самовыразиться. Глобальная "перезагрузка" случилась в 1999-м – на альбоме "Brand New Day" Стинг в меру поупражнялся с электронным звучанием и мотивами "world music", пусть и ставшими в конце 90-х общим местом. Главным хитом того диска была песня "Desert Rose", и это был последний раз, когда новая песня Стинга звучала буквально отовсюду.

Наступивший 21-век стал самым странным и неоднозначным временем в карьере музыканта – и эти странные времена продолжаются. Видимо, он решил, что теперь может позволять себе любые крайности и не слишком заботиться о чьем-либо мнении. Стинг то записывает ультрапопсовые диски вроде "Sacred Love" (2003), то полнейшую ему противоположность – альбом "Songs from the Labyrinth" (2006), состоявший исключительно из песен авторства композитора 16-го века Джона Доулэнда, которые аутентично исполнялись под лютню. Эта пластинку можно было рекомендовать паталогическим меланхоликам – в природе существует мало настолько точных музыкальных иллюстраций этого состояния. В 2007-м снова неожиданно собрались "The Police" — трио не порадовало новым альбом, зато музыканты совершили полноценный мировой тур, предсказуемо успешный в финансовом смысле и прошедший в такой же предсказуемой обстановке бесконечных споров. Кроме этого, Стинг выпустил вовсе необязательные "живые" версии своих хитов с аккомпанементом симфонического оркестра "Symphonicities" (2010), еще более необязательный альбом стандартных "перепевок" самого себя "My Songs" (2019), а также диск довольно таки поверхностного реггей "44/876" (2018), записанный в дуэте с уроженцем Ямайки Shaggy. Особого внимания в этом потоке продукции, кроме уже упомянутых "If on a Winter’s Night…" и "The Last Ship", заслуживает пластинка 2016-год года "57th & 9th" — такой крепкий поп-рок альбом могли бы записать воссоединившиеся "Полис".

Стинг остается такой же сложной и противоречивой личностью, как и его музыкальные амбиции. В 80-е и 90-е его знали, помимо музыкальных заслуг, как защитника лесов Амазонки, прав человека и усердного практика тантра-йоги. В новом же веке он может позволить себе выступить в Узбекистане и получить за это миллион фунтов от ныне покойного президента Ислама Каримова, не слишком уважаемого мировым сообществом за попирание тех самых человеческих прав. Тогда, в 2009-м, Стинг уверял, что он-то, мол, пребывал в полной уверенности, что его концерт в Ташкенте был спонсирован ЮНИСЕФ. В 2010-м музыкант подписал в Минске петицию против все еще существующей в Белоруссии смертной казни, а в следующем году журнал "Time" включил его имя в список ста самых влиятельных людей планеты. В свои 70 он пока не собирается на заслуженную пенсию среди собственных виноградников в Италии – на середину ноября заявлен выход нового альбома "The Bridge" ("Мост") и пока остается только гадать, какие именно берега он будет соединять.