Политические геи. Чего никто не заметил в карикатурах Charlie Hebdo на Кадырова
Чеченские геи не сходят с повестки дня. Не успели остыть головы, полосы "Новой газеты" и клавиатуры компов и гаджетов, раскалившиеся в процессе очередного ЛГБТ-холивара, в угасающий огонь народного внимания подбросили свеженького хвороста. Charlie Hebdo посвятили серию карикатур преследованию чеченских геев. Случилось это еще в апреле, правда. Но российские медиа сочли нужным обратить на это внимание только теперь.
И это после того, как пообещали, дали самую страшную клятву - и на русском, и на чеченском языках - не обращать внимание на "эту гадость", которая "не имеет права называться журналистикой".
"Гейский" вопрос - страшно интересный. Он кого угодно выведет из равновесия, внесет сумятицу, заставит позабыть старые обещания и зароки.
Впрочем, это верно только для тех структур, для которых вопрос сексуальности в полной мере - политический. Где границы сексуальной нормы устанавливаются властно и жестко, а выход за эти границы оказывается преступлением. В результате сексуальность загнана под спуд. И оказывается, что это очень удобно - с политической точки зрения, - потому что обвинить можно многих, а уж заподозрить - так и вовсе едва ли не каждого.
Поэтому гейские скандалы постоянно что-то сотрясают. То церковь - независимо от конфессии. То закрытую элитную школу. То армию. То целые страны-государства. Или хотя бы субъекты федерации. Везде, где тело человека принадлежит не ему, сексуальность так или иначе "накачивается" дополнительными смыслами и оказывается неистощимым источником преступных замыслов и деяний.
Надо сказать, что такого рода скандалы начинаются всегда довольно однообразно - что бы ни произошло, какие бы заявления ни выплеснулись в медиапространство, как бы они ни были сформулированы, обязательно в ответ - рефлекторно, что ли? - прозвучит "провокация!" В провокации обвинили Charlie в чеченских и русских СМИ, в российском сегменте соцсетей замелькали классические "мало их мочили" и "можем повторить". В провокации же обвинили московского гей-активиста Николая Алексеева, с которого якобы "все началось".
У активиста действительно положение не самое выгодное. По публикациям в "Новой газете" можно понять, что он не координировал свои заявки с местными представителями ЛГБТ-сообщества, которые по понятным причинам старались не слишком "светиться".
Да и свое нежелание лично приехать в регион активист честно объяснил "соображениями личной безопасности". Его основной "активистской" деятельностью являются тяжбы - в российских судах и затем в ЕСПЧ - в связи с отказами властей на согласование гей-парадов. В общем, можно поверить в то, что он "ничего такого не хотел" для чеченских геев, - он просто хотел получить повод для очередной судебной тяжбы. Потому и города выбрал такие, в которых власти ну уж точно отказались бы гей-парад согласовывать.
Вопрос этичности карикатур Charlie многим не дает покоя - и мы к нему еще вернемся. Вопрос об этичности подобной правозащитной деятельности также не до конца ясен. С одной стороны, подобные обращения с целью получить отказ и обжаловать его в суде - легитимный способ борьбы. Но с другой - в каждом конкретном случае возникает вопрос цены. Чем и, главное, кем рискует активист, провоцируя власти и специфическую "общественность"? Возможно, активисту удастся отсудить через ЕСПЧ несколько десятков тысяч евро компенсации за нарушение его прав на свободу собраний. Возможно, он даже пустит эти суммы на добрые дела для российских ЛГБТ. Но мертвых не поднимешь. Покалеченных не сложишь. Деньги, заработанные на их страдании, даже если они полностью пойдут на добрые дела, все равно пахнут скверно.
Что важнее всего, решения суда по правам человека ничего не изменят внутри Чечни - режиму Кадырова (как и кремлевскому режиму) ЕСПЧ не указ.
В общем-то, "Новая" между строк поставила активисту-сутяге в вину очередную волну гонений на геев Чечни. Хоть и признала, что эта волна - далеко не первая. И что когда чеченская сторона официально заявила, что "все клевета" и "геев в Чечне вообще нет", она упустила одно слово - "уже".
Однако слово "провокация", которым поспешно отстреливаются "спровоцированные", - всегда так или иначе оказывается элементом обвинения жертвы и обеления преступника. Преступника, на стороне которого не только сила, но и общественное мнение.
К тому же замалчивать проблему - вовсе не выход. Гей-активисту есть оправдание в том, что вследствие его "провокации" проблема ЛГБТ Кавказа вышла из-под спуда. В частности, она нашла отражение на страницах Charlie Hebdo. А мало кто умеет привлекать внимание к проблемам так, как Сharlie.
Она в своей серии "чеченских карикатур" разработала популярный после Второй мировой тезис о том, что жестокие преследования за гомосексуализм "по закону" сопровождаются гомосексуальностью - скрытой или откровенной, или даже искусственно культивируемой - в властной верхушке гомофобного общества. Здесь гомофобия - преследование не столько самого греха, сколько пресечение посягательства на избрнничество. Такие общества освящают, сакрализируют гомосексуализм, а потому делают их запретными "вне храма", вне круга избранных, повязанных общим грехом.
Поэтому не стоит упрекать карикатуристов в том, что они перегнули палку и в очередной раз показали свое дурновкусие скандальной картинкой с Рамзаном Ахмедычем. Без этой картинки и узнаваемого лица чеченского лидера этот месидж и эта аналогия были бы не до конца понятны.
Своеобразный "портрет" толсто намекает именно на то, что в Чечне сложился как раз такой специфический режим, при котором гомосексуализм - только для "избранных".
Любопытно, кстати, что именно на эту карикатуру - с Рамзаном Ахмедовичем крупным планом - обрушился шквал критики и болезненного внимания. Хочется спросить, как в советском анекдоте: значит, по остальным картинкам никаких возражений нет? С расплавленным свинцом в ушах поклонников Фредди Меркьюри и расстрелом читателей Пруста - все нормально? Лишь бы Главного не трогали? Ну, так именно поэтому и трогают. Для Charlie Hebdo это даже удобно: чтобы наверняка возбудить публику, не нужно долго сушить голову над сюжетом, искать идею, выбирать прообраз, ломать карандаши и ругаться до хрипоты на редколлегии. Берем Самого Главного, пририсовываем парочку непристойностей - и вуаля - публика давится криком.
Но вот что занятно: этот крик - не "как ужасен рисунок!" (сюжет, стиль - что угодно), а "как посмели!" Отвратительность нарисованного, на самом деле, вполне соответствует отвратительности происходящего. Но самое отвратительное - не нарисованное и даже не происходящее. Наиболее отвратительна реакция пипла - вот это "как посмели!", вместо "какой ужас!" Все эти расстрелянные читатели Пруста и мужчины в балетных пачках - это массовка, на которую в Чечне и России мало кто обратил бы внимание (а если бы и обратили, то гордо вскинули бы голову - мол, да, мы такие, на страже, мол, ценностей, этих, традиционных). Поэтому "интимный портрет" Рамзана Кадырова был совершенно необходим в этой публикации. Без него это была бы пулеметная очередь по рою мух.
А так Charlie немедленно обвинили... ну, вы догадались в чем, правда? Конечно, в "провокации". Я уж не знаю, кого и против кого на сей раз провоцируют французские карикатуристы - кадыровцев на очередной расстрел редакции, или чеченских силовиков на очередную волну насилия над геями. Важно, что "провоцируют". И на эту "провокацию" можно будет многое списать в стране, где жертвы по-прежнему оказываются виноваты в насилии над собой.
Я не поклонник таланта художников Charlie Hebdo - будучи иногда правыми по сути, они слишком часто неправы по форме. Перегибают палку, переступают рамки доброго тона, хорошего вкуса и т. д. Но о вкусах не спорят. Они ведут свою войну. И несут в этой войне свои потери. Они воюют с фундаменталистами и радикалами всех мастей. В особенности - с религиозными. Почти всегда - с облеченными властью. Часто - вооруженными. Можно спорить о точности выбора врага. Можно спорить о стиле и возмущаться вкусом. Но на войне всегда грязно, кроваво, безвкусно и в то же время однозначно и предельно откровенно. А la guerre comme a la guerre - редакции Charlie Hebdo это известно получше многих (включая московских гей-активистов). Возможно, это и есть ее основной мэсидж, основной посыл ее самых скандальных карикатур: смотрите, это война! И да, она совершенно безобразна.
