От Ринго Старра до Ланы Дель Рей. Как музыканты бросали пить

Ринго Старр

Тридцать пять лет назад, в октябре 1988-го года, легендарный экс-битл Ринго Старр совершил один из самых трудных поступков в своей жизни – а именно добровольно лег в реабилитационную клинику после долгих лет злоупотребления алкоголем.

Ринго, самому знаменитому барабанщику на планете, было о чем поразмышлять и что вспомнить в течении тех шести недель, проведенных в клинике. А думать надо было прежде всего о своей карьере, которая последние лет десять к тому времени, мягко говоря, развивалась далеко не самым лучшим образом. Сольным артистом Ринго стал, по сути, вынужденно – если бы "Битлз" окончательно не распались в 1970-м году, урожденный Ричард Старки оставался бы доволен своей ролью барабанщика и любимца публики. Изредка он бы пел ведущую вокальную партию в самых добродушных битловских песнях, а его основной работой, помимо удерживания ритма, было бы обеспечение нормальной человеческой атмосферы внутри группы. Но к концу 1969-го года даже Ринго уже не мог исполнять роль голубя мира и сглаживать конфликты между Ленноном, Маккартни и Харрисоном ( как правило, Пол оказывался по разные стороны баррикад с Джоном и Джорджем).

Да, Ринго когда-то первым сделал попытку уйти из "Битлз" — трогательную, несколько инфантильную и неуклюжую. Это случилось еще летом 1968-го года, когда группа записывала знаменитый "Белый альбом" — музыканты работали над партиями для новой песни Маккартни "Back in the USSR", и Пол так достал Ринго своими придирками и замечаниями, что тот хлопнул дверью, заявив, что покидает группу. Ринго тут же отправился вместе с супругой отдыхать на Сардинию – остальные битлы были уверены, что их барабанщик очень быстро остынет и вернется в коллектив. Так оно и случилось – когда Ринго вернулся в студию через пару недель, его ударная установка была завалена цветами. Конфликт был исчерпан и Ринго не смутило даже то, что за время его отсутствия были записаны несколько песен с Маккартни за ударными.

Над своим первым сольным альбомом Ринго начал работать осенью 1969-го года. "Битлз" к тому времени завершили свой финальный шедевр, пластинку "Abbey Road", и Джон Леннон сообщил остальным, что больше не считает себя частью группы – и хоть его решение покинуть квартет пока держалось в тайне, всем было ясно, что это конец "Битлз" и конец эпохи. Ринго почувствовал, что он должен чем-то занять себя, чтобы не поддаваться панике и страху перед неопределенностью будущего. И он поступил весьма оригинальным способом, решив записать пластинку с популярными хитами сороковых и тридцатых годов, любимые песни его матери и отчима. Позже такие альбомы записывали многие, но Ринго в этом смысле был пионером и первопроходцем – и сегодня эта самая пластинка, альбом "Sentimental Journey", воспринимается почти без привязки к какому-либо десятилетию в истории популярной музыки. Как и в случае со всеми последующими сольными записями Ринго, любой огрех в исполнении ( это касается прежде всего вокала) с лихвой компенсировался безграничным и обезоруживающим обаянием музыканта – и "Sentimental Journey" в этом смысле был образцовой записью.

Тем не менее, решение записать песни тех времен, когда еще не был изобретен рок-н-ролл, казалось тогда странным и эксцентричным – битломаны купили из любопытства первую пластинку Ринго, но особенно теплых чувств к ней не испытывали (впрочем, к самым первым сольным релизам Леннона и Харрисона, гораздо более провокационным, поклонники "Битлз" отнеслись гораздо хуже). Следующий альбом Ринго, "Beaucoups of Blues", постигла похожая судьба – это снова был жанровый эксперимент, на этот раз Старр обратился к горячо любимой им музыке кантри. Пластинка записывалась в Нэшвилле, столице кантри, с лучшими сессионными музыкантами, результат получился безупречным – но битломаны снова были искренне озадачены, как будто бы Ринго не исполнял кантри-номера в составе "Битлз" (например, "Act Naturally" или "Don’t Pass Me By"). Да, исполнение на этот раз было гораздо более аутентичным – что и отталкивало многих старых поклонников.

Ринго мог запить уже тогда, в начале семидесятых – "Битлз" распались, сольная карьера начиналась без особенного успеха. Но музыкант стиснул зубы, и в следующие два года выпустил два популярных сингла – поп-роковые, цепляющие и заразительные песни "It Don’t Come Easy" и "Back off Boogaloo". Следующий шаг неунывающего Старра был блестящим – он попросил Джона, Пола и Джорджа написать для него по песне для его следующего альбома, и более того, принять участие в их записи. Ему никто не смог отказать, и получившаяся в итоге пластинка 1973-го года "Ringo" получилась уникальной – впервые со времен записи "Abbey Road" все четверо битлов трудились над одним альбомом. Правда, они разу не встречались в студии в полном составе и не работали вчетвером над одной песней, но и без того альбом "Ringo" оказался максимально приближенным к несбыточной мечте миллионов битломанов, воссоединению самой популярной группы в мире.

Альбом, как и следовало ожидать, активно раскупали, песни становились хитами – и Ринго, с небольшой помощью друзей, стал в середине семидесятых поп-звездой сам по себе, без отсылок к его легендарному прошлому. На самом деле, с начала по середину семидесятых у Ринго было даже больше хитов в первой десятке по обе стороны Атлантики, чем у Джона Леннона – о чем последний не без удовольствия сам замечал в своих интервью. Но успех был недолгим. Альбом "Goodnight Vienna" 1974-го года еще пользовался спросом, но когда Ринго в третий раз обратился к испробованной формуле, а именно попросил бывших коллег по группе и других звездных друзей написать для него песни, результат был крайне разочаровывающим.

Что же случилось? Дело в том, что к 1976-му году, когда вышла пластинка "Ringo’s Rotogravure", времена начали стремительно меняться. Если возраст музыканта не равнялся двадцати годам и он не стоял у истоков панка в Лондоне или Нью-Йорке, его альбомы должны были быть сознательно рассчитаны на повзрослевшую со времен шестидесятых аудиторию. Саунд нового альбома Ринго, которому уже исполнилось 36, не обладал положенным лоском ( если сравнивать его с такими "взрослыми" бестселлерами тех времен, как пластинки "The Eagles" или "Fleetwood Mac"), не было там и желаемой искренности в текстах или в самом настроении – Ринго продолжал призывать развлекаться, а если и страдал от разбитого сердца, то делал это довольно поверхностно и по-юношески. Пластинка могла бы пользоваться успехом, будь она первой в серии рок-н-ролльных альбомов Ринго, но в третий раз подряд эффект был практически нулевым. Это было началом долгого падения Ринго. Если еще несколько лет назад, наслаждаясь вновь обретенной славой, он употреблял все больше алкоголя скорее для того, чтобы усилить переполнявшее его чувство эйфории, то теперь – уже от растерянности и удрученности, ведь будущее снова становилось туманным.

А дела действительно шли все хуже. Следующий альбом, довольно неуклюжий, но не лишенный првлекательности диско-эксперимент под названием "Ringo the 4th" с треском провалился, а очередной альбом "Bad Boy" звучал уже откровенно халтурно. У Ринго становилось все больше поводов возвращаться к бутылке – к тому же Ринго всегда высоко ценил дружбу и дорожил своими многочисленными друзьями, а тут один за другим стали гибнуть самые близкие ему люди, в частности, изобретатель глэм-рока Марк Болан и легендарный барабанщик группы "The Who" Кит Мун. Когда же в декабре 1980-го был убит Джон Леннон, у Ринго окончательно ушла земля из-под ног – хотя он был единственным из троих оставшихся битлов, сразу же прилетевшим в Нью-Йорк поддержать Йоко Оно.

Ринго продолжал прятаться от несчастий и мрачных мыслей на дне бутылки – он совсем не скрывал это, признаваясь в интервью в том, что совсем сошел с ума от коньяка. Но, тем не менее, в начале восьмидесятых он сумел записать на удивление бодрую и яркую пластинку "Stop and Smell the Roses" — казалось, все не так уж плохо, и у Ринго все должно пойти на лад. Но нет – Старр закончил работу над новым альбомом "Old Wave" (Ринго самому казалось, что это его лучшая запись), но так и не смог найти фирму, которая загорелась бы желанием издать его пластинку в Великобритании и США. Больше Ринго в восьмидесятых не записывался – вместо этого он с удвоенным рвением продолжал пить, пытаясь веселиться и делать вид, что ничего не происходит. Правда, теперь он пил в компании своей новой супруги – актрисы Барбары Бах, в конце семидесятых прославившейся в качестве девушки Бонда из фильма "Шпион, который любил меня". Они познакомились на съемках картины "Пещерный человек" в Мексике – с тех пор они практически не снимались в кино (а Ринго во второй половине шестидесятых и семидесятых проявил себя еще и как весьма одаренный актер), а были всецело заняты друг другом и времяпровождением с возлияниями.

Пьянство Ринго обходилось без особенных эксцессов – да, он стал ужасно выглядеть, мог уронить барабанные палочки во время выступления на телевидении с друзьями, но те же друзья все еще могли положиться на старого доброго Ринго, и он продолжал принимать участие в чужих записях. Вот только самому ему становилось все хуже – по его словам, в то время, в середине восьмидесятых, он просто не мог двигаться без достаточной дозы алкоголя. В итоге осенью 1988-года разум все-таки возобладал и Ринго отправился в специализированную клинику в Аризоне – вместе с Барбарой, которой тоже был поставлен диагноз "хронический алкоголизм".

Еще в клинике Ринго посетила гениальная в своей простоте мысль — создать гастролирующую группу из старых друзей, знаменитых музыкантов, у которых в последнее время тоже были проблемы, и отправиться вместе в тур. Ринго воплотил эту идею в жизнь как только вышел из "рехаба" — и уже в 1989-м отправился на гастроли с первым составом "All-Starr Band". В этой группе с тех пор успели переиграть десятки уважаемых музыкантов, от Джо Уолша и Билли Престона до Джека Брюса и Питера Фремптона, и именно с "All-Starr Band" 83-хлетний Ринго и гастролирует этой осенью по Штатам. Он совершенно не пьет, отлично выглядит и снова выпускает пластинки с 1992 года – собранные, неизменно оптимистичные и теплые записи. Хотя им несколько не хватает обаятельного раздолбайства середины семидесятых – сольным пластинкам Ринго последних десятилетий ( хотя в последнее время он предпочитает вновь входящий в обиход формат EP, примерно четыре песни в одном релизе) впору придумывать отдельное определение, настолько они особенны в своем сопереживании слушателю.

Элис Купер

Во второй половине семидесятых годов прошлого века Элис Купер оказался жертвой своего собственного творения. У Элиса, отца "шок-рока" и человека, без которого бы просто не существовало таких персонажей в поп-культуре, как Мэрилин Мэнсон (и прочих повергающих аудиторию в состояние ужаса и потрясения отщепенцев в гриме) начинались худшие времена в жизни и карьере. Дело в том, что Винсент Фурнье ( настоящее имя Купера) окончательно превратился в того самого Элиса, то есть в образ, созданный для сцены.

Изначально Фурнье задумывал своего кошмарного Элиса (первые годы это был не только псевдоним вокалиста, но и название группы "Alice Cooper") как создание, способное прославить своего творца. Аналитический ум Фурнье еще в конце шестидесятых подметил, что у рок-н-ролла уже есть достаточно героев, от Элвиса до Джима Моррисона, которых публика обожает и приписывает им сверхчеловеческие качества – но при этом в героическом пантеоне явно не хватает настоящего злодея. Этот отрицательный персонаж, по задумке Фурнье, тоже должен был обладать поразительными чертами – но публике при этом оставалось бы не столько восхищаться, сколько ужасаться монстром. Так родился Элис Купер. Долгое время ходила легенда, будто бы имя позаимствовано у некоей ведьмы, сожженной на костре в 17-м веке, но на самом деле Винсент просто решил взять имя и фамилию, которые максимально бы ассоциировались с респектабельной, добродушной старушкой в очках, живущей где-то по соседству и читающей детишкам книжки вслух.

В первой половине семидесятых группой "Alice Cooper" и ее вокалистом и основным автором была записана серия классических альбомов, от "Love it to Death" до "Muscle of Love". Даже в самой "театральной" из этих пластинок, альбоме "Billion Dollar Babies", который звучал как некий радио-спектакль, поставленный этим самым зловещим Элисом Купером, чувствовалась похвальная самоирония автора и трезвый расчет. Но пройдет совсем немного времени, и Фурнье распрощается с коллегами по группе, официально возьмет себе имя Элис Купер и начнет полноценную сольную карьеру.

На первом же выпущенном самостоятельно альбоме, который назывался "Welcome to My Nightmare", чувствовалось, насколько серьезно Элис стал относиться к собственному образу – песни были написаны на прежнюю, подростково-беспросветную тематику с активным использованием элементов хоррора, но на этот раз все делалось безо всякой иронии и с самым серьезным выражением на загримированном лице. Купер продолжал оставаться Элисом Купером и после того, как покидал сцену, более того, он стал верить в собственный миф – виной тому был алкоголь, который уже не расслаблял Элиса, как когда-то, а только еще глубже погружал в кошмарные пучины собственного разыгравшегося воображения.

Элис стал носить с собой бутылку с крепким напитком, будь то виски или бренди, буквально повсюду – и очень скоро события стали развиваться по самому худшему сценарию. Поговаривали, что его ежедневной нормой стало употребление двух ящиков пива и бутылки виски – так или иначе, в 1977-м Элис добровольно лег в клинику. Вернувшись через несколько месяцев к работе в студии, трезвый Купер записал интроспективную пластинку "From the Inside", один из самых впечатляющих своих альбомов, но очень скоро он снова вернулся к алкоголю – на этот раз к его диете добавился еще и кокаин.

В начале восьмидесятых все было настолько плачевно, что у Элиса, как он утверждает до сих пор, и вовсе не отпечаталось в памяти, как же именно он сочинял и записывал такие работы, как "Flush the Fashion", "Special Forces" и "Dada" — между тем, это были любопытные пластинки, на этих альбомах Купер экспериментировал с нью-вейвом и, казалось, обрел новое вдохновение, пусть и весьма болезненного свойства. В любом случае, в то время такой Элис Купер не слишком был нужен старым поклонникам, но Элис почти не обращал внимание на реакцию фанов – в первую очередь его волновали виски и кокаин.

Купер сильно потерял в весе, его регулярно тошнило кровью – доктор сказал, что если он продолжит пить, то жить ему осталось совсем недолго. К тому же любимая жена Шерил подала на развод – и Купер нашел в себе силы снова остановиться и вернуться в клинику. С середины восьмидесятых он не пьет ни капли спиртного, зато часами ходит пешком и играет в гольф – а сценический образ Купера, почти не поменявшийся внешне, уже давно вызывает не страх и отвращение, а скорее умиление ностальгирующих поклонников и сочувствующих. Очередной новый релиз Купера, альбом "Road", вышел в конце этого лета. Элис уже давно научился предлагать публике именно то, что ей от него нужно, в отличие от крепко пьющего и потерянного, пусть и вдохновленного Купера сорокалетней давности.

Элтон Джон

Если и существовал музыкант, умеющий пользоваться всеми преимуществами славы на полную катушку, будучи при этом человеком, которому популярность и "звездность" категорически противопоказана – то это был Элтон Джон. Конечно же, Элтон до сих пор остается мегапопулярным и известным каждому певцом, но в свой самый яркий звездный час, в середине семидесятых, он был захватывающей дух молодой сенсацией – при этом не обладая сногсшибательной внешностью, особенной харизмой или тонким артистизмом. Главная причина его невероятного успеха была банальной, но в то же время очевидной, бесспорной и похвальной – это были прекрасные песни, сочиненные Элтоном в соавторстве с текстовиком Берни Топином.

К 1975 году, когда два его альбома подряд, "Captain Fantastic and the Brown Dirt Cowboy" и "Rock of the Westies", достигли вершины хит-парада в Штатах, в мире просто не было сольного артиста популярнее, чем Элтон. К тому времени музыкант уже вовсю использовал крепкий алкоголь и кокаин как верную защиту от суматохи и стрессов жизни в самом эпицентре шоу-бизнеса – и тогда же, в 1975-м, у него в Лос-Анджелесе случилась первая передозировка. Но Элтон и не думал останавливаться – наоборот, он стал пить еще больше, а на горы порошка ежемесячно тратилось целое состояние.

Он все еще оставался в глубине души тем стеснительным юношей, воспитанным строгим отцом (позже у него сложились прекрасные отношения с отчимом, новым мужем матери Фредом и Элтон даже жил в их доме вплоть до начала семидесятых, уже будучи настоящей звездой), к тому же музыкант продолжал глубоко переживать по поводу своей гомосексуальности – алкоголь же помогал ему видеть себя только с самой лучшей стороны.

В 1977-м Элтон впервые за восемь лет не выпустил новый альбом – в то время он вообще как творческая единица стал демонстрировать явные призраки выгорания. Отныне его альбомы были весьма неровными – он мог явить поклонникам и кучу откровенного мусора, вроде пластинки 1979-го года "Victim of Love", и невозможно было представить, что совсем недавно этот же человек выдавал такие монументальные шедевры, как "Madman Across the Water" и "Goodbye Yellow Brick Road".

Но жизнь продолжалась, Элтон вроде бы нормально переносил потоки алкоголя и горы кокаина – начиная каждое утро с водки с апельсиновым соком и очередной дозы порошка. Иногда в восьмидесятые его снова посещало вдохновение, которое можно было сравнивать с ярчайшими вспышками предыдущего десятилетия – но это были отдельные моменты, как в случае, например, с пластинкой 1983-го года "Too Low For Zero" или альбомом "Sleeping with the Past", вышедшем в 1989-м. На последнем из упомянутых релизов красовалась песня "Sacrifice" — и именно она в 1990-м стала первым хитом номер один Элтона в родной Британии, спустя двадцать лет после начала карьеры. В том же году Элтон бросил спиртное и наркотики – решающим толчком для этого стало время, проведенное с Райаном Уайтом, подростком, умиравшим от СПИДа и его семьей. Уайт, страдавший гемофилией и заразившийся через донорскую кровь ВИЧ, стал в Штатах символом борьбы как со СПИДом, так и со связанными с болезнью предрассудками – и Элтона настолько сильно поразил контраст между жизнью семьи Уайта и его собственным алкогольно-наркотическим хаосом, что он твердо решил "завязать".

Пластинка 1992-го года "The One" стала первым альбомом за долгие годы, который Элтон записывал полностью трезвым – и в ней чувствовалась некоторая трогательная робость и страх перед провалом, и в то же время явно ощутимым было присутствие музы, разбуженной этим волнением. С тех пор музыкант записал множество "трезвых" пластинок. Они не всегда были яркими и хитовыми, но в то же время с каждым годом в записях Элтона слышалось все больше уважения и к самой музыке как таинству, и к слушателям – которым Элтон теперь еще и старался наглядно продемонстрировать, откуда растут его корни как музыканта. Он все еще остается суперзвездой – его прощальный тур "Farewell Yellow Brick Road", завершившийся этим летом, признан самым успешным в истории.

Лана Дель Рей и Эд Ширан

Одни из главных действующих лиц поп-музыки двадцать первого века, Лана Дель Рей и Эд Ширан, не избежали в своей жизни проблем с алкоголем. При этом, если 38-летняя Дель Рей, не смотря на возникающие время от времени слухи о "бокале-другом", остается убежденным приверженцем трезвого образа жизни, то Ширан (32 года), судя по его признаниям, завязал только с крепким алкоголем, но не имеет ничего против пива в умеренных количествах.

Лана Дель Рей завела тесные отношения с бутылкой еще в раннем подростковом возрасте – в те годы, когда прославленные музыканты-алкоголики старшего поколения еще не успевали сделать даже первые шаги на своем трудном высокоградусном пути. По признанию певицы, причиной этому было то, что она очень рано стала задумываться о смерти – ее шокировало ясное осознание того, что когда-то она и все ее родственники и друзья умрут.

Эта "неожиданная" мысль так поразила девушку, что она начала искать спасение в крепких напитках и очень быстро вошла во вкус – Лана (тогда еще Элизабет) пила помногу, пила каждый день, и для этого занятия ей вовсе не требовалась компания единомышленников. Дело приняло настолько серьезный оборот, что уже в 14 лет родители отправили ее сначала в клинику, а потом в частную элитную школу – с тех пор девушка предпочитает не пить, а с навязчивыми мыслями о бренности бытия справляется с помощью написания песен. Дебютный альбом Ланы на мэйджор-лейбле назывался "Born to Die" ("Рождена, чтобы умереть") – и с каждым новым релизом она привлекала все больше внимания ценителей поп-музыки, ищущих в ней глубины и новизны. Все альбомы певицы последних лет, включая вышедший в марте этого года "Did You Know That There’s a Tunnel Under Ocean Blvd" воспринимаются публикой как последнее слово в современной авторской песне, и конкуренцию ей в жанре "поп" среди женщин может составить только Бейонсе и Тейлор Свифт.

Что же касается Ширана, который в начале прошлого десятилетия вернул поп-музыке простое человеческое лицо, то его отношения с алкоголем с юных лет были увлекательными и исполненными задора. Проще говоря — будучи в настроении, Эд мог выпить все, что находилось у него под рукой, после чего отправиться на поиски новых приключений. Такой подход тем более сохранился и к тому же вышел на новый уровень, когда Ширан стал суперзвездой – он мог преспокойно выпить десять пинт пива за вечер, не забывая и о виски. Все изменилось, когда супруга Эда, Черри Сиборн, забеременела. В 2020-м, за несколько месяцев до родов, жена поинтересовалась у Ширана – а будет ли он в состоянии самостоятельно отвезти ее в больницу? Такой вопрос заставил нетрезвого на тот момент Ширана задуматься — и с тех пор он сильно ограничил потребление алкоголя. Музыка его от этого не утратила теплоты – и в то же время не стала тоскливее.