Почему в школе не учат родному языку
Есть старый театральный анекдот. Во время спектакля "Иду на грозу" по пьесе Д.Гранина один из героев-ученых вдохновенно пишет на доске какое-то длинное уравнение. Актер пишет размашисто, уверенно - играет "творческое озарение" и горячность научного диспута. Актер пишет, в зале тишина, и вдруг голос из партера: "Ага, а теперь попробуй это реши!"
"Ага, а теперь попробуй прочти", - сказала я сыну-пятикласснику, проверяя его работу по украинскому языку. Он попробовал. Потом еще раз попробовал. Понял. Исправил. "Сразу надо было прочитать, произнести это все про себя - тогда и ошибок не наделал бы", - говорю ему назидательно. "Зачем?" - спрашивает. "Потому что язык - это в первую очередь речь, - отвечаю. - Когда мы пишем - пытаемся как можно точнее передать то, что хотели бы сказать".
На этом анекдот заканчивается. Начинается жизнь, как она есть. Мое чадо смотрит на меня снизу вверх и спрашивает: "Почему же мы тогда все время пишем, и пишем, и пишем?"
Эта простая мысль посетила светлую голову обычного пятиклассника средней украинской школы. Интересно, почему она остается чуждой и непонятной взрослым дядям и тетям от образования?
Я знаю, что они сейчас скажут - то же, что и всегда: "каждый мнит себя стратегом", мол, еще родители не учили нас, профессионалов, как и что преподавать детям. Но все-таки, почему же дети в процессе изучения родного языка, только то и делают, что пишут? Вернее, не просто "пишут", а "пишут, и пишут, и пишут"? Ведь язык - это не только (и даже не столько) письмо. Это умение говорить. Доносить информацию. Вести диалоги. Спорить. Разрешать конфликтные ситуации. Пересказывать смешные истории. И грустные тоже. Умение излагать, оттачивать речь, работать со словом, взаимодействовать в диалоге - вот что должно было бы оказаться в фокусе изучения родного языка.
Но в фокус попадает что угодно, кроме, собственно, владения языком. Например, мой пятиклассник не так давно убил час времени на то, чтобы научиться делать транскрипции и полный фонетический разбор слова. Транскрипции. В пятом классе средней школы, а не на втором курсе филфака. Да-да, я знаю, что "лишних знаний не бывает". Но я так же хорошо знаю, что время и силы, потраченные на действительно лишнюю информацию, можно было применить с гораздо большим толком.
Например, на развитие речи. На то, чтобы отложить в сторону ручки и тетради - и начать учиться говорить. Но это невозможно. И я знаю, почему. Потому что украинская школа остается в корне советской. А советской школе совсем не нужно было, чтобы люди умели разговаривать. Рассуждать - значит, думать. Владеть языком - значит, владеть собственными мыслями. Дальше - больше. Уметь разговаривать с другими - значит, уметь договариваться. Объединяться. Совершенно естественно, что вся советская языковая школа была направлена на достижение прямо противоположного эффекта. Писать-писать-писать. Километры упражнений, диктантов и сочинений на идеологически выверенные темы. А все оставшееся время - зубрить правила. А если уже и правила вызубрили - тогда беремся за исключения.
Мы давно осознали то, что в советской школе изучение иностранного языка было направлено на то, чтобы никто не дай Бог не выучил. Но то, что это касалось и родного языка, мы так до конца и не осознали. Как не осознаем того, что большая часть наших социальных проблем - от неумения говорить. От неумения формулировать собственные мысли. От неумения доносить их до аудитории. Ведь при одной мысли о том, что нужно что-то объяснить, к кому-то обратиться, я уж не говорю - доказывать, при необходимости вступить с кем-то в коммуникацию большинство выпускников наших постсоветских школ впадают в ступор. Или сразу в агрессию.
Превратить изучение родного языка в сухую, мертвую догму, в набор бессмысленных действий (к коим я смело отношу фонетические транскрипции и, думаю, до одиннадцатого класса я пополню этот список) - методика, направленная на умерщвление предмета. Я не говорю тут даже об отсутствии мотива для изучения - большинство школьных предметов изучают без ответа на сакраментальный вопрос "зачем". И во многих случаях я почти не возражаю. Я даже готова понять нашу школу, которая "пишет, и пишет, и пишет" - по написанному проще контролировать. А контроль, кажется, становится основной функцией нашей школы - важно не "чему научились", а "какой результат показали".
В фокусе предмета должна оказаться языковая практика. Умение формулировать свои мысли, доносить информацию до собеседника в самых разных случаях и стилях, обсуждать и договариваться - то, что вкладывается в понятие "коммуникации", и без чего немыслима жизнь современного человека.
Это, наконец, поле приложения усилий для патриотов, озабоченных "языковой шизофренией" (что бы под этим клиническим диагнозом не подразумевали "языковые психиатры"), языковым законодательством, "языком врага", "манкуртами" и "лингвоцидами". Есть практическое поле для приложения усилий во имя развития родного языка - школа. Я, правда, опасаюсь, что многие профессиональные "борцы с языковым вопросом" вовсе не спешат искать "языковой ответ" - предпочитают заниматься спекуляциями в этой области. Бороться с ветряными мельницам "двуязычия", например, куда пиарнее и во всех отношения выгоднее, чем заниматься практической ликвидацией безграмотности, разрабатывая и продвигая в школу новые подходы в изучении родного языка. Признать, что наша языковая проблема - не в двуязычии, а в безъязычии, означало бы вывести эту проблему из политического поля в чисто образовательное. А мы не хотим выходить из политического. Нам в нем уютно - большой пиар при малых затратах.
Но если мы не разовьем коммуникативные навыки - мы так и будем "говорить Майданами". Что, конечно, гораздо лучше, чем вообще молчать - но очень страшно и больно. Пока что мы умеем взаимодействовать - договариваться - только на грани срыва. Для общества, которое хочет состояться, выйти из перманентного кризиса в нормальную жизнь, это умение должно стать естественным. К счастью, этому можно научить. Но учить нужно с детства. Для этого следовало бы в первую очередь отказаться от советских традиций преподавания родного языка в школе. Дети должны понимать и ощущать, что язык - это не набор мертвых правил, которые нужно зазубрить. Это инструмент с огромным функционалом. Это практика со своей внутренней логикой, которую легко усвоить. Это живая жизнь.
Школа обязательно будет сопротивляться. Она всегда сопротивляется. И почти любую критику и инициативу воспринимает как "наезд". Еще одно свидетельство кризиса коммуникации. Кризиса языка.
