Параллельное православие. Почему ПЦУ не превратилась в пшик

Православной церкви Украины исполняется год. Он прошел удивительно тихо: кажется, после томосного хайпа публика просто устала от церковных новостей. Но одной только усталостью публики все не объяснишь - для скандала всегда найдутся силы. "Спокойная деловая обстановка", в которой ПЦУ обживается, - результат политики руководства церкви. Этот стиль иногда называют "нерешительным" (или даже прямо - "беззубым"). И он, возможно, не так телегеничен, как стиль руководства Моспатриархата или патриарха Филарета. Но он дает плоды. Главный из них: ничто, приобретенное год назад, не было утрачено.

С нашей общенациональной динамикой это совсем немало.

Не были потеряны люди, приходы, авторитет и надежды. Несмотря на то, что год для руководства ПЦУ выдался весьма непростой. Смена власти в наших палестинах всегда сопровождается тектоническими потрясениями буквально во всех социальных институциях. Для ПЦУ это могло стать вдвойне болезненным - ее благодетель Петр Порошенко, мало того что не сумел удержаться у власти, так еще и успел довольно недвусмысленно проассоциировать с собой Томос и ПЦУ. Тем не менее после выборов и прихода к власти "новых лиц", откровенно не любящих лица "старые", положение ПЦУ не покачнулось. Возможно, именно благодаря тому, что ее руководство, не мешая Петру Алексеевичу собирать нектар с цветов победы, не спешило выступать в его свите.

Еще одним испытанием для ПЦУ стал патриарх Филарет. Еще год назад можно было с высокой степенью вероятности предположить, что ПЦУ разойдется со своим патриархом. Вопрос только в том, насколько разрушительные последствия для нее будет иметь этот "развод". Конфликт был неизбежен - это понимали многие. Но мало кто предвидел, что ПЦУ из этого испытания выйдет почти неповрежденной - ни структурно, ни репутационно.

Те, кто заявлял в самом начале томосной гонки, что ПЦУ обернется пшиком, ставили сразу на двух лошадей - на бесконечное влияние Москвы в православном мире и на бесконечное же упрямство и неуступчивость патриарха Киевского.

Даже накануне Объединительного собора он не давал повода сомневаться в том, что все состоится именно по его сценарию, или не состоится вообще. Так оно и случилось. Но вскоре - кончилось. Патриарх Филарет попытался перехватить инициативу в управлении ПЦУ, но не получилось. Причем руководство ПЦУ почти не в чем упрекнуть: они предлагали Филарету все плюшки, какие у них для него были. Но он не был бы собой, если бы согласился на что-либо, кроме всего.

Руководство ПЦУ корили буквально с первых же дней - то есть с первых же демаршей патриарха Киевского - за нерешительность, полумеры, отступления от правил и даже откровенно за слабость (если не трусость). Но избранная политика мягкого сопротивления дала благие плоды. Патриарх Филарет поступил примерно так же, как и Московский патриархат - он не расколол церковь, он только отколол от нее один фрагмент, причем самого себя. Стратегема "сидеть на берегу Великой Реки и ждать, пока она пронесет мимо тебя трупы твоих врагов" в обоих случаях сработала.

Еще одно удивление, связанное с ПЦУ - то, что ее руководству удается выдерживать довольно ровный тон. Несмотря на то что под ее куполом собрались очень разные люди, в том числе не самые спокойные, ее не швыряет из стороны в сторону, как лодку в шторм. Она не заигрывает ни с мракобесием, чтобы заручиться поддержкой консерваторов (коих в церкви традиционно много), ни с либералами, коих очень много среди "атеистов Киевского патриархата", активно поддержавших ПЦУ в период борьбы за Томос. Она не заигрывает даже со своими, казалось бы, естественными политическими союзниками - правыми партиями и ультраправыми командами. Хотя некоторые из них подавали недвусмысленные сигналы о том, что они не против. Да и традиции, знаете: патриарх Филарет в свое время широко пользовался поддержкой и правых, и ультраправых.

Руководству ПЦУ удалось провести - пунктиром, но вполне жирно - границу, отделяющую "церковь здорового человека" от церкви, где тон задает агрессивное невежество.

Вы не найдете в повестке дня ни самой ПЦУ, ни ее мирянских кругов непримиримых борцов с ИНН или вакцинацией (по поводу вакцинации митрополит Епифаний выступил "за"). По многим вопросам у ПЦУ - в виду молодости структуры - еще нет четко очерченной позиции. Но хорошо уже то, что даже когда этой позиции нет, церковь не ищет убежища в слепом отрицании. Агрессивный тон - в частности, агрессивное неприятие - вообще плохо вяжется с образом митрополита Киевского, а через него и со всей ПЦУ.

То есть патриарх Филарет не ошибся в выборе предстоятеля ПЦУ. Хоть, может, вовсе не так, как он сам предполагал. Мягкая манера держаться, присущая митрополиту Епифанию, вызывает симпатию публики - среди первых лиц это очень большая редкость. И если эта манера оборачивается административной слабостью - у нас ведь принято считать, что начальник должен быть "зверь", иначе дела не будет - то эта слабость дает шанс избавиться от традиции авторитарного управления церковью и развить более приличествующей церкви традиции соборного управления.

Это, наверное, самая главная и самая приятная неожиданность, о которой можно сказать год спустя после образования ПЦУ - адекватность церковной структуры и ее руководящей команды. Не все и не всегда проходит и выглядит гладко - школа советской церкви время от времени показывает уши. Но в целом все неожиданно неплохо.

Зато то, что ожидалось - или хотя бы "обещалось", - не произошло: "лавина переходов" так и не случилась. Около 500 приходов УПЦ МП перешло в ПЦУ. Из примерно 12 тыс. То, что УПЦ МП "удалось сохранить структуру", в Киевской митрополии УПЦ МП и в Москве подают как величайший успех.

Может, потому, что больше похвастаться нечем. Каждый успех ПЦУ - неудача Московского патриархата. То, что церковь случилась, объединилась, не развалилась, споткнувшись на первом же камешке, живет, здравствует и не проявляет ни малейших признаков скорой кончины, не говоря уже о признании ее другими поместными церквями, - все это горькая пилюля для Московского патриархата. Они были уверены и обещали себе и миру, что из Томоса, автокефалии и ПЦУ выйдет пшик. А вышла - церковь.

Москва проиграла бой за Томос. Теперь уступает одну за другой позиции в битве за непризнание ПЦУ. Несмотря на все усилия Моспатриархата, признание идет своим чередом - где по-суворовски, а где тихой сапой. У церковных наблюдателей появилась азартная игра: следить за всеми иерархами всех поместных православных церквей - кто кому сослужил, кто с кем общался, кто что сказал и кому. И на основе этого выдвигать предположения о том, кто следующий в череде признаний, и в каком виде это признание случится - официального заявления Синода, приветственной грамоты предстоятеля предстоятелю или просто в "рабочем порядке", когда все служат со всеми, не спрашивая паспорта с пропиской и свидетельства о кошерности хиротонии.

Вопрос о том, будет ли признание ПЦУ, больше не ставится. Только о том, когда и каким оно будет.

Если из чего-то и вышел пшик, то не из Томоса, а из "вселенского раскола", который в Москве пообещали Фанару. Не будет, судя по всему, и "параллельного православия", которым грозили некоторые спикеры РПЦ тем, кто признает "раскольников" и "подцепит" от них заразу "безблагодатности". Параллельное православие - проект одновременно слишком затратный (а руководство РПЦ тратиться не любит) и не слишком привлекательный. До сих пор у Моспатриархата были амбиции властвовать над православным миром, а не подбирать то, что плохо лежит. Параллельное православие было бы шагом к маргинализации РПЦ, которая еще совсем недавно не без оснований считала себя самой влиятельной церковью в православном мире.

Впрочем, то, чего нет в мире, нередко есть в Украине. Это в полной мере касается параллельного православия. У нас оно не только будет - оно у нас уже есть. И, как по мне, наблюдать за тем, как формируются взаимоотношения внутри Украины даже интереснее, чем за тем, кто кого признал, с кем сослужил и что им всем теперь за это будет (подсказка: буквально ничего).

В ПЦУ к перспективе канонического сожительства пока относятся спокойно - как к данности, которую следует просто принимать такой, какой она есть, и действовать соответственно. В конце концов, не Вселенский патриарх отделил от себя РПЦ - это сделали в РПЦ собственными руками. Аналогично в Украине ПЦУ свободна в отношении священников и верных УПЦ МП - она может с ними общаться, принимать их и ходить к ним. Это УПЦ МП запрещено вступать в общение с представителями ПЦУ. Кто "разделяет" - очевидно.

В УПЦ МП, впрочем, поясняют: разделяем, мол, из благих побуждений. Стоим за истину и за чистоту церкви. Но красиво стоять в истине в целой УПЦ МП умеет только один человек - митрополит Киевский Онуфрий. И в данном случае даже его поза выглядит несколько неловко - он-то все время исходил из того, что "будет пшик". Теперь "стояние за веру" выглядит немного натянутым, а кураторский текст к этой инсталляции - путанным, потому что поместные церкви одна за другой признают, так что "истина", за которую он "стоит", чем дальше тем отчетливее выглядит как московский эксклюзивчик.

В результате может оказаться, что "стояние" митрополита Киевского - это уже не есть поза "идеального монаха", это поза исправного московского служаки.

Что ему остается? Растерян не только он, но и те, кто принимает решения. Для Моспатриархата это был год неприятных открытий и ощутимых потерь. Но, хотя в Москве привычно тыкают указательными в Госдеп, уличая его в коварстве и обвиняя во всех своих бедах, этот провал оказался следствием глубокого кризиса внутри самой РПЦ - и политического, и управленского, и просто кризиса человеческих и христианских качеств. Запас авторитета, сколоченный российской церковью под чутким руководством государства за несколько сотен лет, был растрачен нынешними "эффективными менеджерам" - как церковными, так и светскими - необычайно быстро.

Хороший урок, который стоит усвоить не только им.